Скандальное обольщение - Шарлотта Физерстоун

— Джуд, пожалуйста, — взмолилась она. — Не надо, не делай этого.

— Говорила ли ты ему, что занимаешься сочинительством? Что мечтаешь опубликовать свои романы? Делила ли с ним ужин и бросала ли на него украдкой взгляды, пылавшие желанием? Позволяла ли ему вольности в библиотеке? — Блэк прижался к ней, поглаживая губами ее ухо. Голос его опустился до обладавшего потрясающим воздействием хриплого шепота. — Разрешала ли ему пробовать тебя на вкус, исследовать языком твои нежные складки, делать влажным твое лоно?

— Тебе же известно, что нет! — воскликнула Изабелла.

И — он прекрасно это знал — не будет. Ни одному мужчине она не позволит то, что делал с ней Блэк, и особенно Уэнделлу. После Блэка Изабелла ощущала себя пропащей, ибо никогда больше не испытает подобного взрыва эмоций с другим человеком, да и не желает испытывать. Вместо этого она будет обманывать себя, стараться забыть об их свиданиях, о том, как Блэку удавалось пробудить ее истинное «я». Стоило ей закрыть глаза, представал его образ, и так будет всегда — он, только он и присущая ему неотразимая притягательность.

— Месяц пустых разговоров, а тебе известно о Найтоне не больше, чем до знакомства. И напротив, достаточно всего одного взгляда на меня, и ты уже знаешь, что между нами что-то есть. Пять минут в моих объятиях — и ты понимаешь свои желания.

Она чувствовала слабость, ее предательское тело так и льнуло к нему в ожидании большего. Он обладал способностью разбудить в ней желание не только прикосновениями, но и словами.

— Ты знаешь меня, мои поцелуи, мои ласки. Звуки, которые я издаю, когда ты меня возбуждаешь. И мне также известны твои звуки, тяжесть твоих грудей, ощущение шелковистой плоти твоих бедер на моем лице.

Изабелла стонала, извивалась, прижималась к нему, чувствуя томление и жар, желая продолжения. Она больше не могла думать, оставалось действовать, и, будь все проклято, она хотела того, что он предлагал. Белла, живая и теплая, ощущала себя не такой, как обычно.

— Твой вкус все еще живет на моих губах, — соблазнительно шептал он.

Она издала протяжный сон, потом нечто напоминающее мурлыканье, когда Блэк провел пальцами по атласному лифу ее платья.

— Твои соски налились, их маленькие совершенные кончики жаждут прикосновений моего языка…

— Прекрати! — вскричала Изабелла, в голосе слышались рыдания — следы душевной боли и подавляемого удовольствия. — Пожалуйста, прекрати! Господи, ненавижу то, что ты со мной делаешь!

Блэк затих, прижался лбом к ее щеке и поцеловал закрытые веки.

— А что, если я не могу? Что, если я пытался, но просто не способен держаться от тебя подальше? Ты вошла в мою кровь, Изабелла, между нами пролегли незримые связи, которые невозможно разорвать.

— Вожделение всегда быстротечно. Очень скоро эти связи ослабнут, и ты больше и не вспомнишь о них.

— Понимаю, тебя беспокоит, что в основе нашего взаимного притяжения лежит только вожделение, которое никогда не превратится во что-нибудь большее, но ты ошибаешься, Изабелла. Так ошибаешься. Желание никогда не умрет и не окончится бесчестьем.

— Ты развращаешь меня. Делаешь рабыней моих желаний. Ты опытный мужчина, испытал все виды наслаждений, а я… я так жаждала этого. И вот вкусила запретный плод, нечто новое и возбуждающее, и хочу повторения — тебе это известно. Ты сознаешь, насколько опьяняюще действуют на меня твои прикосновения, как притягательны слова, что ты мне нашептываешь. Ты знаешь, как разыграть соблазнение. Но что произойдет после того, как ты насытишься? Когда тебе приестся вкус этого блюда? Что будет, если мой голод так и не утихнет?

— Тогда я накормлю тебя.

— Джуд… — выдохнула она умоляющим шепотом его имя.

— Я никогда не насыщусь тобой, Изабелла.

— Мой отец твердил это моей матери. И заходившие в порт Уитби моряки убеждали ее в том же. Эти слова повторяют мужчины вот уже несколько сотен лет, когда желают обольстить женщину. Но я не могу.

— Приди ко мне, и я докажу, что ты не права. Я поведаю о себе все, что ты захочешь узнать. Тебе уже известны мои самые заветные тайны. Ни одной другой женщине я не рассказывал то, что открыл тебе в карете.

Ласково проведя ладонью по его щеке, Изабелла грустно улыбнулась. Она бы пошла на любые жертвы, только бы быть с ним. Только у этих отношений нет будущего. Ни один мужчина, обладающий его знаниями жизни и страстной натурой, не сможет долго довольствоваться связью с неопытной и неловкой простушкой — такой, как она.

— Я знаю этот твой взгляд, Изабелла. Не делай этого.

Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку, в последний раз уступая искушению его коснуться.

— Прощай, Джуд.

Он потянулся к ней, схватил запястье и наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, но застыл на месте, услышав ее слова:

— Пожалуйста, не надо.

Блэк отпустил ее, но Изабелла сознавала, что ненадолго. Это еще не прощание. Удаляясь прочь, она ощущала на себе его взгляд. Огромным усилием воли поборола острое желание вернуться к нему, повиснуть у него на шее и молить увезти ее подальше.

Когда Изабелла вошла в выставочный зал, там ее уже ждал Уэнделл. Взгляд его был мрачен, на лице застыло угрюмое выражение.

— Я полагаю, ты оборвала с ним все связи?

Ее не удивил тот факт, что Уэнделл проведал о ее встрече с Блэком в коридоре. Несмотря на показное безразличие, Найтон ничего не забывал и не упускал из вида.

— Все кончено? — требовательно спросил он, грубо схватив ее за руку. — Проклятье, скажи мне! — почти кричал Найтон.

Взглянув на него, Изабелла была потрясена кипевшей в его глазах едва сдерживаемой яростью. Он причинил ей боль, впервые в жизни она испугалась милого мистера Уэнделла.

— Да, да, — чуть не плача, прошептала она, пытаясь избавиться от его цепкой хватки. — Кончено.

— Хорошо. И смотри не смей меня обманывать.

Глава 18

— Вы припоминаете вечер, когда мы ужинали у Блэка? — занудным голосом пробубнил Найтон.

Зевнув, Люси продолжила делать вид, будто увлечена пяльцами с вышиванием.

— Конечно, — ответила Изабелла.

Люси никак не могла понять, как ее кузина выносит скучнейшее общество мистера Найтона. Беседы с ним всегда нагоняли на нее сон.

— Мы говорили о тамплиерах и о тайне, что окутывала историю рыцарей-храмовников.

— Я помню, — пробормотала Изабелла, наливая Найтону еще одну чашку чаю.

Взглянув на часы, Люси заметила, что уже почти десять, и задумалась, когда же Найтон соизволит откланяться. Она ощущала усталость и мечтала о горячей ванне и теплой постели и не могла позволить себе этого, поскольку была обязана присутствовать в качестве компаньонки во время визита к Изабелле поклонника.