Большой план апокалипсиса: Земля на пороге Конца Света - Я. Зуев

Бежав из заключения в 1846 г., будущий Наполеон III в который раз скрылся в Англии. Ну а вернувшись оттуда спустя еще два года, когда началась Февральская революция 1848 г., совершил головокружительный взлет. В том же 1848 г., наобещав развесившим уши французам молочные реки в кисельных берегах, каждой бабе по мужу и каждому мужу по бабе, Луи-Наполеон стал первым из французских президентов. Соперники остались далеко позади, никому из них и в голову не пришло проникновенно клясться по прошествии четырех лет оставить после себя «твердую власть, неприкосновенную свободу, осуществившийся прогресс, облагодетельствованную семью» и прочие весьма заманчивые вещи. Как вы, вероятно, догадываетесь, друзья, все, за исключением «твердой власти», из списка можно было смело вычеркнуть. В 1851 г., разогнав Национальное собрание и арестовав самых влиятельных оппонентов в ходе молниеносной операции «А ну-ка пройдемте, гражданин», Луи-Наполеон совершил конституционный переворот. Чтобы никто не усомнился, шутки в сторону, верные ему войска утопили столицу в крови. О моральном аспекте дела можно было не беспокоиться, папа Пий IX, впоследствии поставивший абсолютный рекорд по части продолжительности пребывания в роли понтифика (31 год) и причисленный церковью к лику блаженных, отправил путчисту свое благословение. Еще бы ему не отправить, не удержаться бы папе на Святом престоле, если б не французские штыки. Любопытное обстоятельство, если вспомнить, с какой энергией Луи-Наполеон в 1831 г. боролся против предшественника Пия папы Григория XVI (1831–1846).

Убедив таким образом сограждан в серьезности своих намерений, Луи-Наполеон в самом скором времени (1852) провозгласил себя императором Наполеоном III. Европейские державы и бровью не повели, за исключением, отдадим ей должное, России. Николай I не скрывал неудовольствия, как-никак, были нарушены условия Венского конгресса, отстранившего династию Бонапартов от власти на веки вечные.

Вступая на престол, Наполеон III торжественно заявил: «Империя – это мир!» В очередной раз солгал, понятное дело. Уже в 1853 г. так называемая Вторая империя сражалась против русских в Крыму, снарядив под Севастополь трехсоттысячный экспедиционный корпус. Вдвое больше, чем турецкий султан, которого разборка с русскими касалась в первую очередь, между прочим, и вдесятеро от британцев, у которых русские вообще сидели в печенках. Последнее легко объяснимо. Во-первых, добившись у султана, как это принято выражаться сейчас, «режима наибольшего благоприятствования» по части торговли, сыны Туманного Альбиона оперативно довели турецкую экономику до ручки и теперь почитали некогда могущественную Порту чуть ли не собственностью. Во-вторых, они добивались того же, то есть радикального снижения таможенных тарифов от Николая I, но тот, представьте себе, упорствовал. Что же до Франции…

Считается, поводом к ее вступлению в войну послужила личная обида Наполеона III на Николая I, поди ж ты, назвал его в письме «дорогим другом» вместо «дорогого брата», как было принято величать равных венценосных особ. Тут весьма любопытная деталь. Царя подбили на антифранцузский демарш австрияки с пруссаками, клятвенно заверившие Николая, что ни от прусского, ни от австрийского монархов выскочка Наполеон подобного обращения не дождется ни при каких раскладах. Царь клюнул и остался в одиночестве. «К сожалению, Пруссия, а за нею Австрия не сдержали своего обещания действовать заодно с Россией по отношению к Франции, – жаловался позже император своему верному фельдмаршалу Паскевичу. – Они признали Луи-Наполеона братом, чем вновь доказали, как мало можно полагаться на их уверения. Просто тошно…»

Нам остается лишь посочувствовать русскому императору. Не с теми он парнями связался…

Кроме вышеизложенных причин, Наполеону III не давали-де покоя противоречия вокруг церкви Рождества Христова в Вифлееме, связку ключей от которой православные с католиками дергали друг у друга буквально из рук. Французы, понятно, «крышевали» католиков472. Плюс якобы сказалось острое желание амбициозного племянника взять реванш за фиаско обожаемого дядюшки в 1812 г. И все?! И больше – ничего?! Тогда резонен вопрос: кто ж для кого таскал из огня каштаны?

