Слабое место - Канди Штайнер

И это было даже не самое лучшее.

Лучшие моменты были, когда мы были вместе ранним утром, разговаривали, смеялись и узнавали друг друга больше, чем просто физически. Или когда мы вели целую беседу через переполненное тренировочное поле, бросив всего один взгляд. Или когда у одного из нас начинало закрадываться беспокойство, а другой быстро успокаивал его правильными словами и поцелуем, чтобы скрепить обещание.

— Что бы ты подумала о том, чтобы поехать со мной домой на Рождество?

Однажды утром я побледнела, услышав вопрос Клэя, первые слова, которые он произнес на рассвете.

— В Калифорнию?

Он кивнул.

Мое сердце разрывалось от того, как он смотрел на меня, с почтением и оттенком

страха. Я удержала этот взгляд, когда прижалась к нему, обхватив руками его талию и положив голову ему на грудь.

— При двух условиях.

— Назови их.

— Во-первых, ты познакомишься с моим отцом, когда он приедет через пару недель на церемонию награждения моей сестры.

— Сделано.

Я улыбнулась ему в грудь.

— А второе?

— Второе, — сказала я, рисуя пальцем круг на его животе. — Ты должен научить меня серфингу.

— Я не умею заниматься серфингом.

— Тогда мы оба сможем учиться.

— Будет холодно.

Я украдкой взглянула на него.

— Держу пари, мы сможем найти способы согреться после.

Его сонная улыбка совпала с моей, а потом он поцеловал меня, и я была самой счастливой девушкой в мире.

Каждый день был подарком, более ярким и многообещающим, чем предыдущий, и я парила на своем маленьком облаке сахарной ваты в чистом, нерушимом блаженстве.

Даже когда Малия пыталась сорвать меня с себя и бросить на холодную твердую землю.

Примерно через неделю после нашей победы над "Бандитами" я была в туалете стадиона, вытирая под глазами потеки туши. Это был долгий день, особенно после того, как Кайл Роббинс подписал еще одну сделку, что означало, что я была готова помочь ему в фотосессии для спортивного напитка. Честно говоря, я не могла его винить.

Если бы я могла заработать пару сотен тысяч долларов за фотосессию, я бы тоже это сделала.

Когда я снова нанесла помаду и попыталась вернуть волосам объем, который принес влажный холод, в дверь ворвалась Малия.

Она остановилась при виде меня, сглотнув, когда ее глаза прошлись по мне с головы до ног. Я ожидала, что она войдет в одну из кабинок, но вместо этого она направилась прямо к раковинам, включив воду и начав мыть руки.

— Долгий день? — спросила она, выгибая бровь, но на самом деле не глядя на меня.

Я сглотнула, но продолжала смотреть на свое отражение.

— Похоже, они все такие в течение сезона.

— Расскажи мне об этом. Я мечтаю о том дне, когда снова смогу спать после шести.

Она улыбнулась при этом комментарии, и мне пришлось активно бороться, чтобы скрыть замешательство на моем лице.

Она действительно пыталась завести со мной разговор?

Вытирая руки, она прислонилась бедром к стойке, лицом ко мне.

— Итак… отношения между тобой и Клэем кажутся довольно серьезными.

О, Боже.

Вот оно.

Я не знала, что ответить, поэтому просто улыбнулась.

— Он хороший человек, — сказала она, ее голос стал мягче, брови сошлись на переносице. — Я не понимала этого, пока не стало слишком поздно.

— Так и есть, — согласилась я.

— И он заслуживает того, чтобы быть счастливым, — добавила она. — Это… ну, честно говоря, меня бесит, что ты так поступаешь. Что ты не была просто отскоком, как многие мы подумали.

Я не могла сказать, хотела ли она расстроить меня этим последним комментарием, но правда заключалась в том, что все, что я могла сделать, это улыбнуться про себя всем недостающим частям, о которых она никогда не узнает.

Что никто никогда не узнает.

— В любом случае, я просто хочу извиниться, если я вела себя немного… стервозно, — сказала она через мгновение. — Ты мне угрожала.

Я не смогла сдержать смех, который вырвался из меня.

— Я не могу себе представить, почему.

— Я тоже сначала не могла, — сказала она непоколебимо. — Но посмотрите, кто поймал этого парня.

Я сжала губы.

Малия смотрела на меня слишком долго, достаточно долго, чтобы я подумала о том, чтобы попрощаться и пройти мимо нее. Но прежде чем я успела это сделать, она сделала шаг ко мне, понизив голос.

— Но позволь мне просто внести ясность, — сказала она, глядя на меня свысока. — Я хочу, чтобы он был счастлив. Я оставлю его в покое. Но в ту секунду, когда ты оступишься, я буду здесь и буду ждать. — Она улыбнулась, изгиб ее губ заставил мой желудок сжаться. — И я обещаю, если я верну его… — Ее бровь приподнялась, когда она посмотрела на меня. — Он не вспомнит твоего имени, не говоря уже о том, зачем ты ему вообще понадобилась.

Моя челюсть сжалась, сердце подпрыгнуло от реакции "дерись или беги", которую, как я представляю, испытывали мои предки, когда их преследовал хищник.

Но я напомнила себе, что я не беззащитна.

У меня был чертовски острый язык.

— И я обещаю тебе, — сказала я, подходя к ней так же близко. — Что у тебя

не будет такого шанса.

Я мило улыбнулась, похлопав ее по плечу, когда протискивалась мимо нее.

Каждая молекула во мне хотела подпрыгнуть и победно вскинуть кулак в воздух, когда я вышла из уборной, но я сохраняла хладнокровие, медленно и