Равника (ЛП) - Вайсман Грег

— Ну ладно, если она и впрямь использует заклятье невидимости, скажи ей, чтобы прекратила.

— В её случае всё не так просто. Это… врождённое. Она не может включить или выключить его.

— Скорее всего, это не сработает, — сказала я, — но всё-таки… поверните его голову точно в то место, где я стою. Пока Тейо и госпожа Кайя слушали меня, я наблюдала за мастером Зареком. Видимо, он по-прежнему был уверен, что над ним издеваются, и страдальчески закатил глаза, глядя на эту глупую «проделку».

— Стоит попробовать, — сказала госпожа Кайя, а затем без предупреждения прошла прямо сквозь него, от чего, полагаю, ему сделалось крайне неуютно.

— Проклятье, Кайя, какого Крокта ты…

Оказавшись сзади, госпожа Кайя буквально схватила его лицо обеими руками, которые вновь стали осязаемыми, и повернула его… ну, ко мне.

— Привет, — помахала я ему.

У него отвисла челюсть, а в голове промелькнуло что-то вроде: И откуда только она взялась?

— Изначально я взялась из Кланов Груул. Но сейчас я неприкаянная, если вдруг вам интересно. Меня зовут Кларысия Шокта, но вы можете называть меня Крыской — все так делают. Ну, то есть, не совсем все. Все, кто знает о моём существовании, кроме родителей и крёстного. Гекара звала меня так. Мне её не хватает. Бьюсь об заклад, вам тоже. Знаю, вы притворялись, будто бы вам нет до неё дела, но ещё я знаю, что вы по-настоящему дорожили её дружбой. Она была таким верным другом, правда? И таким весёлым. Она заставляла меня хохотать, и хохотать, и хохотать до упаду. Немногие люди были способны на такое. Я имею в виду, специально.

Ему приходилось напрягаться, чтобы видеть и слышать меня, а значит, в любой момент он мог потерять меня из виду. Это могло объяснить, почему я сразу взяла с места в карьер.

Но нам-то виднее, правда?

— Вы только не обижайтесь. Гекара попросила, а для неё я бы сделала всё, что угодно. Абсолютно всё. Она знала, что вы меня не заметите. То есть сначала она, наверное, просто понадеялась на это, но очень скоро стало ясно, что она была права. И гильдмейстер Ракдос приказал ей не отходить от вас ни на шаг, а вы постоянно сбегали от неё. Поэтому ей, честно говоря, пришлось попросить меня о помощи. Это вроде как ваша вина. В общем, я следовала за вами, можно сказать, повсюду, куда бы вы ни пошли.

Я посмотрела мимо него, на госпожу Кайю, и сказала, обращаясь к ней: — Вот почему я удивлена, что вы меня не заметили.

Она отпустила мастера Зарека и вновь подошла ко мне. — Когда сегодня я впервые тебя увидела, то решила, что ты кажешься смутно знакомой, как будто мы раньше пересекались в городе. Но я нездешняя, поэтому не стараюсь запоминать лица случайных прохожих, пока они не представляют угрозы.

— И вы не могли знать, что вам не положено меня видеть, поэтому ни разу не упоминали обо мне. И даже ни разу не поздоровались!

— Да, я, в общем, прошу прощения за это.

— Да, я, в общем, вас прощаю, — сказала я, довольно нахально подражая её интонациям, и взяла её за руки.

Пытаясь наверстать упущенное, мастер Зарек снова вклинился в разговор: — Так значит, ты следила за мной с тех самых пор, как я познакомился с Гекарой?

— Более-менее. Ей не требовались мои услуги, когда она сама была рядом с вами. Но я старалась держаться поблизости, чтобы в случае чего сесть вам на хвост сразу же, как только вы отправите её с глаз долой. Кстати, тот парень, с которым вы встречаетесь, господин Врона, очень милый, хоть и заучка. И вы прелестно смотритесь вместе.

Госпожа Кайя ухмыльнулась, пока мастер Зарек пытался осознать весь смысл того, что я только что ему сказала. От этого он потерял концентрацию — и меня из виду.

Тейо увидел его замешательство и подсказал: — Она по-прежнему рядом с Кайей.

Мастер Зарек сосредоточился — и я снова проявилась! — Пожалуй, мне жаль, что я не мог тебя видеть раньше, — сказал он.

— Я привыкла. И, честно говоря, то, что вы сейчас делаете, просто поразительно. Мама говорила, что после моего рождения отцу понадобилось три месяца, чтобы научиться меня видеть. А вы всё схватываете прямо на лету. Вы более открыты для чего-то нового, чем вам кажется.

