По ту сторону Стикса - Юлия Сергеевна Васильева

добраться до Кербера: босс был слишком опасен, даже теперь, когда от него отвернулись собственные боевики. Если обстоятельства сложатся не в нашу пользу, то Дирижер одним движением мысли возьмет под контроль наших людей, и тогда самым легким вариантом для Фрэя и Монаха будет самостоятельно утопиться в Стиксе.

Несмотря на спешку Фрэй все же свернул на площадку второго этажа и сделал несколько шагов вперед по неприветливому, плохо окрашенному коридору. Ноздри его раздувались, словно он чувствовал то же, что и я. В том месте, где коридор поворачивал, из-за угла медленно и неотвратимо выползала лужа крови. Увидев темную жидкость, друг стремительно сократил расстояние между собой и злосчастным поворотом. То, что открылось за ним, заставило Фрэя резко остановиться, словно он неожиданно наткнулся на невидимую стену. Я поспешил выглянуть из-за его плеча.

Посреди коридора лежало распростертое тело Иосифа: перерезанное горло, неестественно согнутые руки, странная гримаса на лице. На груди Жабы был оставлен шипастый собачий ошейник — послание, которое лучше любых слов говорило о намерениях убийцы. «Пес за Пса, Фрэй! Пес за пса!»

Кулак Фрэя в бессильной ярости врезался в стену, выбивая цементную крошку, убивая костяшки в кровь.

— У нас нет на это времени, — равнодушно бросил Аарон, но я почувствовал в его невозмутимости легкое злорадство, едва показывающее край хвоста из-за спины безразличия.

— Отдай мне Дэвона, — глухо и как-то сдавлено ответил Фрэй.

— Сделка есть сделка, никаких дополнительных условий. Это мой человек. После смерти Кербера никто не должен нарушать перемирия.

Перед дверью босса дежурил всего один силовик, зато какой. Ящер. Внешне этот человек больше, чем кто-либо из нас, заслуживал материкового прозвища «мутант». Увидев решительного Монаха и угрюмого Фрэя, он долгое время не двигался, словно взвешивая шансы, затем снял свои темные очки и оглядел нас кровавыми, с вертикальной полоской зрачка, глазами, от взгляда которых хотелось спрятаться за чью-либо спину. Затем силовик сделал шаг в сторону от двери, произнеся:

— Я с вами.

Он не уточнял, но я понял, что не с Фрэем, когда Ящер переместился за спину Монаха.

Никто не спешил открывать дверь: никто не знал, что за ней ожидать. Фрэй вытащил из внутренней кобуры новенький револьвер, под пристальным взглядом Аарона проверил заряжен ли, а затем протянул мне…

— Ты обещал выполнить мою просьбу.

Глава 25. Нет радуги без дождя

Дождь снова хлестал по нарастающей, и у моих коленей скоро образовалась лужа. Слова Монаха звучали где-то далеко, чужие эмоции тоже были лишь фоном. Время остановилось. Реальными оставались только грязные пряди волос в руках и что-то невероятное, рвущееся из груди, встающее комом в горле, мешающее дышать. Тяжелые капли падали с моего лица и рук и расходились кругами по поверхности лужи.

Внезапно мне показалось, что в воде мелькнуло чье-то тонкое лицо, не похожее на мужское. Видение появилось лишь на краткий миг, но настолько ошарашило меня, что я вновь вернулся к реальности.

Темная тень, отражавшаяся в мутной жиже, и близко не походила на только что увиденный женский образ.

— Я показал тебе причину, Инк. Так что давай избавимся от ненужного кровопролития.

Конец железной палки уперся мне в подбородок, поднимая лицо кверху. Надо мной непроницаемой махиной стоял Монах, за его плечом Дэвон. На секунду мои глаза встретились с черными зрачками предателя, и его эмоциональный посыл раскаленной иглой прошил сознание, так что даже заболели виски. Пальцы машинально разжались и выпустили пряди красных волос обратно в грязь. Больше они мне ни к чему…

Я оттолкнул палку от своего лица и поднялся с колен, чтобы смотреть на врага с равной позиции.

— Ты думаешь, тебе кто-то поверит после того, как ты инсценировал собственную смерть и больше недели где-то скрывался даже от своих людей? — Слова ложились на язык на удивление складно и уверенно. — Лучше расскажи им, как ты продался материковым, а заодно и продал всех нас? И после этого ты предлагаешь нам сдаться, чтобы вырезать тех, кто еще остался?!

Я чувствовал свой собственный гнев, огненным столбом поднимавшийся по позвоночнику, пронизывающий все тело и, казалось, вот-вот готовый вырваться наружу. Только огромными усилиями мне удавалось сдерживать этот яростный и непривычный внутренний натиск. Эмоции до этого чаще всего поступавшие извне, теперь действовали как сильнейший психостимулятор, рождаясь внутри.

Глаза Монаха сузились в нехорошей усмешке.

— Кому это «нам», Инк? Это не твои люди. Они не пойдут за тобой, тем более на верную смерть.

После этих слов гнев заплясал уже на моей коже. Он был настолько обжигающ, что казалось удивительным, как его огненные языки не стали видимыми.

— Посмотрим, пойдут ли твои люди за тобой…

Аарон моргнул, не понимая, что подразумевалось под моими словами, но тут же снова вернул на лицо непроницаемую маску. Я больше не чувствовал ни его эмоций, ни чьих-либо еще, да и не хотел чувствовать. Зачем они мне, когда собственные чувства переливаются через край, готовые вот-вот выплеснуться, как горячая лава из жерла вулкана?

— Что ж, посмотрим. — Монах сделал несколько шагов назад к своим людям, я повторил его движение.

Теперь мы стояли друг напротив друга, и в воздухе чувствовалось почти что электрической напряжение.

— Даю последний шанс тем, кто хочет перейти на мою сторону! Сейчас или никогда! — крикнул Аарон и по рядам западной группировки пробежали смешки.

Ром обеспокоенно обернулся, на сжатых кулаках Зило заскрипели кожаные ремни. Человеческое море позади заволновалось, и некоторые молодые боевики подались вперед.

Гнев внутри меня всколыхнулся, словно раздутый сильным порывом ветра.

— Не сметь!! — Огненные языки эмоций срывались с кожи и перепрыгивали на рядом стоящих людей, разбегались по их плечам и груди, въедаясь внутрь. Ром, Зило и еще несколько человек, находящихся прямо за мной, как по команде развернулись лицом к группировке. Я не мог их видеть, но знал, что в этот момент было в их глазах нечто, заставившее молодняк не двигаться с места.

— Отлично, Инк, веди свое стадо на бойню. — Монах поднял руку и его боевики потекли мимо него в нашу сторону.

Я услышал свой