ОУН-УПА в Беларуси. 1939–1953 гг. Документы и материалы - Коллектив авторов

В ряде случаев районные провода ОУН на территории своей деятельности имеют по несколько банд и отдельно имеется боевка — бандгруппа СБ — особо карательная, террористическая группа референта СБ.

Вышестоящие руководящие звенья ОУН недоступны даже для связников и курьеров, так как непосредственная личная связь между ними осуществляется только в исключительных случаях и поддерживается через так называемые «мертвые пункты связи» (условные места).

В отношении структурного построения руководящих звеньев ОУН на территории Белоруссии, из захваченных документов при разгроме оуновских банд в 1947–1949 гг. МГБ БССР известно, что своей бандитской и подпольной оуновской деятельностью на территории Брестской и Пинской областей руководит Белорусский окружной провод ОУН, ранее именуемый «Кричевское 100», руководимый «Александром», он же «Шварц».

В настоящее время Белорусский окружной провод ОУН условно называется «Нива» и «1042», возглавляет его кадровый украинский националист «Мефодий», он же «1230» — Степанюк Александр Тимофеевич, 1921 г. рождения, присланный из Ковельского района УССР, где действовал под псевдонимами «Богун», «Тетеря», «Тихон» и «Марта».

Укрывается «Мефодий» на территории БССР под охраной двух бандитов: «Лес» — Мельник Николай Иванович, 1928 года рождения, и другой неизвестен.

В Белорусский окружной провод «Нива» входят три надрайонных провода ОУН: Брестский, Кобринский и Пинский. Последние в своем составе объединяют ряд районов.

Брестский надрайонный провод ОУН зашифрован под названием «Круча», он руководит оуновской работой в городе Бресте и районах: Брестском, Жабинковском, Домачевском, Каменецком и Малоритском. До мая 1948 года указанный провод возглавлял «Евген» — Березовский Михаил Константинович (убит).

Кобринский надрайонный провод ОУН зашифрован под названием «Лан», руководит оуновским подпольем в городе Кобрин и районах: Кобринском, Пружанском, Картуз-Берез-ском и Дивинском и Антопольском. До июля 1949 года возглавлял банду «Шах» — Клиновой Арсений (убит).

Пинский надрайонный провод ОУН зашифрован под названием «Степь», руководит оуновским подпольем в городе Пинске, а также в Пинском, Лунинецком, Логишинском, Жабчицком, Ивановском, Дрогичинском районах Пинской области и Морочновском [р-не Ровенской области] и Любешовском районе Волынской области УССР. До весны 1947 года возглавлялся «Верным», а затем «Волосом», последний убит.

В оуновских документах наряду с Брестским, Кобринским, Пинским надрайонным проводами упоминается также город Лунинец.

Это дает основания полагать, что оуновцами в Лунинце создана городская организация ОУН, которая подчинена надрайонному проводнику.

Следует иметь в виду, что если мы говорим Пинский районный провод ОУН, это не значит, что этот провод возглавляет бандитскую деятельность оуновского подполья именно на территории Пинского района. Оуновское деление не совпадает с нашим административным делением и делается это для того, чтобы затруднить нам работу по вскрытию и ликвидации подполья ОУН. Пинский районный провод может руководит подпольем, созданным на части территории Пинского, Лунинецкого, Телехановского и других сопредельных с ним районов, т. е. на стыках районов.

На территории Брестской области известны следующие районные провода ОУН:

Кобринский районный провод ОУН, который возглавлял бандит «Ермак» — Бойко Андрей Иванович, убит 29.VI.49 года на х. Подкоморье Дивинского района;

Дивинский районный провод ОУН, руководимый «Дворко», он же «Максим» — Люлькевич Николай Тихонович (29.VI.49 г. вместе с «Ермаком» захвачен живым). Референт СБ «Наум», район Дивин, условно именуется «ЛУГ».

Ивановский районный провод ОУН Пинской области. Районный проводник «Сикора» — Панько Иван Григорьевич.

Дрогичинский районный провод ОУН Пинской области возглавляет бандит «Громобой» — Фелюш Максим Самойлович, 1925 года рождения, его охраняют три бандита (данные июня 1948 г.).

Необходимо отметить, что как окружные проводники поддерживают связь между собой, так и низовые звенья ОУН. Например, Белорусский окружной проводник «Мефодий» поддерживает письменную связь и личную связь с Ковельским окружным проводником «Ярый».

В свою очередь надрайонный проводник «Шах» и районные проводники «Дворко» и «Ермак» контактировали свою работу с районными проводниками, действующими на территории Ровенской области: «Евсеем», «Соловьем» и «Косом».

