Скорбь Белоснежки - Кэмерон Джейс

— Ты шутишь, — добавила она. — Тебе нужно узнать как можно больше обо мне в этом сне. Сосредоточься, пожалуйста.

— ЛАДНО, — он взял в руку ее пальчики и поднес их к лицу, словно носовой платок и провел ими вниз по щеке, пока они снова не оказались на его груди. — Назад к серьезному выражению лица, моя принцесса. Что ты задумала?

— Мне просто необходимо показать тебе мою историю в разные временные периоды и места так быстро, как только смогу, чтобы ты узнал, как все это началось.

— Почему ты мне просто не расскажешь? У меня двойка с плюсом по химии, так что я отчасти умный.

— Не могу, и на это у меня свои причины, — вздохнула она. — Ты не понимаешь. Ты должен понять, открыв свое сердце. Нам нужно вернуться вовремя, — объяснила она.

— Что у тебя на уме? Ренессанс? Темные времена? Динозавры и прочая чушь?

— Пожалуйста. Прошу тебя. Перестань.

— Что ты хочешь мне сказать? Мы практически в 19 веке, так? Как далеко мы вернемся в прошлое от этого момента?

— Я перенесу тебя на пять лет назад до моего рождения. Я родилась в 1796, поэтому мы отправимся в 1791.

— Это интересно, — его поразила волна серьезности.

— Почему? — она выглядела озадаченной.

— Значит, фактически тебе и было шестнадцать, когда Братья Гримм написали твою сказку в 1812, - внезапно, Локи подумал, что Аксель оказался весьма полезен.

Белоснежка улыбнулась, выглядя удовлетворенной.

— 1812, - кивнула она. — Тогда они написали первичную версию. Она была близка к правде, в отличие от версии 1857 года, которая наполнена сплошной ложью и скрытыми посланиями.

— Ложью? — нахмурился Локи. — Мы тут и правда говорим о том, что ты настоящая Белоснежка?

— Ну конечно же, я — настоящая Белоснежка, — казалось, она была оскорблена вопросом. — Как ты можешь даже сомневаться в подобном?

— Я должен быть честным с тобой, — признался Локи. — Я не знаю чему верить. Пару часов назад, я пришел, чтобы убить тебя и вернуться домой, но теперь все изменилось.

— Это потому что ты противишься открыть свою Чанту, — сказала Белоснежка.

— Ты тоже знаешь о Чанте? Это нечто вроде новой клевой крылатой фразы? — произнес Локи. — Не понимаю.

— Прошу, перестань упрямиться.

Никто прежде не говорил Локи, что он упрямец, но теперь, когда она указала на это, он понял, что так и есть. После всего того, что ему пришлось пройти последние пару дней; он все еще терпеть не мог Минкиных и верил в свое превосходство над ними, даже после встречи с Акселем и Фейбл и проявленной заботе о них. И он по-прежнему хотел убить Белоснежку, даже после того, как узнал, что замок для нее темница и ее просьбы о помощи. Локи подумал, забавно, что люди зациклены на основах, которые им закладывают, а не на тех, что имели смысл. Вот ты родился, тебе сказали, что ты — полуангел, что мир — дерьмо; и что если ты убьешь кое-кого, то станешь героем и попадешь домой. Потом эта идея прикипает к тебе навечно. И плевать на то, что всё вокруг тебя кричит о том, что ты ошибаешься. Что в жизни есть иные вещи, более прекрасные. Ты слишком слеп, чтобы увидеть это; одержим тем, что идеальное будущее не настанет. Почему бы просто не жить настоящим моментом, и посмотреть, к чему он может тебя привести?

— Локи, с тобой все в порядке? — спросила Белоснежка.

— Никто не чувствовал себя лучше, — Локи притворился, что так и есть, не в силах открыться и показать свое замешательство. — У меня вопрос. Раз уж тебе сейчас шестнадцать, я полагаю, что это тот самый год, когда ты умерла, так?

Белоснежка снова улыбнулась.

— Чего улыбаешься? К твоему сведению, у меня слабость к демоницам, особенно когда они улыбаются, — он избегал ее взгляда, и в первый раз за все время его эмоции были искренни.

— Я знаю о твоей слабости. Я улыбаюсь, потому что твой вопрос доказывает то, что, в конце концов, тебе не плевать, даже самую малость. Да, кто-то пытался убить меня, когда мне исполнилось шестнадцать, но я не умерла. Я нашла способ оставаться бессмертной.

— Бессмертной? — нахмурился Локи.

— Большинство сказочных персонажей бессмертны, — ответила она.

— Ну-ка повтори? Сказочные персонажи? То есть ты хочешь сказать, что они по-настоящему живы? — спросил он, припоминая, что Чармвилль говорил ему тоже самое. — Так кто пытался убить тебя, твоя Злая Мачеха? — Локи никогда бы не подумал, что задаст подобный вопрос.

— Это сложная тема, но я вернусь к ней чуть позже.

— Все же не могу не удивиться, — вздохнул Локи. — Почему никто не рассказывает того, что мне нужно знать? Все что-то от меня скрывают, а потом просто просят меня понять.

— Я не могу ответить, но мы может отправиться в прошлое, чтобы узнать больше о моем отце.

— Короле?

— Да, — она слегка наклонила голову. — Ангел фон Сорроу (прим. ред. Sorrow — Скорбь). Это его имя. Ночной Ангел фон Сорроу.

— Приятно познакомиться Белоснежка фон Сорроу, — с уважением произнес Локи. — А фон имеется в виду то, откуда ты?

— Да, у нас немецкие потомки, и мой отец был очень важным человеком, — Локи ощутил то, как она гордилась своим отцом. То, как она поставила ударение на этом слове, будто бы доказывала невиновность того, кто был несправедливо осужден.

— Естественно он был важным. Он же был королём. Хотя, я не помню, чтобы о нем упоминалось в сказке.

— Я же тебе говорила, что сказки изменили.

— Так он не был вечно отсутствующим папашкой, который понятия не имел как контролировать свою новую женушку, а может и дочурку?

— Перестань быть таким грубияном, — она стукнула его по груди. Это был игривый жест и Локи это понравилось.

— Я серьезно, это то, что все думают о твоем отце в Обычном Мире.

— Существует причина, по которой Братья Гримм изменили часть о нем, — сказала она.

— Раз уж все это обернулось в дружелюбный разговор между сказочным персонажем и полуангелом, почему бы нам не выбраться из шкафа и выпить по чашечке кофе. У вас же есть тут в 18 веке кофе или как?

Внезапно, Белоснежка поморщилась. Кто-то звал ее снаружи; это был глубокий, загадочный и могущественный волос взрослой женщины.

— Шу, где ты? — звал ее голос. Женский голос был требовательным и серьезным, Локи ощутил приступ боли во всем теле и неконтролируемое желание ответить.

— Это она, — произнесла Белоснежка. В ее взгляде отразилась смесь ужаса и симпатии. — Не отвечай ей. Ее голос оказывает подобный эффект на людей. Волей не волей, хочется ей ответить. Хочется подчиниться ей, даже пожертвовать своей жизнью ради нее. Не позволяй этому ощущению поглотить тебя.

— Как у нее получается оказывать на меня подобный эффект? — спросил Локи. — Кто она?