Сердце химеры - Анна Сергеевна Платунова

Прошла неделя, и жизнь постепенно входила в колею: теперь она полностью зависела от потребностей маленького мальчика, он стал светилом, вокруг которого вращались планеты. Каждое утро теперь было наполнено светом, но не потому, что солнце всходило над горизонтом, а потому, что другое, маленькое, солнце открывало зеленые глазки и требовательно извещало мир о том, что оно проснулось и голодно.

Дар, несмотря на то что его не спускали с рук, вовсе не был капризным ребенком. В основном он находился в отличном настроении, изучая мир, и лишь иногда сообщал о своих естественных потребностях.

Тем утром ничто не предвещало беды. Предчувствие не шевельнулось в сердце Нари. Оба родители были счастливы и беспечны.

– Ты же мой Пирожок, – проворковала Нари, потянувшись, чтобы поцеловать Дари в пухлую коленочку.

Керин приподнял подушки, чтобы жена смогла покормить малыша, лежа в постели. Сам устроился рядом, любуясь:

– Так бы и смотрел на вас, мои хорошие.

Он осторожно поцеловал Нари в краешек губ, а сына в крошечный кулачок, который тот уютно устроил на груди у матери. Но Дари, сосредоточенный на процессе, дернул ручкой, и поцелуй Керина достался жене. Он прикоснулся губами к нежной горячей коже и замер, сам не ожидая, что так получится. Поднял глаза на Нари, уверенный, что напугал ее. Уже мысленно готовил тысячи оправданий: только бы Нари не подумала, что он торопит события, намекая, что позже, когда жена полностью оправится после родов, он заявит на нее права мужа.

Но Нари посмотрела на него с мягкой улыбкой, которой он прежде не видел у девочки, какой она была, но появилась теперь, когда она стала матерью. Керин видел в ее взгляде любовь к ребенку и любовь к отцу ребенка и ничего не стал говорить, позволив событиям развиваться своим чередом. Только поправил на ножке Дари сбившийся носочек.

Позже, за завтраком, когда вся семья собралась за столом, а Дари ворковал в корзинке, завернутый в одеяльце, Скай впервые заговорил о том, что пора возвращаться в Селис.

– Там проще спрятаться. Прежде мы никогда не задерживались в одном доме дольше чем на две недели. Здесь уютно и тихо, но поместье стоит уединенно, наше появление может вызвать лишний интерес…

Как бы ни хотелось Нари подольше задержаться в доме, подарившем столько счастливых минут, она понимала, что отец прав. Решили, что в обратный путь двинутся через несколько дней, когда Нари еще немного окрепнет. Хотя Нари и сейчас чувствовала себя отлично, она обрадовалась этой возможности. Еще несколько дней тихого счастья. Солнца, что встает по утрам над холмами. Свежего воздуха, напоенного ароматами приближающейся весны.

Это произошло внезапно – как внезапно налетает ураган посреди затишья.

Скай и Нари почувствовали это одновременно: сердце сжалось, ухнуло в пропасть, отзываясь на другую боль.

– Отец!

Скай немедленно поднялся на ноги.

– Дедуля! – крикнула Нари, прижимая ладонь к груди.

Никогда прежде сердце старого дракона не колотилось с такой силой. Даже в минуты битвы. Нари вспомнила, как дед бился с пискунами, когда она, маленькая, случайно наткнулась на рой этих существ и едва не погибла. Он был сдержан тогда, его сердце билось размеренно. Он не позволил себе лишних эмоций. Но сейчас…

– Что случилось, Скай? – спросила Ри, с тревогой глядя на мужа.

Керин и Ида молчали, но тоже ждали ответа.

Скай качнул головой.

– Точно не знаю. Ему плохо. Возможно…

Все одновременно подумали о том, как сильно сдал старый дракон за последний год. Что, если наступил его час? А он совершенно один в остывшем, темном доме.

Старший лорд всегда был холоден, даже жесток по отношению к невестке. Но Маргарита вдруг вспомнила, как он сражался за нее, не отступая, зная, что может погибнуть. А потом, когда появилась Нари, лорд Ньорд стал терпеливым и любящим дедом, точно вся нерастраченная нежность копилась для его маленькой девочки.

Маргарита решительно сжала губы:

– Лети к нему, Скай. Никто не должен умирать в одиночестве. Если возможно, принеси его к нам.

Сердце Нари рвалось к дедушке, но она понимала, что не может оставить Пирожка даже на несколько часов.

– Керин, – она дотронулась до руки мужа. – Пожалуйста, лети с папой. Мне будет спокойнее от того, что вы вдвоем!

Керин посмотрел на сына, который ворочался в корзинке и сосал кулачок, на жену, в глазах которой сверкали слезы. Ему тяжело было оставить их даже на час, но Нари смотрела с мольбой, а отпускать Ская одного действительно было опасно.

– Мы вернемся так быстро, как только возможно.

Не прошло и нескольких минут, как над предгорьями взмыли в воздух стальной дракон и лев с серебристой шерстью.

На крыльях до Селиса добрались за пять часов – обычно на это уходит больше времени, но Керин и Скай торопились, прикладывая все силы.

С высоты птичьего полета небольшая усадьба, где вот уже несколько месяцев проживал старый дракон, выглядела так же, как обычно. Но когда Керин приземлился на лужайке перед домом, он первым заметил неладное: двери выбиты и повисли на одной петле. В доме же ни звука, ни движения.

Он молча подал Скайгарду знак: «Тихо».

В темном коридоре ничком лежала служанка. Скай узнал кухарку, что угощала их взваром и печеньем.

– Кайла! – Керин присел на корточки и тронул пожилую химеру за плечо, пальцы испачкались в крови – еще теплой. Кухарка была мертва.

Скай понял это прежде, чем Керин произнес вслух. Его лицо закаменело. Он обошел Керина и шагнул в гостиную:

– Отец!

Старый дракон сидел в кресле. Однако по тому, как нелепо он раскинул длинные ноги, как отчаянно пальцы вцепились в обивку подлокотников, по тяжелому дыханию стало ясно: дело плохо. Похоже, он взобрался в кресло из последних сил, чтобы не умирать, лежа на полу в луже собственной крови, чтобы умереть с достоинством.

– Отец!

Скай опустился на колени рядом со старшим лордом, крепко сжал сведенные судорогой пальцы, и только тогда отец перевел на него взгляд – прежде острый и ясный, сейчас он гас, глаза затягивались пеленой. И все же он разглядел сына:

– Скайгард… Я… старый дурак…

– Тихо, тихо, отец. Я рядом. Керин, тащи простыни, все, что найдешь!

Грудь старого дракона зияла ранами и порезами, которые и не думали затягиваться. Мгновением позже Скай разглядел на шее отца ошейник и догадался о том, что здесь произошло.

– Проклятье! Зул Вилард? Арен? Как давно? Что им известно?

Керин вернулся с простынями. Он подошел было к старшему лорду Ньорду, чтобы перевязать раны, но тот остановил его жестом, а голос на мгновение сделался твердым:

– Нет. Уже бесполезно.

Он застонал, пытаясь приподняться и сесть выше. Скай и Керин, подхватив с двух сторон, помогли ему.

– Я ничего не сказал… Но Вилард… Он влез в мои мозги… Он знает, где моя внучка… – Дыхание старого дракона становилось все более частым и прерывистым. – Возвращайтесь! Немедленно! – выкрикнул