Стальные корсары - Михаил Михеев

Где заканчивается храбрость и начинается глупость вопрос, конечно, спорный. А вот то, что дневная атака миноносцев на крупные боевые корабли чревата для быстроходных, но хлипких посудин утоплением без особых шансов дотянуться до противника, непреложный факт. Реальная дистанция, с которой мины Уайтхеда, принятые на вооружение в конце девятнадцатого - начале двадцатого века могли реально дотянуться до противника, около полумили. И на эту дистанцию надо выйти сквозь огонь всего, что стреляет, притом, что даже одного попадания шестидюймового снаряда может оказаться достаточно, чтобы пустить миноносец на дно. К тому же, миноносцы, оказываясь между объектом атаки и своими крейсерами, перекрывали им прицел. Ну а русским его, соответственно, облегчали. И артиллеристы «Паллады» и решительно поддерживающего крейсер огнем транспорта и русских миноносцев не подкачали.

Наверное, «Палладу» и однотипные с ней крейсера можно, в какой-то степени, считать предтечей кораблей ПВО. Ориентированных, правда, не на оборону от не созданных еще самолетов, а уже достигших немалого совершенства миноносцев. С этой точки зрения большое количество трехдюймовок, способных создать высокую плотность огня на небольших дистанциях, выглядит вполне оправданным. Две дюжины орудий калибром семьдесят пять миллиметров - таким количеством противоминной артиллерии не стыдно похвастаться и броненосцу. К примеру, на несравненно более крупной «Микасе» их стояло всего двадцать. Плюс шестидюймовые орудия. Плюс орудия на транспорте. В общем, миноносцы встретил сплошной частокол фонтанов от русских снарядов, и первый же корабль, рискнувший в него войти, получил свое.

Четыре трехдюймовых снаряда - для миноносца водоизмещением немногим более двухсот тонн слишком много. Миноносец сразу зарылся носом и, кренясь, начал отходить. В другое время русские наверняка попытались бы добить подранка, тем более что вражеские крейсера, опасаясь задеть своих, прекратили огонь. Но сейчас у артиллеристов имелись куда более важные цели - все же миноносцев японский флот имел, на взгляд любого русского офицера, избыточно много.

Второй миноносец получил шестидюймовый снаряд прямо под основание мостика. Вспышка - и кораблик, не снижая скорости, нырнул вперед и ушел под воду, будто его и не было. Третий отделался легче - сбитой дымовой трубой и упавшим ходом. Еще один потерял мачту и всех, находившихся на мостике. Словом, досталось, как всегда, самым храбрым.

Остальные сообразили, наконец, что сквозь плотный заградительный огонь проявившей наконец себя во всей красе артиллерии «Паллады» им не прорваться. Один за другим миноносцы начали разворот, уходя от неожиданно кусачих русских кораблей. Им вслед стреляли, но уже без особого энтузиазма - запал первых минут боя прошел, и постепенно накатывалась усталость. Но сражение еще не закончилось.

Вторая фаза боя протекала вяло, что объяснялось простым, но важным фактом. Дело в том, что адмирал Дева, командующий отрядом крейсеров, держал флаг как раз на «Такасаго» и разделил судьбу своего корабля. В результате управление эскадрой оказалось на несколько минут утеряно и, хотя командиры крейсеров и смогли разобраться в ситуации, но активных действий никто из них предпринимать не рискнул. Несмотря на это, действовали японцы куда более грамотно, чем в первый раз, когда пытались завалить русских голой силой. Неудивительно, что и результат был в их пользу. На сей раз куцая японская колонна, уравняв скорость с русскими кораблями, взялась обстреливать «Палладу» со средней дистанции, рассчитывая улучшить процент попаданий. Надо сказать, им это вполне удалось. Сейчас вначале работал головной крейсер, а остальные почтительно молчали. Пристрелявшись, флагман передал данные по дистанции, после чего открыли огонь и другие корабли. Опять же не абы как, а строго по очереди. Соответственно, всплески от своих снарядов между кучей таких же, но от других кораблей, они не теряли, и результат оказался весьма приличный. Уже через полчаса «Паллада» густо дымила, рыскала на курсе, а пожары в носовой и центральной части стремились слиться в один. Единственный плюс, даже слабую броню палуб этого крейсера японские фугасы практически не пробивали.

В свою очередь, командир «Паллады» оказался перед нелегким выбором. С одной стороны, «размазывать» огонь между всеми вражескими кораблями значило добиться только единичных и мало влияющих на ход боя попаданий. С другой, если выбрать для себя одну мишень, то остальные окажутся в комфортных условиях. Артиллеристы необстреливаемых кораблей всегда стреляют точнее и опаснее, чем их коллеги с посудин, которые ловят бортом чужие снаряды. Хотя бы потому, что не нервничают.

После секундного колебания он приказал сконцентрировать огонь на головном корабле, рассчитывая если не уничтожить его, то хотя бы выбить из линии. Нанести максимальный урон противнику и дать возможность остальным кораблям уйти под защиту броненосцев, если те, конечно, все еще на плаву. Сам он, да и все на «Палладе», от офицера до последнего матроса, пережить бой уже не надеялись.

Полчаса спустя «Паллада» все еще оставалась на плаву и даже не потеряла ход. Правда, он снизился до несерьезных восьми узлов. Крейсер осел в воду, сильно зарывался носом, все трубы и обе мачты были сбиты. На корабле бушевал пожар, с которым команды борьбы за живучесть уже не справлялись. Из клубов дыма, прорезаемых алыми всполохами, все еще било чудом уцелевшее носовое орудие. На удивление результативно, надо сказать, возможно, потому, что старший артиллерист сам встал к прицелу - все равно кроме этого орудия командовать ему было уже нечем. И все-таки крейсер не тонул и упорно тянул к своим. Вновь сунувшиеся было к нему японские миноносцы, встретившись со своими русскими визави, схлестнулись с ними лоб в лоб и отошли, нахватавшись снарядов. Бой, несмотря на количественный и качественный перевес японцев завершился вничью, но все, и русские, и офицеры уверенно идущих на сближение вражеских крейсеров понимали, что изменить что-либо уже не удастся, это агония. Рано или поздно огонь японцев додавит искалеченную «Палладу», после чего тем русским миноносцам, которые еще сохранят ход, останется только спасаться бегством. Ну а затем наступит черед транспорта, который, отчаянно дымя, пытался уйти. Пара миноносцев сунулась было к нему, рассчитывая легко справиться с идущей без прикрытия громадиной, но один из них тут же получил шестидюймовый снаряд в машинное отделение, после чего экипаж был вынужден сосредоточиться на борьбе за живучесть своего окутанного паром корабля. Ну а его систершип благоразумно отвернул - в одиночку драться с кораблем, обладающим подавляющим перевесом в огневой мощи было как минимум глупо. К тому же и так было ясно, что от крейсеров русскому не уйти, поэтому не имело смысла рисковать зря.