Девяносто дней Женевьевы - Люсинда Кэррингтон

— Прекратите меня преследовать, — произнесла Женевьева равнодушным голосом.

— Я не преследую вас. Я пришел полюбоваться забавным зрелищем.

Полицейский указал на стеклянную стену. Женевьева поняла, что в бассейне осталось только два пловца. Обнаженные мужчина и женщина плыли навстречу друг другу и наконец встретились. Женевьева смотрела, как они ласкали друг друга под музыку. Их гибкие тела покачивались на поверхности воды. Они казались пришельцами из космоса, их кожа была украшена волнообразными тенями. Даже когда мужчина и женщина соединились в сексуальном завершении, движения их бедер были медленными и, как ни странно, казались невинными. У Женевьевы возникло впечатление, что она смотрит ритуальный танец, а не эротическое шоу.

— Я по-прежнему уверен в том, что лучше самому заниматься сексом, чем наблюдать, как это делают другие, — сказал полицейский, похлопав Женевьеву по ягодицам. — А как насчет этого, крошка? Вы и я… Я люблю стриптиз.

Женевьева отодвинулась от него и направилась к двери.

— Я же сказала вам, что жду своего друга.

Он пошел за ней.

— Ну и что? Оставьте ему сообщение. Если он найдется, то присоединится к нам.

— Я думаю, что ему эта идея не очень понравится. — Женевьева ускорила шаг.

— Послушайте, я привык получать то, что хочу, — произнес полицейский. — А сейчас я хочу вас.

— Мне очень жаль, но на сегодняшний вечер у меня уже есть кавалер.

Он усмехнулся.

— Окажите мне услугу, представьте меня вашему другу. Я хочу предложить ему сделку. Я отдам ему вместо вас двух гибких и очень проворных брюнеток.

— Почему бы вам самому не заняться этими брюнетками и не оставить меня в покое? — спросила Женевьева.

— Потому что они мне больше не интересны, — ответил полицейский. — А вы мне очень понравились. В вас есть шик. Я люблю таких женщин.

— Все мое останется при мне, — сказала Женевьева. — Прошу вас, уйдите.

Он засмеялся.

— Мне не нравится, когда женщины быстро сдаются. Однако, как говорится, вечер только начался. Я все равно заполучу вас, и мне кажется, что вам это понравится. — И, как заправский полицейский, он взял под козырек. — Увидимся позже, дорогуша.

Несмотря на то что он изображал из себя веселого простачка, Женевьева поняла: это упрямый и безжалостный человек. «Я охотно верю: он всегда получает то, что хочет», — подумала она. Ей снова захотелось, чтобы Синклер появился как можно скорее. Интересно, где он сейчас? Женевьеву охватил гнев. Что за странную игру он затеял? Оставив ее на вечеринке одну, он сделал ее объектом охоты. Может быть, именно это Синклер и замышлял? Может быть, он надеется, что какой-нибудь незнакомец подцепит ее и уведет в один из номеров на втором этаже, а Синклер незаметно последует за ними и будет подсматривать?

Женевьеве не хотелось верить в то, что он способен так с ней поступить. Синклер называл ее эксгибиционисткой, и ей пришлось признать, что в этом есть некая доля правды. Однако сейчас Женевьева поняла: если ей придется заниматься любовью при свидетелях, она согласится на это, только если ее партнером будет Синклер. Заниматься сексом с другим мужчиной, для того чтобы Синклер мог понаблюдать за ними, она не будет. Она вспомнила Бриджит. Женевьева почему-то считала, что нельзя сравнивать секс с мужчиной и секс с женщиной. Заниматься любовью с женщиной — все равно что самой удовлетворять себя: это приятно, но не вызывает никаких душевных волнений.

Если Синклер действительно хочет свести ее с другим мужчиной, согласится ли она на это? Она гордо именует себя современной женщиной, а это значит, что быстрый акт с мужчиной, который ей не нравится, для нее вполне приемлемая плата за карьерный успех. Или неприемлемая? Женевьеве не хотелось принимать решение. Она уже не могла ответить на этот вопрос четким и уверенным «да». Синклер изменил ее взгляды на жизнь.

Женевьева направилась в буфет.

Все, что она ела (даже самые изысканные деликатесы), казалось ей пресным и безвкусным, как древесные опилки. Она рассматривала подвыпившую публику в маскарадных костюмах, пытаясь найти кого-нибудь, кто по росту и комплекции хотя бы отдаленно был похож на Синклера. Женевьева старалась никого пристально не разглядывать, чтобы не подумали, будто она ищет себе спутника. И хотя она ни с кем не заигрывала и никому не строила глазки, к ней все-таки подходили мужчины и даже женщины. К счастью, все они вполне спокойно воспринимали ее отказ и сразу же уходили искать себе более сговорчивых партнеров.

Пока Женевьева раздумывала над тем, спрятаться ли ей в кинозале или пойти в какой-нибудь зал с ярким освещением, кто-то коснулся ее руки. Повернув голову, она увидела парня в синей униформе. В руке он держал конверт, на котором было написано «от Д. С.»

— Мне кажется, это письмо для вас, мадам. Эти инициалы вам знакомы?

— Да, знакомы.

— Мне сказали, что я должен найти двойника Марлен Дитрих, мадам, — продолжал парень. — Хотя мне кажется, что вы гораздо красивее оригинала.

Улыбнувшись, Женевьева поблагодарила его за комплимент. Открыв конверт, она достала записку и сразу же узнала почерк Синклера. Записка была очень короткой: «ВЫ ДОЛЖНЫ ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В АУКЦИОНЕ».

Парень в униформе уже отошел от нее, и Женевьеве пришлось бежать за ним.

— Что это за аукцион? — спросила она, догнав парня. — Где его будут проводить?

— Благотворительный аукцион? — Он остановился и повернулся к ней. — Вы хотите в нем участвовать?

— Думаю, да. Но у меня нет при себе ничего такого, что я могла бы выставить на торги.

Парень засмеялся, а потом окинул ее оценивающим взглядом — скорее дружеским, чем похотливым, и Женевьева восприняла это как еще один комплимент.

— Мне кажется, кое-что у вас все-таки есть.

— Хорошо. Я жду объяснений, — улыбнувшись ему, произнесла Женевьева.

— Аукцион — это главная «фишка» вечеринок, которые проводятся в Хилтон Холле, мадам. Желающие выходят на сцену, и участники торгов предлагают деньги за то, чтобы они сняли какой-нибудь предмет одежды. Вы можете остановиться в любой момент. Однако, если вы сделаете это, вам придется заплатить штраф. Если доброволец согласится, в конце аукциона покупатель также может приобрести его время, то есть заплатить за то, чтобы провести с ним время в отдельном номере. Это, конечно, дело сугубо добровольное. Если вы откажетесь продавать свое время, вас за это штрафовать не будут. — Парень улыбнулся Женевьеве. — Честно говоря, я уверен: все добровольцы знают, кто их покупает. Они договариваются об этом заранее.

«Это как раз в стиле Синклера. Ему нравятся подобные развлечения», — подумала Женевьева. Если он будет смотреть на нее из зрительного зала, она тоже получит свою порцию удовольствия. Женевьева почувствовала, что настроение у нее улучшается. Она нисколько не сомневалась в том, что в конце аукциона Синклер купит ее время.