Заклинание для хамелеона - Энтони Пирс

— Тогда почему она не убежала от убийцы?

Хороший вопрос.

— Может, она спала, когда…

— Но ты-то не спишь и мог бы избежать этого. И кто-нибудь другой найдет ее косточки, особенно если я ему намекну, где их искать.

— А почему бы тебе самому их не отыскать? — спросил Бинк. — Тебе достаточно просто идти туда, куда указывает твой палец. Секундное дело.

— Не могу. Я при исполнении, — хитро ухмыльнулся Кромби, — К тому же у меня и без того достаточно проблем с женщинами, так что спасибо.

В свое время Бинк познакомил Кромби со своей бывшей невестой, хорошенькой и талантливой девушкой Сабриной, которую, как Бинк понял, он не любил. Возможно, знакомство переросло в нечто большее. А теперь Кромби пользуется случаем и мстит.

Бинк расправил плечи и пошел в указанном направлении. Скелет должен быть где-то наверху. Возможно, он не лежит там так просто, на виду. Если Бинк сделает все, что в его силах, и все равно не найдет его…

К тому же что уж такого плохого в свидании с Милли? Все, что она сказала, сущая правда: для Хамелеоши настали тяжкие времена, и лучшее, что можно сделать, так это оставить ее в покое. Пока она не войдет в свою прекрасную фазу и не станет опять милой, а к тому времени она уже и ребенка родит.

Нет, такой оборот дела все испортит. Он прекрасно знал, что собой представляет Хамелеоша, когда женился на ней. И знал, что времена будут как хорошие, так и тяжкие. Надо просто набраться терпения и переждать это время, зная, что оно обязательно пройдет. Он уже не раз переживал такое. Когда наваливались трудности, умная фаза его жены была для них большим подспорьем, иногда они даже откладывали решение некоторых вопросов, чтобы в этот период она могла спокойно обдумать их. Он не мог себе позволить заигрывать с Милли или какой-нибудь другой женщиной.

Бинк нашел комнату, находившуюся в указанном Кромби направлении. Это была королевская библиотека, в которой хранилась мудрость многих веков. Неужели скелет привидения спрятан там?

Бинк вошел в библиотеку… Там сидел король.

— Прошу прощения, государь. Я и не подозревал…

— Заходи, Бинк, — сказал король Трент, тепло улыбнувшись. Король до кончиков ногтей выглядел настоящим монархом, даже сейчас, когда сидел, навалившись на стол, — Я тут раздумывал над своими личными делами; возможно, ты ниспослан мне свыше, чтобы ответить на мои вопросы.

— У меня нет ответа на мою собственную дилемму, — слегка смущенно сказал Бинк, — вряд ли я смогу разобраться в твоих.

— У тебя проблемы?

— У Хамелеоши сейчас трудное время, и я не нахожу себе места, кто-то хотел меня убить, а Милли-дух хочет моей любви.

Король расхохотался, но быстро умолк.

— До меня вдруг дошло, что ты не шутишь, — сказал он. — Хамелеоша изменится в лучшую сторону, и твои волнения прекратятся. А вот остальное… Кому потребовалась твоя жизнь? Уверяю тебя, что королевской санкции на это не было.

Бинк описал происшествие с мечом. Теперь король задумался:

— Мы с тобой знаем, что только волшебник может причинить тебе вред таким способом, Бинк, а во всем Ксанфе нам известны всего три волшебника, и ни один из них не желает тебе зла, и ни у одного из них нет таланта оживлять мечи. Так что настоящей опасности нет. Но согласен, это действует на нервы. Я проведу расследование. Так как ты заманил меч в ловушку, мы сможем проследить, откуда тянется ниточка такого его поведения. Если кто-то воспользовался оружием из моего арсенала…

— Угу, я думаю, что он именно оттуда. Но кентавр Честер высвободил его и взял себе…

— Вот как. Ну, тогда оставим это — союз с кентаврами очень важен для меня, как во все времена для всех правителей Ксанфа. Честер может оставить себе меч, а способность меча к самостоятельным действиям мы как-нибудь уничтожим. Но сдается мне, что во всем этом есть некое подобие твоей собственной магии, — кто бы ни противостоял тебе, он остается скрытым, использует чужую, отличную от своей магию, чтобы напасть на тебя. Меч не является твоим врагом, он просто стал инструментом враждебной воли.

— Магия, похожая на мою собственную… — повторил Бинк — Полагаю, такое возможно. Она не может быть точно такой же, ведь магия в Ксанфе не повторяется, но очень похожая — Он встревоженно взглянул на короля: — А это значит, что меня где угодно может подстерегать опасность, она может исходить от чего угодно, и все будет казаться случайным совпадением!

