Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл

Люк только что ушел, а Глория и Селия разговаривали.

Селия пожала плечами.

— Кто, черт возьми, знает? Я сомневаюсь.

— Ты слышала его. Он говорит, что скучал по нам и по Колорадо. Он определенно рад вернуться.

— Как долго, по-твоему, это продлится? Признай это, Глория. Он чешуйчатый. Всегда был, всегда будет. Ему наплевать на всех, кроме себя. Если бы я случайно не нашла его, он бы ни за что не позвонил нам. И как только он опять облажается, потеряет работу или ему станет скучно, он снова исчезнет.

Возможно, она была права, но Глория не могла не думать — ну, надеяться, правда, — что на этот раз их брат изменился. Может быть, она была слишком оптимистична, но он действительно казался более взрослым, чем она его помнила, и более ответственным. У него была настоящая работа, он откладывал деньги на банковский счет и, очевидно, встречался с женщиной, которая была образованной, финансово стабильной и его возраста.

— Я думаю, что он действительно мог измениться, — сказала Глория.

— Посмотрим, — сказала ей Селия и пожала плечами, но потом не говори что я не предупреждала!

Бенджамин, возможно, мог бы предложить более ясную точку зрения, но его не было на обеде. Сегодня утром они поссорились, и он ушел, что было на него совсем не похоже. Вообще, последние несколько дней они оба не были похожи сами на себя. Они были раздражены друг другом, почему-то враждовали, хотя она не могла понять, почему. Все, что делала она, казалось, раздражало его, а все, что делал он, казалось, раздражало ее, и большую часть времени они проводили, держась подальше друг от друга.

Однако она не обсуждала это со своей сестрой. Или с кем-то еще. Ее проблемы с Бенджамином не совсем выходили за рамки этой жизни — более того, они казались связанными с ней, — но Глория знала, что ей нужно найти способ преодолеть это самостоятельно.

К тому времени, когда Бенджамин вернулся, Селия уже уехала. Если бы он все еще дулся, она была готова усадить его за стол и применить процедуру "нам нужно поговорить", но он вошел в дом извиняющимся, даже наказанным, и они обнялись и помирились.

— Я не знаю, что на меня нашло, — признался он. — Мне так жаль.

— Мне тоже жаль. В последнее время мы оба были на взводе, — призналась Глория, — хотя я понятия не имею, почему.

Он улыбнулся.

— Красный Ветер? Старая вещь Реймонда Чандлера?[13]

— Я гарантирую, что не смотрела ни на ножи, ни на твою шею.

Он рассмеялся, по-настоящему, и она поняла, как ей не хватало этого звука. Уже давно никто из них не находил смешным то, что говорил другой человек, и она надеялась, что это знак того, что они могут начать все заново.

В последнее время здесь действительно было не по сезону ветрено, а пожары в этом году были настолько сильными, что попали в национальные новости. Она не представляла, как кто-то, кто прожил в Колорадо хоть сколько-нибудь долгое время, может отрицать, что погодные условия изменились, и попыталась вспомнить, было ли изменение климата настолько заметным в каждой из итераций, через которые она прошла, или же какой-то версии мира каким-то образом удалось его избежать.

К обеду они вернулись каждый в свой угол, хотя Глория не была уверена, как это произошло. Несмотря на то, что было воскресенье и его бизнес должен был быть закрыт, Бенджамин провел большую часть дня за компьютером, занимаясь решением технических проблем с парой своих клиентов, в то время как она недолго работала в саду, ходила за продуктами и планировала питание на предстоящую неделю. Они собрались вместе, чтобы поесть гумбо с креветками, которое приготовила Глория, и по какой-то причине оказались раздражительными и нетерпеливыми друг к другу. Возможно, это была как ее вина, так и его, но они оба вздрагивали от невинных вопросов, защищались и обижались на последующие ответы и вскоре погрузились в затянувшееся молчание, пока ели.

Глядя на него через стол, наблюдая, как он методично пережевывает пищу и делает маленький глоток молока после каждого четвертого кусочка, она начала раздражаться от самого его существования. Он был таким жестким, таким зацикленным на своем предсказуемом распорядке. Иногда Глории приходилось напоминать себе, зачем они вообще поженились. Не похоже было, что они были естественными родственными душами. И ее друзья, и его друзья выражали удивление, когда они сошлись. Но она искренне влюбилась в него, и именно к этому моменту она была склонна возвращаться, когда чувствовала себя подобным образом. Ведь, как бы банально это ни звучало, это был конкретный момент, мгновенное осознание того, что он — тот самый. Она была второкурсницей колледжа, студенткой, получающей стипендию в Калифорнийском университете Бреа в Южной Калифорнии, и ее затащила на вечеринку, на которую она не хотела идти, Нина, подруга, которая положила глаз на старшекурсника, о котором знала, что он там будет. Глория быстро осталась одна после того, как Нина навела ее на свою цель. Никого не зная, она присела у чаши с пуншем, с неудовольствием осознавая, что ее все более развратные собутыльники не были людьми, с которыми она обычно хотела бы общаться.

Затем подошел он — Бенджамин.

Он выглядел таким же неуместным, как и она, и, налив себе чашку пунша, неловко встал рядом с ней. Сначала никто из них не разговаривал, но потом он сделал какое-то умное пренебрежительное замечание о вечеринке, которое рассмешило ее, и они начали разговаривать. Оказалось, что его тоже притащил сюда сосед по комнате, и когда она узнала, что у него есть своя машина и он сам сюда приехал, она спросила, не согласится ли он отвезти ее домой.

Они оба с радостью покинули вечеринку, но вместо того, чтобы последовать ее указаниям и отвезти ее обратно, он поехал в отель "Диснейленд". Они припарковались на боковой стоянке, и, не говоря ей, куда они идут, он повел ее между двумя многоэтажными зданиями отеля к многоярусному ряду прудов в углу центральной части.

— Что это? — спросила она.

Он посмотрел на часы и сказал:

— Девять часов. Танцующая вода.

Как по команде, зазвучала музыка, и из прудов вверх полилась череда фонтанов, под водой зажглись огни, окрашивающие фонтаны в разные цвета радуги. Струи воды поднимались вверх в различных конфигурациях, покачиваясь и подпрыгивая в такт музыке, когда