Беспокойное наследство - Олег Говда

В возникшей суматохе скрылась и вызвавшая весь этот сумбур "робкая, но шустрая" молодица.

— В дома! Они засели в домах! — заорал десятник к еще не спешившимся воинам, растерянно оглядывая опустевшую улицу. Он еще не сообразил с чем столкнулся, воспринимая произошедшее, как досадное недоразумение, а гибель воинов — их собственной оплошностью. В бою всякое случается. — Прочесать каждый дом! Зря не убивать! Хватайте всех и тащите сюда! Потом разберемся: кого казнить, а кого в ясырь! Не жадничайте, поход только начинается — добычи всем хватит!

Спешившиеся ордынцы, грозно поводя пиками и ятаганами, бросились осматривать избы. Выбивая ударом ноги хлипкие двери, басурмане ворвались в ближайшие дома, и десятник, ожидавший привычной ругани, звона стали, предсмертных воплей, рыданий и визга, услышал… тишину.

А в следующий миг, на притихшую улицу Выселков галопом вылетела основная часть отряда. Во главе с сотником и шаманкой. Командир отряда мигом подметил брошенных лошадей и разъяренно рявкнул на растерянного десятника.

— Что здесь происходит, Мустафа?! Почему я не вижу ни пленных, ни убитых? Где трупы врага и куда подевались твои люди?!

— На нас кто-то напал, сагиб! Я приказал осмотреть дома.

— И что? Они все там уснули?! Или уселись, чтоб бросить кости на удачу?

— Я не знаю, сагиб… В этой деревне все очень странно… Несколько воинов уже погибло…

— Да? Тогда почему я не вижу трупов? Не ищи себе оправданий, Мустафа! Иди и сам посмотри: чем твои псы там занимаются!

— Как прикажете, сагиб…

Десятник поклонился и бросился к ближайшему дому. Но не к зияющему зловещей чернотой, распахнутой пасти хищного зверя, дверному проему, а к окну. Подбежал, ухватился руками за подоконник, сунул голову внутрь и — сильно взбрыкнув ногами, полез в дом. Мгновение спустя он странно обмяк, переломившись в пояснице, но все так же упорно продолжал переползать через подоконник, пока полностью не скрылся внутри.

— Засада! Все ко мне! К оружию!

Сотник еще не понял, откуда исходит опасность, но в том, что десятник Мустафа мертв, как и все его люди, сомневаться не приходилось. И опытный командир отдал единственно верный в такой ситуации приказ — собирая силы в единый кулак. А нападать или убегать — надо было еще решать.

— Увы, это не засада, мой господин, а смертельный капкан! — прокаркала у него за спиной шаманка. — Чародей заманил нас в поселение мангусов!

— Мангусов?!

Услышав самое страшное еще с детских лет для каждого правоверного слово, сотня опытных бойцов в тот же миг утратила всякое подобие строя и стала сбиваться в плотную кучу. Никто не хотел оставаться снаружи клубка. Бесстрашные степные воины, плюющие в лица врагов, презирающие собственную смерть и не страшащиеся пыток, превращались в трусливых зайцев от одной только мысли о возможности стать добычей пожирателей душ.

Сама по себе смерть для басурманских воинов всего лишь неизбежное и чуть неприятное ощущение, которым сопровождалось освобождение истинного духа от телесной обузы, перед вхождением в райские чертоги. Но, если мангусы сожрут душу, что же тогда вознесется к Создателю? Как Аллах сможет встретить погибшего воина в Саду Грез и наградить его вечным блаженством? Что станут ласкать нежные руки прекрасных гурий?.. Ужаснее участи невозможно себе представить.

Сохраняющая спокойствие во время всей этой суеты, шаманка подняла руки над головой и хлопнула в ладони. Потом выпрямила их перед собой, ладонями вниз и чуть согнув пальцы, наподобие когтей — резко очертила круг, соединив кисти с громким хлопком за спиной.

Лица степняков просветлели. Обычные воины мало понимали в магии, но жест, набрасывающий защитный колпак, узнал каждый.

— Ты сможешь их победить? — недоверчиво спросил сотник, из-за суеверного страха даже не называя пожирателей душ по имени.

— Я — нет, не смогу… — ответила та, выискивая что-то в своей торбе. — Живому с мертвым — ни в обычном бою, ни в магическом — никак не совладать. Это — как пытаться угомонить наводнение, поливая реку водой из кувшина. Но, у меня есть нечто, чего они бояться. Вернее — то, что поможет призвать сюда их вечного врага.

"Человек! Пришло твое время! Ты обещал помочь! — раздался в голове Куницы голос деревенского старосты. — Шаманка призывает ифрита! С духом огня мы не сладим… Вернее — управимся, но при этом — очень, очень много наших погибнет".

"Я помню… Сейчас что-нибудь сообразим".

— Помочь? — переспросил Степан, удивленно глядя на казака. — Ты что, брат Тарас, белены объелся? Мы же, вроде, как собирались их между собой стравить. Или запамятовал?

— Собирались…

— Но, я так понимаю: ты передумал?

— Передумал…

— И когда только успел, скажи на милость? — вздернул брови побратим. — Вот же шило! На час одного нельзя оставить!

— Успел…

— Издеваешься?! — осерчал Небаба.

— Ну, что ты, Степан, — примирительно ткнул его кулаком в бок Куница. — Объяснять долго. Так, поговорил с Петром по… душам. После обязательно расскажу подробно… Ответь лучше: нет ли у тебя в запасе какого-то чародейского трюка, чтоб помешать шаманке?

— Да с какой стати мне это делать? Упырей спасать? Извини, я — против. Пусть грызется нечисть!.. Чем больше издохнет, тем чище вокруг станет! Вспомни, мы же именно этого хотели!

— Все верно, брат, — слова казака звучали твердо и уверенно. — Но то было раньше. Я не стану спорить с тобой, не время сейчас… — Куница тронул побратима за локоть. — Прошу, поверь: так будет правильнее всего. Так — нужно!

— Ифрит — это очень плохо, парни, — присоединился к их спору Орлов. — Норов у духа огня еще тот. И если он разозлится, да пойдет куролесить — то на версту вокруг только оплавленная земля останется. На которой — полвека ничего расти не будет. Знаю, приходилось как-то видеть.

"Быстрее, человек! Мы уже не успеем уйти. Ифрит набирает силу! Ты ведь обещал…"

А тем временем прямо посреди улицы, в полуметре над землей заплясал, вызванный умением шаманки, махонький огонек. Сперва он был размером с язычок пламени от зажженной свечки, но понадобилось всего несколько ударов сердца, чтобы ифрит подрос до размеров горящего факела и приобрел очертания скособоченной пятиконечной звезды.

— Гм… — задумчиво пробормотал Небаба, перебирая в уме подходящие к случаю заклинания. — Да, я бы мог обратить волшбу шаманки против нее же, если б удалось старуху чем-то отвлечь. Но как? В момент призыва духов чародей так сосредоточен, что ничего не слышит и не видит. Да и воинов вокруг нее, почитай вся сотня сгрудилась…