На исходе алого заката (СИ) - Джолос Анна

— Мля, я не могу, это просто трындец! — хохочет рядом Картер, доставая телефон. Видать собирается заснять эпичный танец калифорнийского копа.

Какого….

А вот теперь не до смеха, если честно.

Рид у края сцены. Потенциальные покупательницы вопят и тянут к нему свои загребущие руки. В какой-то момент он подзывает пальцем девушку, которая стоит в стороне от всех. Чуть позже я узнаю в ней ту самую танцовщицу с дредами. Девушку, на которую я обратила внимание, когда мы только пришли сюда. Выходит, она ему тоже приглянулась?

И вот они вдвоём. Она — очень пластичная и гибкая. Крутит тазом, эротично извивается, то и дело задевая его задницей, едва прикрытой короткими кожаными шортами.

Дрянь…

Рид сексуально двигает бёдрами, улыбаясь девице. А у меня внутри всё кипит от негодования и возмущения. Я готова взорваться как вышедшая из строя атомная станция. С чего бы?

— Что за *****ц происходит?! — смеясь, комментирует Лерой.

Танцовщица приседает, медленно встаёт. Обходит Рида, останавливается за его спиной. Кладёт руки ему на живот и под одобрительный гам толпы приподнимает его чёрную футболку, демонстрируя идеальный пресс.

Убейте меня.

Особи женского пола своим ором взрывают зал, требуя продолжения, и уже в следующую секунду рыжая стаскивает с него майку и бросает в сторону.

Что делать???

Остановить это немедленно! — надрывно вопит внутренний голос.

Я уже даже не слежу за цифрами, перевалившими за десять тысяч долларов. Я тупо пялюсь на Брукса, который танцует как грёбаный стриптизёр!

Боги, я даже не знаю как назвать то, что творит этот ненормальный. Слова разбежались. Мысли улетучились. Одно могу сказать наверняка: это очень горячо и провокационно.

Как и все, кто находится у сцены, наблюдаю за парнем, чьё спортивно сложенное тело так красиво смотрится в свете софитов. Сильная шея. Широкие плечи, бицепсы… Развитая грудь, выступающие прямые и косые мышцы на животе.

«Я хочу его!» — орёт во всю глотку стоящая неподалёку пампушка. А я хочу треснуть её по голове! И это явно не нормально…

На сцене дела тем временем всё хуже. Обстановка накаляется ни на шутку. Рыжая совсем распустила руки. Снова примостилась сзади. Её пальцы порхают повсюду.

Рид — совершенно точно пьяный и поехавший, вообще ни разу не против.

— Смит, выдохни, — начинает переживать за моё состояние Лерой. Видимо, мимика в красках передаёт всё то, о чём я думаю.

Он ведь это нарочно, да? Мне на зло вытащил эту девку на сцену? Специально? Или…

Во мне всё клокочет от жгучей, беспощадно жалящей ревности, захлестнувшей так стремительно, что я почти оглохла. Не слышу ни музыки, ни шума, не вижу ничего кроме этого их танца, который уже давно перешёл все границы. Кажется, ещё секунда и они поцелуются. Настолько откровенно они флиртуют друг с другом…

На моё счастье её лобызаниями с ним не доволен весь первый ряд. В грубой форме просят удалиться. Диджей перестраивается на другую песню, которую все собравшиеся у сцены встречают с большим энтузиазмом. Старая добрая “What is love” Haddaway.

«Фанатки» отпускают Брукса не сразу. Какое-то время он отжигает с совершенно отмороженным выражением лица. Видимо, впадает в то самое состояние «парень-танцевач». Подпевает, улыбается, подмигивает девицам направо и налево.

Я же в этот момент уже готова хлопнуться в обморок от изумления и шока. И вот его я хотела поставить в неудобную ситуацию? Н-да… смешно.

— Ну это уже ни в какие ворота, — недовольно ворчу себе под нос, глядя на то, как под всеобщий восторг он расстёгивает пряжку ремня.

Так и хочется заорать: «Ты совсем поехал, Брукс! Немедленно прекрати!»

Дура! Зачем я всё это замутила!

Слава всевышнему, но к огорчению взбудораженных самок заканчивается музыка. Клянусь, не пережила бы, если б он начал снимать штаны. Они итак глазеют на него как на восьмое чудо света.

— Он, по ходу, почти в хлам, Смит! — ржёт Лерой. — Я его таким лет шесть не видел, клянусь. Последний раз нечто подобное было на выпускном.