— Да, опасность может исходить от зомби, от меча, от чудищ из рвов, от привидения, — согласился король, — Тут может скрываться какая-то закономерность, — Король задумался, — Слушай, а как может привидение…

— Ее должны оживить, как только я найду ее скелет… а он может находиться в этой комнате. Но что меня беспокоит больше всего, так это то, что мне этого хочется.

— Как женщина Милли очень привлекательна, — сказал король Трент. — Мне очень понятен твой соблазн. Я сам подвергся соблазну, это-то и было темой моих размышлений до твоего прихода.

— Но нет сомнения, что королева могла бы удовлетворить любой твой… э… соблазн, — осторожно заметил Бинк, не желая показать, насколько дворцовые сплетни вольно трактовали этот предмет. Личная жизнь короля должна быть личной, — Королева может придать себе сходство с кем угодно…

— Совершенно верно. С тех пор как умерла моя жена, я не прикасался ни к королеве, ни к какой другой женщине, — Под словом «жена» король Трент подразумевал женщину, на которой он был женат в Обыкновении. — И все же на меня оказывают некоторое давление из-за того, что я должен обеспечить Ксанф наследником престола или по праву рождения, или путем усыновления, на тот случай, если, когда истечет мое время, под рукой не окажется подходящего волшебника. Я искренне надеюсь, что такой волшебник есть! И в то же время я чувствую себя обязанным сделать попытку — это является одним из обязательств, которые я возложил на себя, принимая корону. В этом должна принять участие королева. Так что мне придется попробовать, хотя я никогда не любил и не полюблю ее. Вопрос состоит в том, какой облик она должна принять для такого случая?

Проблема оказалась намного более личной, чем думал Бинк.

— Я полагаю, для этого подойдет любой облик, какой тебе только понравится.

Одним из главных достоинств королевы было то, что она могла мгновенно изменять внешность. Если бы Хамелеоша была способна делать такое…

— Но я не хочу получать от этого удовольствие, я хочу только исполнить то, что обязан сделать.

— А почему бы не объединить одно с другим? Пусть королева примет свою наиболее привлекательную иллюзорную внешность, или сам преобразуй ее во что хочешь. А когда появится наследник, вернись к тому, что было. Нет ничего дурного в том, что ты получишь удовольствие от исполнения своих обязанностей.

Король покачал головой:

— Для обычной ситуации твои слова верны. Но у меня особый случай. Я не уверен, что смогу это сделать с красивой жен-шиной или с какой-либо женщиной вообще, кроме той, которая была бы похожа на мою жену.

— Тогда пусть королева примет облик, напоминающий твою бывшую жену, — не подумав, выпалил Бинк.

— Боюсь, это осквернит память, которой я очень дорожу.

— А, понятно. Ты хочешь сказать, что, если она будет слишком похожа на твою жену, сложится впечатление, что она заняла ее место и…

— Примерно так.

Ситуация выглядела тупиковой. Если король мог быть мужчиной только со своей бывшей женой и не мог допустить, чтобы какая-нибудь другая женщина приняла сходство с его женой, то что ему оставалось делать? Это-то и было тайной стороной личности короля Трента, которую Милли открыла Бинку: его бесконечная привязанность к бывшей семье. Трудно считать такого человека злодеем, да он им и не был. Он был самым замечательным волшебником и, возможно, самым замечательным человеком в Ксанфе. И Бинк был последним, кто захотел бы лишить короля этой его слабости.

И все же проблема наследника оставалась. Никто не хотел возвращения смутных времен из-за отсутствия твердой королевской власти. И пока не появится подходящий волшебник, чтобы продолжить непрерывность линии правления, наследник престола необходим.

— Кажется, у нас с тобой похожие проблемы, государь, — сказал Бинк. Он старался выказывать должное уважение королю, несмотря на то что познакомился с ним еще до того, как тот стал королем. Он должен показывать хороший пример. — Мы оба хотим сохранить верность нашим законным женам, и оба находим это трудноосуществимым. Моя проблема со временем пройдет, а вот твоя… — Он умолк, осененный внезапным озарением. — Милли оживет, когда ее скелет погрузят в целительный эликсир. Допустим, что и ты найдешь кости своей жены, привезешь их в Ксанф и…

— Если это получится, я стану двоеженцем, — заметил король Трент, но вид у него был потрясенный. — И все же, если мою жену можно оживить…