К Крымской войне мы вернемся чуть позже, сейчас же отметим только, что в Великобритании новоиспеченным императором не нарадовались, еще бы, он же делал все как надо. Именно поэтому в самый разгар войны Наполеона III с помпой встречали в Лондоне. В том же году состоялось и вовсе примечательное событие, ответный визит королевы Виктории в Париж. Отметим, друзья, до этого столица Франции удостаивалась подобной чести лишь единожды, зимой 1431 г., когда в ходе Столетней войны английскому королю Генриху VI под сводами собора Парижской Богоматери были вручены корона и скипетр извечного континентального противника – Франции473. Надо думать, королева Соединенного Королевства и будущая императрица Индии, абсолютный рекордсмен по части пребывания на троне (63 года) и правительница, чьим именем назвали целую эпоху, ставшую для Британской колониальной империи периодом наивысшего расцвета, знала историю не хуже нас, друзья. Словом, если «бабушка Европы»474 отправилась в Париж, то уж, поверьте, не просто так, по бутиковым галереям прошвырнуться. Это было весьма и весьма символичное событие.

Кстати, если уж на то пошло, Виктория, как вы понимаете, во Францию прикатила не одна. Борис Юркевич475 рассказывает, с королевой французскую столицу посетила представительная компания. «Возглавлявший делегацию банкиров лорд-мэр Лондона, – пишет Юркевич, – вручил Наполеону III благодарственный адрес за «восстановление порядка». Адрес был подписан четырьмя тысячами английских банкиров, промышленников и коммерсантов. Все симпатии английского капитала были на стороне Франции, которая была намечена масонами, как орудие борьбы против России» 476.

VI. Без лоха жизнь плоха…

Людовик-Наполеон слыл за карбонария; поэтому были шансы, что империя, во главе которой он станет, будет государством чисто масонским, а тем более если он получит власть от самих же масонов. Масонство не колебалось, предпочитая, конечно, такую империю республике, в которой оно не могло главенствовать.

А. Селянинов477

Крымская война, в которую ввязался Наполеон III, обслуживая своих патронов из-за Ла-Манша, не стала последней в его карьере. За ней вскоре последовали войны с Китаем (1857–1860), Японией (1858), Аннамом (1858―1862) и Австрией (1859). Особенно в этой череде кровавых конфликтов выделяется военная экспедиция в Мексику (1862), которую историки обыкновенно объясняют тем обстоятельством, что все мы произошли от обезьян, в том числе, и французский император, как ни обидно последнее для него звучит. Мол, Наполеону III не давала покоя знаменитая египетская экспедиция его великого дяди, вот он и занялся подражательством или, иными словами, собезьянничал. При этом историки забывают уточнить: настоящий Бонапарт двинулся в Египет не ради того, чтобы полюбоваться пирамидами или, скажем, разливами Нила. Французский флот уступал британскому, нечего было даже думать о доставке армии вторжения по морю в Индию. Вот Египет и рассматривался как форпост, откуда туда проще дотянуться. В общем, это был направленный исключительно против Британии шаг, как, впрочем, и все остальные, предпринимавшиеся Наполеоном. В качестве альтернативы им рассматривалась высадка в Ирландии, однако Бонапарт в конце концов предпочел Египет.

Что же до его племянника, то он, вероятнее всего, отправился к подножиям мексиканских пирамид свергать правительство президента Бенито Хуареса по распоряжению уже знакомого нам британского премьера Пальмерстона. Президент нищей Мексики, оказавшийся на посту в результате гражданской войны, имел неосторожность объявить двухлетний мораторий на выплаты по иностранным долгам, понаделанным его вороватыми предшественниками. Логичным ответом Запада стала сколоченная британцами коалиция и военная интервенция силами франко-австрийского экспедиционного корпуса. Соглашение об его отправке было достигнуто в 1861 г. в Лондоне. Англичане же предоставили в распоряжение вооруженных до зубов «коллекторов», выражаясь современным сленгом, боевые и транспортные корабли.

Любопытно, – президента Хуареса поддерживал борец с рабством Авраам Линкольн. Однако он был не в состоянии прийти на помощь мексиканцам, в США разразилась гражданская война, рабовладельческие южные штаты с оружием в руках выступили против его правительства. Ну а поскольку «демократическая» Британия в том давнем конфликте заняла сторону рабовладельцев (о чем ниже), не требуется быть докой по части дедукции, чтобы сообразить, в кого метил Наполеон III, провозглашая новоиспеченным мексиканским императором незадачливого австрийского эрцгерцога Максимилиана478. Бедолаге отчаянно хотелось хоть кем-то порулить, но все троны в Европе были заняты. Французский император сделал Максимилиану предложение, и тот не смог отказаться. Впрочем, и эта затея Наполеона III с треском провалилась. Гражданская война в США закончилась поражением южан (1865), Британия не решилась прийти на помощь плантаторам с юга под угрозой войны с Россией, новый президент Эндрю Джексон (Линкольн к тому времени погиб от руки киллера) двинул к границам Мексики армию под командованием генералов Филиппа Шеридана и Улисса Гранта. Французам довелось убираться восвояси, незадачливого Максимилиана мексиканцы схватили и расстреляли, чтобы другим неповадно было.