Голос сердца. Книга первая - Барбара Брэдфорд

Хилари. Вот где ключ к решению проблемы. И не только проблемы Терри, но и Марка. Если Хилари согласится заняться костюмами для фильма — чего ради ей отказываться от такого предложения? — она, безусловно, сумеет использовать свое влияние на Марка чтобы убедить его стать режиссером «Грозового перевала». Катарин очень жалела, что не подумала о Хилари Пирс раньше. Если бы она это сделала, Марк, возможно, уже подписал бы контракт, избавив ее от бессонных ночей, проведенных в размышлениях о том, как бы к нему половчее подъехать. Марк обожал свою жену, которая была на двадцать два года моложе его, и готов был для нее на все. В свою очередь, Хилари была готова на все для Терри.

Но действительно ли на все?

Эта последняя мысль раньше не приходила Катарин в голову, и сейчас она резко села в ванной. Все ее планы строились на предположении, что Хилари все еще была увлечена Терри. А если нет? Катарин глубоко задумалась. Эстел сказала, что Хилари безоглядно увивалась вокруг Терри на вечеринке у Стэндиша несколько месяцев назад. «Конечно, он ей все еще не безразличен, — попыталась убедить себя Катарин. — Хилари будет со мной заодно. Какая женщина откажется от шанса помочь бывшему любовнику спасти его карьеру и вырвать его из лап другой женщины? Особенно если эта женщина — красотка Алекса Гарретт, представлявшая своей внешностью угрозу для большинства представительниц прекрасного пола. Ведь это так заманчиво! Но мне придется очень серьезно поговорить с Хилари, — мысленно завершила эту тему Катарин. — Я должна буду объяснить ей все детали этого дела, чтобы она поняла как важно убедить Марка взяться за фильм». В противном случае Виктор может не подписать с ней контракт как с художником по костюмам.

Сейчас Катарин думала о Викторе Мейсоне. Между ними была заключена сделка, хотя она и не была выражена словами. Достаточно было того, что Катарин понимала, что это сделка. И Виктор будет придерживаться взятых на себя обязательств, что бы ни случилось. Его предложение было недвусмысленным — ее кинопроба в обмен на участие в фильме Терренса Огдена и Марка Пирса. Она должна была поднести их на блюдечке с голубой каемочкой. Самому Виктору не удалось убедить их работать над фильмом. Перед ней была поставлена конкретная задача добиться этого. Со своей стороны, он не гарантировал ей, что она будет сниматься в главной роли — речь шла только о кинопробе. Теперь все зависело от того, сумеет ли она справиться с этой парочкой — Терри и Марком. И она судорожно искала подход к ним, который заставил бы обоих изменить ранее принятое решение, пока Норман невольно не дал ей в руки единственно нужные в этой ситуации аргументы.

Улыбка триумфа играла на лице Катарин, когда она, выйдя из ванны, досуха вытиралась полотенцем.

— Оба они у меня в кармане! — громко сказала она, теперь уже с удовольствием думая о Терри и Марке. Она нырнула в ночную рубашку и на цыпочках прошла в спальню. Здесь она села перед туалетным столиком и начала расчесывать волосы — сначала с усилием, а затем более спокойно. Терри будет так благодарен ей за то, что она так здорово все устроила! А фильм, безусловно, даст импульс его карьере. Ему больше не придется ни о чем беспокоиться — даже об ущербе, нанесенном квартире. С помощью Кима она решит все это сама. А Хилари будет в восторге от перспективы работать с кинозвездой мирового масштаба, Виктором Мейсоном. Для ее профессиональной репутации в будущем это будет колоссальным плюсом, даст ей пропуск для работы в других картинах подобного уровня. Если Марк внимательно поразмыслит обо всем, он тоже поймет выгоду этого предложения. Его последний фильм был принят не слишком-то восторженно. Он может пока не понимать этого, но «Грозовой перевал» нужен прежде всего ему самому. Фильм может стать его художественным триумфом. Он может получить за него «Оскара», как и сама Катарин за исполнение главной женской роли. На лице Катарин, застывшей перед зеркалом, появилось блаженное выражение. Она была переполнена удовлетворением, граничившим с самодовольством. Это новое ощущение, так неожиданно посетившее Катарин, было вызвано ее искренним убеждением в том, что она — замечательный друг, способный на любовь, преданность и заботу. Добрый Самарянин для Терри, благодетельница для Хилари и Марка Пирсов. В собственных глазах Катарин ее действия были настолько бескорыстными и достойными похвалы, что все задействованные лица должны быть ей признательны по гроб жизни.

Дело в том, что Катарин Темпест обладала курьезной чертой — она оправдывала любой свой поступок, что бы ни делала, особенно когда это касалось других людей. Ей обычно удавалось убедить себя, иногда с успехом себя же вводя в заблуждение, что ее побудительные мотивы были продиктованы исключительно добрым сердцем и бескорыстным желанием помочь людям решить их неразрешимые проблемы. Казалось, она даже не отдает себе отчета в том, что руководствуется в жизни исключительно эгоистичными интересами и потребностью достижения собственных целей. И вот так, с жизнерадостным безразличием к последствиям своих поступков, ведомая эгоизмом, она постоянно вмешивалась в жизни других людей. Очень опасная игра!

К тому времени, когда Катарин забралась в постель и выключила свет, она успела возвести себя в ранг самоотверженной героини, и с этой приятной мыслью она быстро безмятежно уснула.

19

Через несколько минут лампы в небольшом зале для просмотров частной киностудии погаснут, и Виктор Мейсон покажет результаты кинопробы Катарин Темпест в роли Кэтрин Эрншоу в сцене из «Грозового перевала».

Франческа сидела рядом с Катарин, переполненная сложными чувствами — предвкушение удачи перемешивалось с опасениями провала, и с каждой минутой ее волнение нарастало. Переживала она не за себя и не за ту сцену, которую переписала по просьбе Катарин.

По правде говоря, у Франчески не было ощущения, что она внесла большой вклад в эту работу. Она не была тщеславной и, как обычно, очень скромно оценивала результаты своего труда. Ее задача заключалась лишь в том, чтобы переписать бессмертные слова шедевра Эмилии Бранте в форме диалога, ничего не добавляя и не отнимая. Франческа не ощущала, что в написанном ей диалоге есть что-то от нее самой. Сейчас оценивать будут не ее, а Катарин.

Все переживания Франчески были связаны исключительно с подругой. Она в подробностях вспомнила комментарии Виктора по поводу особенностей игры перед камерой, и сейчас горячо молилась, чтобы Катарин не переиграла или же, наоборот, не показалась лишенной эмоций перед всевидящим глазом камеры; чтобы она была такой же естественной и гармоничной, как в жизни.