Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917) - Александр Кузнецов

Интересно будет отметить такой случай. За штурм Карса Иван Кравцов был представлен к 4-й степени «Георгия». Но ему полагалась 1-я степень, так как три креста у него уже имелись. Ошибка была исправлена только 25 лет спустя, когда он стал отставным фельдфебелем. Он получил знак 1-й степени, но уже с большим номером, став 450-м полным георгиевским кавалером, хотя в действительности входил во второй десяток.[889]

Представители славянских народов, находившиеся в составе различных ополчений и отличившиеся в сражениях против турок вместе с российскими частями, были так же представлены к награждению этими знаками. Только одна 3-я Болгарская дружина, не говоря о всех других, получила 34 знака, в том числе 10 крестов за бои на Шипке.[890]

Отличившиеся в сражениях воины мусульманского вероисповедания награждались особым Георгиевским, специально для них чеканенным, солдатским крестом, в розетке которого вместо изображения св. Георгия на коне, поражающего копьём дракона, помещён с обеих сторон знака российский государственный герб: двуглавый орёл. Его зачастую попросту называют «иноверческим крестом». Он представляет большую редкость из-за малого числа награждённых им. Гораздо чаще встречаются медали с надписью «За храбрость», которыми также награждались представители мусульманских народностей, состоявшие в иррегулярных частях и конно-пеших ополчениях Кавказской армии.[891] Эти медали не имели ни степеней, ни номеров, а подразделялись на нагрудные — золотые и серебряные, диаметром 28 мм, и такие же шейные — 50 мм. Выдавались они на Георгиевской ленте.

На лицевой стороне этих наград по традиции помещалось погрудное, профильное, изображение Александра II с круговой титульной надписью; на оборотной, в две строки — «ЗА — ХРАБРОСТЬ», а ниже — фигурный прочерк. Награждение той или иной медалью производилось в зависимости от заслуг награждаемого.

Но основной наградой этой войны являлась медаль (единого образца) диаметром 26 мм, отчеканенная из серебра, светлой и тёмной бронзы (меди). Она выдавалась на двойной комбинированной Андреевско-Георгиевской ленте и предназначалась для ношения на груди.

На лицевой стороне медали изображён (на фоне лучезарного сияния) шестиконечный христианский крест, попирающий турецкий полумесяц; по сторонам его указаны годы войны: слева — «1877», справа — «1878». На оборотной стороне, между двумя лавровыми ветвями, перевязанными внизу лентой, прямая, горизонтальная, четырёхстрочная надпись из библейской фразы: «НЕ НАМЪ, — НЕ НАМЪ, — А ИМЕНИ — ТВОЕМУ».

Серебряной медалью в первую очередь награждались участники обороны Шипки, затем только защитники крепости Баязет. Сам начальник оборонявшегося гарнизона капитан Ф. Э. Штокович, как указывает документ, «…за храбрость и распорядительность, оказанные во время блокады Баязита…» был произведён в чин майора и представлен к награждению орденом св. Георгия 4-й степени.[892]

Позже, только в 1881 году, особым приказом по военному ведомству было установлено дополнительное награждение серебряными медалями всех участников штурма Карса… Всего было выдано 70 тысяч серебряных медалей.[893]

Медаль из светлой бронзы выдавалась всем участникам военных действий — от генерала до рядового, как русским, так и представителям союзных частей и ополчений. Кроме того, такие же медали были выданы врачам, сёстрам милосердия, санитарам и священникам, исполнявшим свои обязанности в боевой обстановке. Всего таких наград было выдано более 600 тысяч.

Медаль из тёмной бронзы (меди) предназначалась для награждения как частей русской регулярной армии, так и союзных, а также различных ополчений, находившихся в зоне военных действий, но не принимавших непосредственного участия в сражениях. Таких медалей было выдано вдвое меньше, чем предыдущих.

Не забыло русское командование и о награждении местного балканского населения за его разностороннюю помощь русским войскам во время войны. Для этого использовались ранее учреждённые русские медали. За проведение разведок и сбор ценных сведений о противнике, за конкретную помощь в операциях, за особые старания в переводах с других языков на русский, за снабжение продовольствием и за другие подобные виды содействия многие представители дружественных славян награждались золотыми и серебряными медалями «За усердие».[894] Эти медали подразделялись на шейные — диаметром 50 мм и нагрудные — 28 мм и выдавались на различных лентах в зависимости от заслуг — на Станиславской, Анненской, Владимирской и Александровской.

