Гнев дракона. Эльфийка-воительница - Бернхард Хеннен

— Разве они не внушают страх? — хитрым тоном поинтересовался Коля.

— Так не пойдет… — пролепетал Володи, все еще ошарашенный видом непривычных воинов.

— Почему? Ты готов назвать себя трусом? Вряд ли, но ведь они внушают страх, не правда ли? То же самое случится и с нашими врагами. Эти воины гораздо лучше всего, что мы могли бы предложить. И ты видел, как они двигаются в бою. Они умеют резать глотки, по меньшей мере так же хорошо, как и мы! Эти люди вытащили Атмоса из его комнаты, в то время как там спали еще трое мужчин, которые даже не заметили похищения.

В том-то и дело, подумал Володи. Он слишком хорошо помнил, как они едва избежали сражения с этими жуткими головорезами на площади перед городом-храмом. И именно они сменят сторону? Почему?

— Так не пойдет, — повторил Володи. — Бессмертный не примет их.

— Мне кажется, он сейчас в таком положении, когда с радостью примет в свое войско любого опытного воина.

Это нельзя было отмести просто так. Володи не мог отвести взгляда от призрачных фигур. Может быть, они помогут поднять моральный дух армии крестьян? У Муватты много опытных отрядов, из которых многие выглядят довольно непривычно. Но теперь у них тоже будут воины, равных которым нужно еще поискать. Впрочем, он не хотел нести ответственность один. Если Коля задумал какую-то подлянку, то пусть тоже подставляет шею.

— Ладно, я принимаю твое предложение, впрочем, лишь при одном условии. И предупреждаю тебя, оно не обсуждается.

Покрытое шрамами лицо Коли озарила жуткая улыбка.

— Всегда радостно видеть, как побеждает рассудок. Давай-ка послушаем. Что за условие?

— Ты пойдешь с нами. И ты будешь объяснять Аарону, как к нам попали эти воины.

Улыбку словно стерли с лица воина.

— Я не могу уйти. Я голова всему. Здесь все рухнет, если…

— В этом и заключается причина того, почему ты должен пойти со мной, — холодно ответил Володи. — До тех пор, пока все здесь сводится только к тебе, мы слишком уязвимы. Мы будем гораздо сильнее, если не один человек сможет управлять нашей маленькой империей радости. У нас всегда будут враги, потому что здесь можно делать деньги. И наши враги когда-нибудь поймут, что все здесь держится только на тебе. Подобной слабости нельзя допустить в интересах наших же товарищей. Ты помнишь, что говорил мне? Это должно стать раем для отслуживших вояк, которые не нужны больше никому и которые подохнут в сточной канаве, если мы не вложим свое золото и не создадим место, о котором они смогут заботиться. Ты пойдешь со мной, Коля! Это мое последнее слово. Подыщи самого лучшего человека и передай ему дела. Через час мы выступаем.

Вода

Коля огляделся в большой комнате, которая стала его залом для аудиенций. Даже на лавках у стен лежали дорогие шкуры. Все здесь было сделано из золота или серебра или же редкого черного дерева, привезенного из джунглей по ту сторону Стеклянной пустыни. Нангог стоил ему руки, но и сделал его богачом. Вот только ничего из этого он не сможет взять с собой. Все это пошло прахом в одну-единственную ночь. Так всегда было в его жизни. То он несколько лун жил во дворцах, деля ложе со вдовами сатрапов, интриганками, каких свет не видывал, или же со скучающими женами купцов, услаждавшими с его помощью время, пока их рогатые мужья в какой-нибудь провинции на другом конце мира преумножали свои богатства. А потом в мгновение ока оказывался в сточной канаве.

Коля сделал глоток вина. Во рту появился отвратительный привкус, как будто он отпил непригодной для питья воды. Снова окинул взглядом свои сокровища. Боги любят шутить с ним! Он и думать не мог, что в эту ночь лишится всего. Значит, теперь все покатится под гору. Воин с горечью рассмеялся. С Володи говорить не о чем. Он слишком хорошо знал этого златовласого негодяя, чтобы понимать, что его не упросить не брать его с собой на проклятую всеми богами равнину Куш. Понимал он и то, что аргументы Володи относительно защиты общих интересов надуманны. Княжеский сыночек просто не хотел, чтобы он, Коля, приобретал слишком большую власть. Правила этой игры он, Володи, наверняка впитал с молоком матери. И только поэтому он должен теперь бросить все это.

Коля сделал еще один большой глоток. Нет смысла сетовать на судьбу. По крайней мере, на этот раз есть место, куда он может вернуться. Куш и Муватта не убьют его, в этом он был совершенно уверен. Вероятно, он обзаведется парочкой новых шрамов, но к этому он привык. Убить его было тяжело. Это было единственное, на что он мог положиться в своей жизни. Все остальное постоянно менялось, как он ни пытался сохранить это.

Собирать Коле было почти что нечего. Он взял новый бронзовый панцирь, изготовленный специально для него, и свой железный меч. Плюс кожаный бурдюк с красным вином, которое так научился ценить здесь. Может быть, и неплохо отправиться на пару лун в Куш. Хорошая жизнь расслабила его. Слишком много баб, слишком много вина и никаких драк, которые стоили бы этого названия. Бодаться с сутенерами — не его забава. Воин поглядел на кожаный протез на левой руке. Удар ножа оставил на ней шрам. Коля усмехнулся. Первый шрам, который не болит. Больше ничего он не вынес из уличной драки. Довольно непривычно для него.

Коля услышал шаги на лестнице. Положил свой панцирь на кровать. Живя с таким сбродом, лучше иметь свободные руки, когда приходят гости. Руку, мысленно поправился он. Иногда она чесалась, хотя ее давно уже не было. Еще одна шутка, которую сыграли с ним боги.

Вошел Эврилох. Некогда кто-то пытался подпортить бывшему штурману лицо. Через весь лоб и до самой левой щеки проходил внушительный шрам. Коле нравились мужчины со шрамами, несмотря на то что Эврилох по сравнению с ним выглядел все еще чертовски хорошо. Штурман держал свои руки так, чтобы Коля их видел. Он знал, что предстоит разговор с недоверчивым человеком, и вопросов задавал мало. С ним можно иметь дело.

— Я хочу, чтобы ты вел наши дела тем же курсом, пока я буду в Куше драться за Аарона. Сумеешь?

Эврилох смотрел на него умными серыми глазами. Если он и удивился такому предложению, то вида не подал.

— Первым делом позаботься о наших гостях в подвале, — произнес через некоторое время Коля. — Я пообещал Володи, что не трону их даже пальцем. А поскольку он неглуп, то чуть позже заставил меня поклясться, что этого не сделает никто из нас.

Эврилох улыбнулся.

— А цапотцы других не хотят забрать?

— К сожалению, все не так просто. Им интересны только светловолосые. Но подойди-ка со мной к окну. Решение совсем рядом.

Штурман удивленно поднял брови. На миг заколебался, словно опасаясь подходить к окну вместе с Колей. Возможно, он задумал какой-то обман и опасался, что его раскусили. При других обстоятельствах Коля, возможно, из одного только подозрения вытолкнул бы его из окна. Но сейчас Эврилох был самым лучшим из тех, кто у него был. Придется быть великодушным до возвращения с равнины Куш.