Корпорация цветов - Константин Соргунов

— И моя правая рука, — заканчивает незнакомый голос за моей спиной. Я позволила себе обернуться.

— Мистер Джонс, — представляется мистер Джонс номер два, точная копия Джонса номер один. Одет в безукоризненно чистую зелёную рубашку и брюки из грубой светло-синей ткани. На коленях и бедрах джинсы вытерты почти добела и это кажется мне немного странным. Рабочая одежда совершенно не вяжется с моим представлением о всесильной главе корпорации. Но я стараюсь даже не задумываться об этом и спокойно смотрю на мистера Джонса номер один.

— Я только что сообщил Зои о её новой должности, — улыбаясь, говорит мистер Джонс мистеру Джонсу. Теперь они стоят рядом, плечо к плечу. Сходство настолько поразительное, что мне становится неловко. Единственное, что может вывести меня из равновесия, это что-то такое, что я не могу понять. Феномен близнецов для меня всегда был и остаётся загадкой. Мистер Джонс номер один замечает по моему лицу, что я чувствую себя не совсем в своей тарелке, и улыбка его становится шире.

— Не каждый день удаётся увидеть двух одинаковых людей, верно?

Я смотрю на него с недоумением, не зная, что означает впервые услышанное мною слово.

— Что такое, Зои? — снисходительно спрашивает мистер Джонс номер два и немного хмурится. — Что-то не так?

— Что означает "людей"? — осмеливаюсь спросить я. Мистер Джонс издаёт вздох облегчения и лицо его светлеет.

— Ах, это… Человеческая раса, Зои, к которой принадлежу я, как и принадлежал мой отец. Великая раса, раса великих мыслителей, которая ныне находится в полном упадке. Вы, Аидрэ-дэи, дали клятву служить нам много сотен лет тому назад. Мы люди.

— Люди, — послушно повторяю я.

— Люди, — со смешком поправляет меня мистер Джонс. — Запомни это хорошенько, Зои. Кто знает, возможно, именно тебе придётся долгое время жить среди них.

Я молчу, обдумывая услышанное. Отцы, кажется, довольны тем, что я не задаю лишних вопросов. Мистер Джонс номер один (или два, я уже успела сбиться со счета) кладёт руку мне на плечо и заглядывает в глаза. И хотя он смотрит на меня снизу вверх, я чувствую собственное ничтожество, я осознаю, насколько я ниже него и насколько он во всех смыслах сильнее меня. Первое чувство, которое я испытываю за много-много лет, это уважение к силе, которая ещё больше, чем моя. Потом на смену невольному уважению приходит ненависть, ненависть к расе людей, которая даёт своим сынам такую силу и такую власть.

Меня зовут Зои Карнатчи, мне двадцать восемь лет. Проект "Амеко" будет запущен через пол года, а сейчас моя задача подготовить нашу будущую колонию к вторжению. В своё время мы использовали аларин как место для выбракованного материала и только десять лет назад выяснили, что он вполне пригоден для жизни. Конечно, местные условия оставляют желать лучшего, впереди ещё много работы, но нас никогда не пугали трудности.

Проект "Амеко" состоит из нескольких взаимосвязанных этапов. постараюсь объяснить вкратце. Весь процесс преобразований состоит из нескольких взаимосвязанных этапов. Вначале мы формируем группы особей, отличающихся наиболее высокими физическими и умственными данными. Затем извлекаем их ДНК, вносим изменения на генетическом уровне и уничтожаем основных носителей. После этого информацию о ДНК передаём в ваш мир через ретранслятор. На это необходимы огромные затраты энергии, которую мы извлекаем из собственного мира, с помощи установки "Ловчий", оставшейся нам от аюров. Мы не могли до него добраться, но могли черпать энергию из Фритте, электрической реки, питавшей город Эридэ. Процесс передачи носит периодический, изменяющийся от минимума к максимуму характер, поэтому мы называем их волнами. Всего будет девять передач, девять волн. Число выбрано не случайно, именно такое количество передач гарантирует стабильную работу системы. Переданная информация будет помещена в материнскую экосистему, которая, получив первоначальный строительный материал, сможет вырастить необходимые клетки. Которые в свою очередь запустят основной процесс. Процесс изменений.

Однако почти сразу после того, как мы приступили к созданию волн, мы столкнулись с существенной проблемой. Мы создали точный макет будущей колонии, используя взятые в аларине образцы, и выяснили, что частицы будут уничтожены раньше, чем успеют внедриться в инородную среду. Это произойдет буквально по нашей, вине, потому как частицы смогут функционировать в том мире только при условии того, что они будут носителями уникальной ДНК, нехарактерной для колонии. Засоряя мир собственным мусором, то есть живой и неживой материей, мы создали множественные помехи, которые не позволят частицам сохранить жизнеспособность.

Моя задача была очистить будущую колонию от подобного мусора. Вся выбраковка должна была быть извлечена.

— Вся… выбраковка. Выбракованный материал. Отработанный… материал. Материал.

У слова "материал" был вкус древесной стружки. Я судорожно облизнула пересохшие губы кончиком языка. Язык тоже был сухим и шершавым как наждак. Теперь надо успокоиться. Тыльной стороной левой руки по лицу. Закрыть глаза. Снова открыть, удивиться тому, что стало сложно сглатывать слюну. Перестать слышать голоса в голове, которые повторяли слово материал со вкусом древесной стружки. "Новый орбит со вкусом мяты" — визжал тоненький голосок, подражая телевизионной рекламе. "Новый материал со вкусом человеческой плоти" — басом вторил ему другой голос. Мне показалось, что он принадлежит ведущему передачи "Огненный шар", которая шла по пятницам на канале "Травер-4". Участникам там предлагалось ответить на двенадцать вопросов, все на военную тематику. Однажды туда занесло какого-то длинноволосого никса, и всё время передачи у него на лбу выступал обильный пот. Не помню, что он отвечал на вопросы. Не помню вопросов. Помню только крупные капли пота, которые заливали ему лицо, попадали в глаза, и никс смешно дёргал лицом.

— Выбраковка, — снова повторила я деревянное слово и закрыла голову руками.

— О господи, это же не я, — через некоторое время сказала я громким, испугавшим меня саму шепотом. — Это не я. Это была не я. Не я.

Я обхватила колени руками и принялась раскачиваться взад вперёд. Дыхание стало быстрым-быстрым, таким, что вздрагивал кончик носа и губы ощущали струи холодного воздуха. Я закрыла глаза, но свет пробивался сквозь закрытые веки, и я видела ярко очерченные синие артерии.

— Это была не я, — снова сказала я, обращаясь к невидимому собеседнику. Мне захотелось во что бы то ни стало убедить его в том, что это была не я. И я повторила: — Это была не я, — и снова, менее уверенно, но более громко: — Это была не я!