— Идиот. Устроил шоу! Тоже мне «танцор диско»! — выдаю яростно, стуча зубами. От злости и других переполняющих меня чувств, по телу ползёт мелкая дрожь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ведущий просит девушек поостыть и угомониться.

— Удовольствие получили все, а горячего копа получит только одна. Пятнадцать тысяч долларов, друзья!

Пятнадцать тысяч долларов…

— Итак, наш калифорнийский коп отправляется… к миссис Санчес.

Я верчу головой, пытаясь увидеть ту, о которой идёт речь. Что ещё за миссис Санчес? Взгляд цепляется за брюнетку в дорогом, красном платье. Она грациозной, кошачьей походкой направляется в сторону сцены. Положа руку на сердце, фигура у девушки огонь.

— Ахаха, — продолжает стебаться Лерой.

Потому что «девушка» оказывается едва ли не бабушкой.

— Лерой…

Нет, она конечно отлично выглядит. Моложаво. Макияж, укладка. Я даже затрудняюсь возраст назвать… но чёрт, по ощущениям она старше Брукса минимум раза в три.

— Да уж, Смит, — потешается Картер. — И что ему теперь делать? Всю ночь ублажать озабоченную старушку, отвалившую за него круглую сумму?

Мне что-то аж дурно становится.

— Картер? — смотрю на него беспомощно.

Миссис Санчес БЕРЁТ ЗА РУКУ Рида, который уже успел закинуть на плечо футболку, и они вместе спускаются по ступенькам, о чём-то переговариваясь. Надо отдать ему должное, он ведёт себя так, будто отправляется на свидание с ровесницей. Улыбается ей, кивает. Но когда проходит мимо нас, Картеру отвешивает подзатыльник, а мне показывает жест, означающий «конец тебе, Дженнифер Смит».

Я порываюсь пойти следом, чтобы поговорить с этой возрастной любительницей клубной жизни, но Лерой меня останавливает.

*********

Как-то вот пропало настроение тусить дальше. И да, это точно имеет отношение к тому, что Рид исчез вместе с этой (чтоб её!) миссис Санчес. Они покинули клуб полчаса назад. И мы с Лероем тоже решили завершить ночное рандеву.

В холостяцком лофте Картера я долго не могу найти себе места. Трезвоню с его телефона своему сводному брату несколько раз подряд, но трубку он так и не поднимает.

Чёрт…

— Ложись спать, Смит, — затягиваясь, предлагает Картер.

Мы на балконе, откуда открывается удивительный вид на кипящий ночной жизнью Лос-Анджелес.

— Вот и что она с ним делает, Лерой? — с досадой кладу его айфон на стол.

Картер в ответ ухмыляется.

— Лучше нам не думать об этом.

Хватаю из пачки сигарету. Усаживаюсь на свободный стул. Щёлкает зажигалкой. Какое-то время мы молчим, слушая гудящий город.

— Ричи в курсе твоего местонахождения? — вдруг спрашивает он.

— Нет… Согласно легенде, я в Сан-Бернардино.

Кивает. Этот его внезапный вопрос снова заставляет чувствовать себя виноватой.

— Лерой, ты не подумай чего дурного. Просто я попалась Риду на дороге, он забрал мои права и выставил определённые условия, а потом ещё начал шантажировать меня, — сбивчиво поясняю я, краснея под его насмешливым взглядом.

— Смит, — качает головой. — Сами разбирайтесь. Я не тот, кто имеет право осуждать тебя.

— Я просто понимаю, как это выглядит со стороны, — всё же продолжаю сконфуженно.

— А трубка твоя где?

— Забрал ещё утром перед поездкой в детский приют.

У Лероя глаза на лоб лезут. Как у резиновой игрушки, на которую нужно нажать для подобного фокуса.

— Знаешь, какой он молодец!

Делюсь с ним подробностями. Рассказываю о том, как прошёл наш день в приюте Святой Марии. И про драку, и про беседу с подростками, про малышей и волейбол.

— Ему нравится работать в полиции.

— Мне тоже так кажется, — пожимаю плечами я. — Никогда бы не подумала, что он станет копом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Рид непредсказуем, тебе ли не знать.

— Да, — выдыхаю дым, тушу сигарету и подтягиваю ноги к себе.

— Картер, ты любишь свою Эмбер?

Смотрю на то, как меняется его лицо.

— Что на хрен за вопрос, Смит? — хмурит брови.