Приключения Каспера Берната в Польше и других странах - Зинаида Шишова

Толпа вначале отшатнулась от окна, потом, понукаемая начальником, снова к нему придвинулась. Барон что-то кричал наемникам, стараясь все же держаться от опасного места подальше.

- Не забывайте о двери! - предостерегающе шепнул Франц. Но было уже поздно.

Тра-а-а-х! В вышибленную филенку просунулось тупое дуло аркебузы.

- Наподдай! Наподдай! - командовал кто-то на улице по-немецки.

- Наподдам! - с сердцем пробормотал Збигнев и действительно так наподдал по дулу, что на крылечке раздался треск сломанных перилец и что-то с грохотом рухнуло вниз.

- Расходился наш пан шляхтич, - с одобрением промолвил Франц. - Небось в грудь мерзавцу под самые ребра его же аркебузу вогнал!.. Окошко! Окошко!

Так и перебегали осажденные от двери к окну и от окна к двери.

- Что-то Уршулы с подмогой так долго нет! - с тревогой сказал Збигнев.

- Ночь, - коротко отозвался Франц. - Трудно людей созвать...

- Бери их! - бесновался на улице барон. - Живыми или мертвыми бери!

На крылечке слышно было кряхтение, какая-то возня. С грохотом повалился с самой верхушки заслона тяжелый дубовый табурет.

- Эх, поддается дверь, - пробормотал Франц с досадой. - Давайте еще что-нибудь! - добавил он, оглянувшись.

А Збигнев с Каспером уже подтащили к двери огромный куль с мукой.

- Пускай они даже высадят дверь, - с угрозой пробормотал Збигнев, - мы с Каспером станем по обе стороны и будем защищать узкий проход. Вспомним о Фермопилах!

Вспоминать о Фермопилах было некому: Франц вообще о них не слыхал, а Касперу было не до них - он с аркебузой наготове сторожил у окна.

Вдруг он в тревоге повернулся к товарищам:

- Барон отдал приказание поджигать дом!

Осажденные прислушались.

- Ленивые свиньи! - отдавался в узеньком переулке голос барона. - Где же факелы? Тащите их сюда! А вы вчетвером собирайте щепки, в порту этого добра много! Мы выкурим их всех, как лисицу из норы!

В пылу гнева Мандельштамм забыл об осторожности.

- Посторонитесь-ка! - сказал Франц товарищам.

Долго он не целился. Беглый хлоп недаром столько месяцев пробыл в егерях у бургомистра Тешнера. С одного выстрела он валил оленя.

В маленькой комнатке раздался ужасающий грохот.

- Господин барон убит! - прорезал наступившую тишину чей-то пронзительный возглас.

- И тебя туда же! - сквозь зубы пробормотал Франц.

Второй выстрел последовал за первым.

- Господин начальник убит! - раздался отчаянный крик. - Что делать, господин начальник убит!

Франц Фогель не знал промахов.

- Ну что ж, давайте в порт, к нашей бригантине! - предложил было кто-то из ландскнехтов и тотчас же испуганно нырнул в толпу: к домику Франца подскакал еще один всадник.

- Кто это в порт собрался! - закричал он. - Первый же, кто повернет назад, отведает вот это! - Он вытащил длинный меч. - Ага, натащили щепы? Ну что ж, дом подожжем, а вы сторожите все выходы! Это тебе на бригантину захотелось? - повернулся он к рослому солдату с серьгой в ухе. - Если жив останешься, попадешь домой. Но не раньше, как выполнишь то, для чего тебя наняли! А пока подбери пяток товарищей и полезайте на крышу - как бы они через чердак не удрали...

- Эге-ге, этот бархатный голос мне знаком! - пробормотал Каспер. Он внимательно прицелился, но курка не спускал.

И аркебузы, и сабли, и ножи, и даже пороховницы Збигнев из дому захватил, но пороху в них было мало. Стрелять нужно было с выбором.

- Что же ты медлишь? - прошептал Збигнев Касперу на ухо. - Это фон Эльстер, не узнал его, что ли?

Но Каспер молча вглядывался в темноту. Вот по переулку прошло еще несколько человек. Кто-то в длиннополой одежде, раскинув руки, заслонил окно.

- Запрещаю убивать кого бы то ни было, - раздался предостерегающий тихий голос. - Мы должны в целости препроводить всех к отцам инквизиторам.

- Патер Арнольд! - не мог удержаться от восклицания Збигнев. Драгоценный мой наставник!

Вот тогда-то и прозвучал выстрел Каспера.

Сколько раз, бывало, твердил ему старый рубака атаман Шкурко: "Ненавидеть или любить, сынок, можешь горячо, но целиться во врага надо холодно, с расчетом".

Не до холода и не до расчета было сейчас Касперу, и он промахнулся. Больше пороху у четверых товарищей не осталось.

Ландскнехты, послушные приказанию фон Эльстера, цепочкой окружили дом, столпились у крыльца, только к окну подходить остерегались.