Несмотря на значительный удар, нанесенный нашими органами в 1949 году по оуновскому подполью, главари банд принимают все меры к поднятию на надлежащий уровень станицы (ячейки в селах) как основы организационного построения.

ЦА КГБ РБ. Д. 740. Ч. 2. Л. 14–20.

Из обзора судебной практики по делам пособников националистических банд, рассмотренных военными трибуналами войск МВД Белорусского округа во втором квартале 1950 г.

7 сентября 1950 г. Совершенно секретно

I. Движение дел и сроки их рассмотрения

В течение второго квартала 1950 года в военных трибуналах войск МВД Белорусского округа находилось в производстве 105 дел на пособников изменническим бандам и недоносителей о националистических контрреволюционных бандах против 69 дел в 1-м квартале 1950 года. Следовательно, во втором квартале 1950 г. поступление дел увеличилось в сравнении с первым кварталом на 52,3 % […]

IV. Характеристика преступлений и мотивы их совершения

При составлении настоящего обзора было изучено 78 дел, по которым осуждено 149 человек.

Две трети (108 чел.) из этого количества осуждены за пособничество контрреволюционным изменническим бандам АК и ПНСЗ. На втором месте по удельному весу стоят осужденные (32 чел.) за пособничество изменническим бандам ОУН […]

В качестве примеров пособнической деятельности приводятся показания в суде следующих осужденных […]

2. Я., 1886 года рождения, из дер. Литовск Дрогичинского района Пинской области, белорус, малограмотный, единоличник, в суде показал: «Связь с бандой установил осенью 1948 года при следующих обстоятельствах. Ко мне зашла Г. и сказала, чтобы я зашел к ней в дом, у нее есть человек, который рассказывает хорошие речи. Когда я пришел на квартиру к Г., незнакомый стал спрашивать, как я живу, на что я ответил, что плохо. Он спросил: почему, — я ему рассказал, что меня считают кулаком и облагают большими налогами. Бандит мне разъяснил и сказал, чтобы я не беспокоился и потерпел немного, так как в скором времени будет война, в которой Советский Союз будет разбит, и тогда советской власти не будет. Бандит приказал никому об этом не говорить и разрешил мне пойти домой.

Через несколько дней Г. привела ко мне в дом бандитку «Оксану» с просьбой устроить на ночлег. Я разрешил ей ночевать в своем сарае.

Бандиты мне говорили, что скоро будет война и на территории Белоруссии не будет советской власти, а Белоруссия будет включена в Самостоятельное Украинское государство, где не будет коммунистов и колхозов.

На советскую власть я был не доволен, так как советская власть обложила мое хозяйство кулацким налогом. Я писал в высшие органы власти, и с меня налог был снят».

3. С., 1924 года рождения, из дер. Литовск Дрогичинского района Пинской области, белоруска, с образованием 6 классов, в суде показала: «Связь с бандитами установила весной 1948 года. Меня вызвала к себе Г. и познакомила с двумя вооруженными бандитами, которые мне рассказали, что они являются украинскими националистами и ведут вооруженную борьбу против советской власти, бандиты спросили, есть ли у меня кушать и белье, я сказала, что нет сейчас. Бандиты сказали никому о них не говорить.

Через несколько дней после первой встречи ко мне пришла Г. и попросила что-нибудь кушать бандитам. После ухода Г. я собралась на станцию Дрогичин и взяла с собой хлеба и бутылку водки, которые по пути занесла к Г. для передачи бандитам. Так я установила связь с бандой и с того времени очень часто встречалась с бандитами в своем доме и домах других бандпособников. Во время этих встреч я сообщала бандитам сведения о военных и снабжала продуктами питания.

Кроме того, выполняла различные поручения бандитов, участвовала в пьянках с ними, затем в 1948 году сама перешла на нелегальное положение, боясь ареста и суда.

Перейти на нелегальное положение меня побудили следующие обстоятельства. Весной 1948 года хозяйство моего отца было раскулачено и весь наш скот был передан в колхоз. Спустя неделю после этого во время возвращения скота с пастбища ранее принадлежащая корова зашла к нам во двор. Вскоре явились пред, колхоза, пред, сельсовета и финагент Кравчук, которые забрали корову. Бабушка моя не хотела давать корову, и когда корову выводили со двора, бабушка нанесла удар по спине пред, колхоза, я находилась там же во дворе, и тогда пред, колхоза пригрозил мне судом, а затем было возбуждено на меня уголовное дело».