— Я считаю себя полностью открытым для чего-то нового.

— Нет, не считаете. Вы хотите таким быть. Но не верите, что вы такой. Но вы именно такой. Странно, правда?

Кажется, мастер Зарек понял, что у него отвисла челюсть, и спешно подобрал её.

Всё ещё ухмыляясь, госпожа Кайя сказала: — Нет времени на задержки. Нам следует пошевеливаться.

Она повела нас троих в самое сердце Корозды, Лабиринта Тлена, а значит, нам по определению пришлось ходить кругами. Концентрическими кругами, которые заводили нас всё глубже и глубже во владения Роя Гольгари. Я позволила двум гильдмейстерам указывать путь, но готова была в любой момент поправить их, если они свернут не туда. Я десятки раз ходила между этих разлагающихся грибных изгородей и давно разгадала все здешние загадки.

Мы — точнее, они втроём, поскольку меня, разумеется, никто не замечал — уже получили пропуск в Корозду, пройдя под Пеньваром, Висячей крепостью — перевёрнутым вверх ногами зáмком, основание которого крепилось к потолку. Мастер Зарек был готов к сопротивлению со стороны гвардейцев-крунстразов, населяющих крепость, но насекомоподобные краулы просто наблюдали за тем, как мы (или, точнее, они трое) вошли в лабиринт.

Только теперь, почти добравшись до центра, мы поняли, что не просто не встретили никакого сопротивления — мы не встретили вообще никого. Это означало, что нас (их) ждали. Или что мы (они) шли прямиком в ловушку. Или, знаете, и то и другое.

Мы принялись озираться по сторонам, высматривая признаки засады. Я увидела, как мастер Зарек проверил Аккумулятор, который носил на спине. Наклонившись к нему, я взглянула на шкалу заряда. Стрелка указывала на несколько делений больше максимальной ёмкости. Видимо, чтобы осушить Маяк, ему пришлось впитать много энергии.

Он ускорился, обогнал Кайю и первым вошёл в просторный круглый амфитеатр с рядами каменных скамеек, покрытых мягким пушистым мхом.

Незапамятная-лич гольгари, немёртвая колдунья Враски, ждала нас (их), чтобы засвидетельствовать своё почтение: — Приветствую, Гильдмейстер Зарек. Приветствую, Гильдмейстер Кайя. Рой Гольгари рад вашему визиту в Свогтос. Её голос был похож на шелест опавших листьев по надгробию.

Я поняла, что мастер Зарек не может вспомнить её имя, поэтому проскользнула к нему и шепнула: «Сторрев».

Он натянуто улыбнулся, и я отчётливо услышала его мысли: Ну спасибо, Крыска.

— Пустяки.

— Мы благодарны вам за столь радушный приём, Сторрев, — произнёс он с некоторой торжественностью. Незапамятная выглядела слегка удивлённой и, кажется, даже польщённой тем, что мастер Зарек знает её по имени. Он снова выдал чёткую — и уже чуть более искреннюю — мысль: Спасибо, Крыска.

Я хихикнула.

— Наступили тяжёлые времена, — сказала госпожа Кайя, — и мы пришли повидаться с Мазиреком. Господин Мазирек, предводитель краулов, был правой рукой госпожи Враски — и самым вероятным кандидатом на то, чтобы сменить её на посту гильдмейстера Гольгари.

Мадам Сторрев вздохнула, кивнула и сказала: — Прошу за мной.

Мы пересекли амфитеатр и проследовали за лич в Свогтос, подземную цитадель Гольгари. Этот некогда величественный оржовский собор, воздушный и блистательный, столетия назад провалился сюда сквозь промоину. Оржовы покинули его, и вскоре гольгари присвоили его развалины.

Мадам Сторрев привела нас в просторные покои, прозванные Музеем Скульптуры. В центре их пересекала приподнятая каменная дорожка, по обе стороны от которой выстроились статуи. Вот только это были не настоящие статуи. Это были жертвы — жертвы госпожи Враски. Подобно госпоже Исперии, каждая из них навечно застыла в камне. Но, в отличие от Исперии, на лице которой в последний миг отразилось лишь лёгкое удивление, каждый из этих трофеев был пойман в момент предсмертного ужаса, с руками, слишком поздно вскинутыми к лицу в тщетной попытке заслониться от смертоносного мистического взгляда горгоны.