Слышно было, как тяжелые сапоги загрохотали по черепице крыши.

- Митта! - сказал Збигнев. - Надо ее привести сюда!

- Гореть всюду будет жарко! - проворчал Франц сердито. И, глядя в окно, добавил: - А вот уже и факелы несут!

- Помолимся, ребята, - сказал он, опускаясь на колени. - Авось и без поповского последнего причастия попадем на тот свет! - И вдруг тут же вскочил на ноги.

- Держитесь, братья, идем на помощь! - загремел у самых окон дома зычный голос кузнеца Петера. - Бей папистов проклятых!

- Гляди назад! - заорал фон Эльстер. - Аркебузы - огонь!

Раздался залп. Один факел, дымя, покатился в траву. Над толпой пронесся жалобный женский стон.

- Уршула! - вне себя от ярости закричал Франц.

- Уршулу убили! - отозвался голос из толпы. - Бей проклятых наемников, бей без пощады!

Аркебузеры не могли сдержать яростный натиск кучки молодых парней, приведенных кузнецом. Десятка полтора здоровенных моряков с топорами, рослых грузчиков с баграми и дубинками до того стремительно налетели на ландскнехтов, что не прошло и часа, как схватка была кончена.

Наконец можно открыть дверь! Збигнев бросился к отцу Арнольду. Кардинал, взобравшись на коня Мандельштамма, дал было шпоры. Его бывший ученик одной рукой схватил коня под уздцы, а другой - с силой рванул старика с седла, но тут же от удара мечом замертво свалился рядом с кардиналом на землю.

Повторить удар рыцарь фон Эльстер не успел: острый крюк багра стащил его с коня. Едва он вскочил на ноги, как Каспер вонзил клинок ему в грудь.

- За Збышка! За Вуйка! - хрипло приговаривал он. - А это - за Каспера Берната, проданного в рабство!

Патера Арнольда прикончил кто-то из матросов.

Подняв истекающую кровью Уршулу, Франц на руках, как ребенка, внес ее в дом.

Оставшиеся без начальников и руководителей ландскнехты бестолково метались в переулке и разбегались по соседним улицам.

Перед домиком Франца остались только убитые и раненые да толпились ребята кузнеца с дубинками, топорами и баграми.

Каспер наклонился над распростертым у крыльца телом Збигнева.

- Збышек! Откликнись! Скажи хоть слово!

Збигнев тяжело и хрипло дышал. Кто-то посветил факелом, раненый на секунду открыл глаза и тут же закрыл их снова. На земле расплывалось темное пятно, подошвы Каспера скользили в крови.

Осторожно приподняв Збигнева, Каспер с матросом внесли его в дом. Их догнали легкие шаги: это Митта, спустившись с чердака, в темноте и сутолоке разыскала своего любимого.

Двое портовых рабочих привели обезоруженного ландскнехта с серьгой в ухе.

- Что делать с подлюгой? - спросили кузнеца. - Мы уже после смерти начальников захватили его на крыше.

- По справедливости их всех следовало бы вздернуть... Но что с них спрашивать! Эй ты, зови своих молодцов да подберите этих вот. - Петер показал на тела убитых и раненых. - Грузите их на бригантину и уходите, пока целы, в море!

- Да ведь перевешают нас всех, как собак, если мы с таким грузом явимся в Кенигсберг, - мрачно прохрипел солдат с серьгой. - Скажут еще, пожалуй, что мы сами их...

- Да, такие случаи бывали, - заметил Франц. - В замке Рутенберг наемники убили старого рыцаря и его сына, а сами переметнулись к Мюнцеру.

- А кто тебе, дядя, велит тащить их в Кенигсберг? - усмехнувшись, заметил молодой матрос. - Море большое, камней на берегу хватит! А сами расходитесь по домам, платить-то вам уже некому!

Ландскнехт промолчал и пошел собирать своих.

Занималась заря. Надо было решать, что делать дальше.

Перевязав Збигнева, заботу о котором взяла на себя Митта, Каспер присоединился к Францу и Петеру, расположившимся за столом потолковать о делах.

Кузнец предложил Митту с раненым Збигневом, Франца и Уршулу отправить во Фромборк.

- А зачем, не пойму, нам уезжать сейчас, когда со злодеями мы разделались? - возражал Франц. - Да и как раненых наших тревожить?

- За то, что мы "разделались", нас тоже по головке не погладят, у твоего порога все это случилось... - резонно заметил кузнец. - Меня-то и матросов да грузчиков моих ищи-свищи - мало ли в порту матросов... Да и святая коллегия может назначить других людей для ведения вашего дела, добавил он, подумав, - обвинение в святотатстве с вас еще не снято. А что до раненых...

- Раненых лучше отца Коперника никто на ноги не поставит, - вмешался Каспер. - До Фромборка путь недолгий... А окрепнут немного - отец Миколай сам распорядится: в Ольштын ли их к отцу Тидеману переправить или в Гданьск.

- И ты с ними? - спросил Петер.