И небеса разверзлись - Игорь Чужин

По прикидкам Милорна, до каравана с пленниками мы должны были доскакать где-то к утру следующего дня, но судьба распорядилась по-другому. Наш отряд нёсся по дороге фактически без разведки, выслав вперёд только головной дозор из трёх воинов, а на полноценную разведку у нас не было ни времени, ни сил. Мы планировали организовать поиск каравана только следующей ночью и по его результатам выбрать момент для нападения. В последние несколько часов отряд медленно петлял по заросшей лесной дороге, и мы даже догнали головной дозор, который был не в состоянии вырваться вперёд. Наконец дорога улучшилась, и мы, снова разогнавшись, выскочили из леса на большой заливной луг, раскинувшийся на берегу реки.

В этот момент все наши планы рухнули, потому что на лугу развернулось самое настоящее побоище. Караван, который мы пытались спасти от гибели, был атакован конным отрядом, отрезавшим основную часть охраны от пленников. Нападавшие связали боем полсотни легионеров, построившихся черепахой, но в открытый бой не вступали, расстреливая имперцев из луков и забрасывая их дротиками. Я поначалу решил, что у нас появились неизвестные помощники, но быстро понял, что это не так.

Пока конница связывала охрану боем, караван был обойдён вторым отрядом по берегу реки. Три десятка пеших воинов, изрубив непосредственную охрану, напали на женщин, оттесняя их к лесу. Воины с радостными воплями тащили за собой визжавших эльфиек, прорубая себе дорогу сквозь толпу детей, цепляющихся за юбки матерей. Чтобы не дать пленницам возможности убежать, оказывающих малейшее сопротивление женщин безжалостно рубили мечами. В результате этой чудовищной вакханалии по всему лугу были разбросаны окровавленные тела пленниц и изломанные фигурки мёртвых детей.

«Мы опоздали!!!» — раздался в голове вопль отчаяния, и я, пришпорив коня, бросился в водоворот боя.

Меч сам скользнул в мою руку и на полном скаку срубил голову ближайшего негодяя. Всего за несколько секунд мне удалось зарубить ещё двоих противников, но главной моей целью были строй легионеров и конный отряд, который его блокировал.

Конь в несколько гигантских прыжков донёс меня до намеченной цели, и из моей груди вырвался смертоносный поток магии. Над землёй растеклось марево перегретого воздуха, и волна ментального удара пригнула к земле траву. Будто огромная секира вонзилась в строй имперцев, мгновенно развалив построенную ими черепаху. Над полем боя, казалось, раздался вздох невидимого великана, от магического дыхания которого закипали мозги у всего живого. В то же мгновение, словно перезрелый арбуз, лопнула голова моего коня, и я вылетел из седла. Меня ударило о землю и покатило, словно мячик, однако я успел сгруппироваться и не потерять контроль над своим телом. Струя крови, бившая фонтаном из шеи агонизирующей лошади, окатила меня с ног до головы, а траву превратила в скользкий каток. Мне с трудом удалось подняться на ноги и выпрямиться во весь рост, выбирая новую цель для магической атаки.

Запаса магической энергии хватило ещё на два ментальных удара, разметавшие конный отряд, напавший на караван. Я приложил все силы, чтобы магия не задела пленных, но несколько женщин и детей всё-таки попали под удар и разделили судьбу бандитов. Магическая Сила практически иссякла, но безумная жажда мести кипела в груди, требуя крови убийц. После падения с лошади мой меч улетел куда-то в траву, но я поднял с земли клинок ближайшего покойника и бросился на выживших врагов, словно голодный зорг на добычу. Перед глазами замелькали перекошенные от ужаса лица, а рукоятка меча мгновенно стала липкой от крови.

Враги закончились на легионере, разрубленном мною надвое, от ключицы до паха. Мой безумный взгляд сразу начал искать новую жертву, но звериная жажда крови неожиданно угасла, и я, шатаясь, побрёл к реке.

Меня уже давно не тошнило от вида крови, и смерть постоянно спала со мной в одной постели. Я спокойно смотрел на кровавые обрубки человеческих тел и без содрогания слушал стоны умирающих воинов, но на этом поле нашли ужасную смерть десятки безвинных женщин и детей, а этого зрелища психика человека с Земли не выдержала. Мои глаза заволокло красным туманом, и из груди раздался полукрик-полуплач истерзанной души. Под ногами хлюпало кровавое болото, в котором плавали крохотные истерзанные детские тела, цеплявшиеся за мёртвые руки своих матерей. Я тащился по полю в надежде спасти хоть кого-то из них, но касался только безжизненных тел. Дойдя до реки, я сел на корточки на белый песок узкого пляжа и бессильно опустил руки в воду, пытаясь смыть с них следы кровавой жатвы.

За спиной послышались осторожные шаги по воде, кажется, кто-то пытался подкрасться ко мне.

— Кто? — спросил я безжизненным голосом не оборачиваясь.

— Ингар, это я, Эланриль, — раздался дрожащий голосок принцессы.

— Сколько? — произнёс я почти шёпотом.

— Что «сколько»?

— Сколько погибло женщин и детей?

— Сто семнадцать женщин и пятьдесят три ребёнка, — хрипло ответила девушка.

— Раненых много?

— Раненых почти нет, их убивали твёрдой рукой, и выжили только четверо.

— Скольких удалось спасти?

— Сто пятьдесят восемь женщин и четырнадцать детей.

— Всего четырнадцать детей? — переспросил я.

— Да, остальные погибли, — ответила Эланриль.

— Где Милорн?

— Он рядом, на берегу, просто боится подойти к тебе.

— Эланриль, я такой страшный?

— Ингар, ты в ярости зарубил Риэла, когда он попытался тебя остановить, чтобы ты оставил хотя бы одного имперца в живых.

— Мне очень жаль, но я этого не помню, — холодно ответил я, и меня взяла оторопь от одной мысли о содеянном.

«Вот ещё одна твоя безвинная жертва, Игоряша. Всё-таки хорошо, что в такие моменты память не сохраняет картин собственных преступлений», — появилась в голове трусливая мысль.

Мои глаза непроизвольно посмотрели на изорванную куртку имперского мага и заляпанную кровью кольчугу, словно ища подтверждение этим невесёлым мыслям. В нос ударил запах свежей человеческой крови, и меня вырвало одной желчью. Я стащил через голову кольчугу и, прополоскав в воде, выбросил её на берег. Затем прямо в оставшейся одежде я нырнул в реку и поплыл кролем к противоположному берегу. Минут через двадцать ко мне вернулось самообладание, и я повернул обратно. Водные процедуры избавили тело от напряжения и смыли кровь, а главное — её тошнотворный сладковатый запах.

Эланриль все так же стояла по колено в воде, дожидаясь моего возвращения. Я молча прошёл мимо девушки и выбрался на берег, где меня дожидался Милорн.