Рубин Рафаэля - Диана Хэгер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как ты? – с трудом произнес он, почти прошептал.
– Все хорошо, – ответила она. – Теперь все хорошо.
Он крепко прижал ее к себе. Так крепко, как никогда не делал раньше. Маргарита увидела Елену, стоявшую рядом с Джулио и другими мужчинами.
– Нужна ли вам помощь интимного свойства, синьора Луги? – тихо спросила Елена с озабоченным видом. Никто до сих пор не знал, что пришлось пережить Маргарите.
Та только смогла покачать головой. Ее переполняли эмоции, и слезы все текли из глаз, не подчиняясь воле рассудка. Рафаэль по-прежнему прижимал ее к себе. Они оба дрожали.
– Оставьте нас, все. Только на одно мгновение. И приготовьте лошадей. Как только они попьют и передохнут, мы отправимся в обратный путь. Я не желаю оставаться в этом месте дольше необходимого!
Елена и Джулио украдкой обменялись взглядами, и Елена снова отвела глаза. Без единого слова Маргарита и Рафаэль обвили друг друга руками, наслаждаясь ощущением долгожданной свободы, которой она не знала целый месяц. Столько времени она была узницей человеческого тщеславия и жестокости.
33
Рафаэль тихо выскользнул из дома, направляясь к конюшням. Внезапно кто-то резко его остановил, вцепившись ему в плечи. Это был Джулио. В руках Рафаэля поблескивала короткая шпага с перламутровой рукоятью.
– Оставь меня, Джулио! Тебя это не касается!
– Идти туда будет ошибкой! Это хорошим не кончится!
Рафаэль яростно сбросил с плеч руки помощника.
– Плевать! Главное, чтобы поплатился Себастьяно!
– Вам нельзя его трогать!
– Трогать? Да я его убью!
– Нельзя!
– Уйди!
Но Джулио лишь сильнее вцепился ему в руки.
– Я спасу вас, как вы когда-то спасли меня!
– Спасибо тебе за верность, – сказал Рафаэль, с трудом переводя дыхание. Его лицо покраснело от гнева и усилий. – Но мы с тобой говорим о разных вещах, Я должен это сделать, чтобы отомстить за Маргариту!
– Нет, вы собираетесь сделать это для себя!
– Отпусти, Джулио! – прорычал Рафаэль, снова попытавшись вырваться.
– Не могу, учитель. Не просите! – Они еще немного поборолись, но Джулио не отступал. – Давайте вернемся в дом, учитель. Вы необходимы синьоре Луги гораздо больше, чем вам необходимо отмщение.
– Джулио, отойди!
– Ради всего святого, учитель! Подумайте о синьоре Луги!
– Я всегда только о ней и думаю!
– Тогда не бросайте ее! Как она будет жить дальше, если вас не окажется рядом? Кто ее защитит?
Рафаэль не ответил, и Джулио очень серьезно посмотрел на него. Неожиданно они поменялись ролями: ученик вдруг стал учителем.
– Останьтесь с ней, учитель. Вернитесь к ней и не бросайте ее. Синьоре Луги больше всего на свете нужны вы, а не отмщение!
Удар настиг его внезапно и, казалось, исходил из ниоткуда. Антонио Перацци взлетел и упал спиной на кучу соломы в конюшнях Киджи. Один из огромных жеребцов заржал и забил копытом. Мешок с овсом, которым Антонио кормил лошадей, упал, и зерно рассыпалось. Антонио не сразу пришел в себя и лишь спустя какое-то время понял, что сокрушительный удар получил от собственного брата, Донато.
– Это за что?
– За Маргариту, ты, мерзавец! Я бы убил тебя собственными руками, если бы это могло что-то изменить!
– Понятия не имею, о чем ты, – солгал Антонио, потирая челюсть и стараясь восстановить дыхание.
– Только не надо врать! Дочь торговца рыбой сама мне все выложила! Она так гордилась тем, что бывшая соперница оказалась в ее жилище!
– Анна никогда не…
– Что никогда? Не предаст тебя? Слышал, как говорят: даже ад содрогается от ярости сварливой бабы! Она с радостью поспособствовала злоключениям той, что раньше занимала ее место в сердце любимого мужчины!
Антонио попытался встать, но снова упал на колени.
– Сказки!
– Правда? А я бы сказал, что мой брат, предающий подругу детства, – вот настоящая сказка! Ты ведь и меня предал, только ради того, чтобы отомстить! Вот это сказка!
– Я не из мести, я…
– Что ты, Антонио? Зачем ты это сделал?
– Затем, чтобы она страдала, как страдал я! – рявкнул Антонио без тени сожаления. – Доволен?
Донато покачал головой, наклонил ее и сделал шаг назад.
– Это отвратительно.
– Как ты можешь быть на ее стороне? Я думал, что мы поженимся! Что она будет со мной делить свою удачу и свою жизнь! Она всегда меня любила! Всегда слушалась меня, и все для того, чтобы бросить меня в конце.
– Ты просто жалок! Да для тебя все женщины только игрушки! Ты брал все, что хотел, и тебе было наплевать на то кто за это расплачивается! Ты все это время доносил о нас Папе?
– И мне бы все удалось, если бы не этот Рафаэль!
– Ты хочешь сказать, если бы он не влюбился в нее, вместо того чтобы ею просто попользоваться?
– Ну да, он же так и обращался с женщинами до нее! – заявил Антонио, разведя руками. – У меня все было предусмотрено!
Донато снова покачал головой.
– Теперь я понимаю. Только твоим надеждам не суждено сбыться.
Лицо Антонио неожиданно застыло, словно покрывшись ледяной коркой.
– Уж лучше сохранить остатки гордости, чем всю оставшуюся жизнь бегать за ней и заниматься ее делами!
– Как это делаю я? Ты это хотел сказать?
– Ну давай, ударь меня еще раз! Да, братишка, как ты!
– Да, надо бы тебе врезать еще за Маргариту. – Донато замолчал, будто взвешивая следующий шаг. Потом его лицо сморщила гримаса явного отвращения. Он отвернулся и пошел прочь. Пробираясь к выходу сквозь набежавшую толпу зевак, Донато бросил на прощание: – Теперь я знаю. – ты не стоишь того, чтобы я пачкал об тебя руки. Ты заслуживаешь того, с чем остался!
34
Маргарита следила за тем, как Рафаэль мечется по большой комнате, словно загнанное животное, все еще полный гнева. Он злился из-за предательства, которого не ожидал от своих покровителей. Для них он трудился в поте лица, с ними преломлял хлеб, смеялся и молился.
Рафаэль даже не думал, что способен на такую глухую темную ярость.
– Поговори со мной, радость моя, – тихо попросила она. Маргарита лежала на кровати, куда Рафаэль донес ее на руках. Он сам снял с нее платье и укутал пуховым одеялом.
Рафаэль подошел и сел рядом. Но напряжение не ушло – даже после того, как он взял ее за руки.
– Мы должны уехать из Рима. Я должен уехать подальше от этого проклятого города. Здесь нам не место!
– Любимый! – тихо позвала она.
Отозвавшись на ее прикосновение, он через мгновение отстранился.
– Не надо меня успокаивать. Я никогда не прощу им того, что они сделали!
– Рафаэль, ты обладаешь великим талантом. Не позволяй тому, что уже случилось, становиться центром твоей жизни.
– Ты центр моей жизни! – Он шарахнул кулаком по столу, стоявшему рядом с кроватью. – И они об этом знали!