Такие же медали выдавались и русским унтер-офицерам за многолетнюю срочную и сверхсрочную непрерывную воинскую службу.

Помимо солдатских Георгиевских крестов за проявленную личную отвагу в боевых сражениях бойцам союзных подразделений и ополчений выдавались медали «За храбрость»,[895] такие же, как и представителям мусульманского происхождения в Кавказской армии.

19 декабря 1878 года был установлен «Знак отличия Красного Креста… в награду особам женского пола, которые, посвятив себя попечению о раненых и больных воинах, своею деятельностью и рвением на сем поприще оказывают особые заслуги и известны притом своими высокими нравственными качествами».[896]

Статья 649 Свода законов Российской империи гласит: «Знак отличия Красного Креста имеет две степени; первая, или высшая, степень: эмалевый красный крест в круглом золотом ободе; вокруг обода, на лицевой стороне, изображена надпись: „За попечение о раненых и больных воинах“; и вторая степень: такой же крест, но в круглом серебряном ободе, с такою же надписью».[897]

За время войны первую степень заслужило всего несколько десятков женщин, а вторую получили сотни участниц войны.

Однако в войне с Турцией в деле заботы о раненых отличились и представители мужского пола, которых тоже необходимо было отметить. Поэтому в 1879 году появился ещё один знак Красного Креста, увенчанный царской короной, в виде изящно сложенной в красивую розетку ленты, внутри которой помещён красный эмалевый крест, по обе стороны его на ленте указаны годы войны: слева — «1877», справа — «1878».[898] Этот знак предназначался для награждения представителей обоего пола, и не только тех, кто непосредственно оказывал помощь раненым и больным, но и помогавших им «материальным содействием».

Позднее, 6 августа 1879 года, был учреждён ещё один знак Красного Креста, но уже в качестве награды для русских должностных лиц «по гражданскому управлению в Болгарии». По положению знак этот «…носится на полукафтане и вице-полукафтане на левой стороне груди. При звёздах и других… знаках, Знак Красного Креста носится ниже (особо оговорённых)…».[899]

Взятие крепости Геок-Тепе. 1881 г.

После наступательных походов 60—70-х годов в Средней Азии были присоединены земли на огромных пространствах — от Каспийского моря до Тянь-Шаня и от Аральского моря до Памира. Из трёх среднеазиатских ханств двум из них была сохранена независимость, и лишь одно из них — Кокандское — правительство России вынуждено было включить в состав своей империи как часть Туркестанского края.

Неосвоенной территорией Средней Азии оставался лишь самый крайний юго-западный, туркменский, участок, примыкавший к восточному побережью Каспийского моря и граничивший (с юга) с Ираном и Афганистаном. Он был крайне необходим России. Очень метко выразился по этому поводу военный министр Д. М. Милютин: «…Без занятия этой позиции Кавказ и Туркестан будут всегда разъединены, ибо остающийся между ними промежуток уже и теперь является театром английских происков, в будущем же может дать доступ английскому влиянию непосредственно к берегам Каспийского моря».[900]

И действительно, Англия ревностно следила за дальнейшим продвижением России в Туркмению. Предметом её особого внимания был Мервский оазис, расположенный в Мургабской долине. Мерв был больным местом для России. Любые действия русских войск, под каким бы то ни было предлогом, в его сторону были категорически запрещены правительством. Даже самые небольшие намёки на его покушение могли вызвать решительные действия со стороны Англии, которая засылала в Мервский оазис под различными видами политических эмиссаров и тайных агентов разведки.

Командование Закаспийским краем было поручено М. Д. Скобелеву. Новый наместник в Красноводске начал развивать бурную деятельность. Его активные и чересчур смелые действия, граничащие с авантюризмом, пугали даже высокие правительственные круги, а жестокие предприятия, проводимые в Закаспийском крае, настраивали туркменов против русских. Он предпочитал решительные боевые действия дипломатическим изысканиям.