Кровь предателя - Майкл Арнольд

Посреди внезапной тишины победоносные роялисты заорали "ура" и бросились в погоню. Вновь забили барабаны. Их дробь пронеслась над рядами войск роялистов, призывая их строиться поротно. Командиры подразделений понимали, что сегодня преимущество за ними, но дисциплину надлежит сохранять.

Проходящие войска подбадривал штабной офицер.

- Прекрасно справились, ребята! Богом клянусь, справились! Но мятежники не оставят город, пока от Лондона нас отделяет каких-то восемь миль. Нас ждет очередное сражение!

Страйкер услышал барабанную дробь и посмотрел на своих товарищей.

- Он не мог перевести Мокскрофта через Темзу, и сомневаюсь, что двинется на север, где будет беззащитен.

Форрестер кивнул.

- Я слышал, что мятежники заблокировали дорогу между старым и новым городом. Наш старый противник скорее всего направился туда, где его союзники всё еще в силе, к баррикаде.

При мысли о медленном продвижении к Олд-Брентфорду, что позволит Мейкпису сбежать, Страйкер отчаялся. Если он покинет строй и в одиночку помчится в новый город, то, несомненно, напорется на укрывшихся снайперов или, упаси Боже, на упомянутую Форрестером вторую баррикаду.

Капитан Роджер Тайнтон находился в Нью-Брентфорде, в той части города, что тянулась к востоку от реки Брент. Слева от него, за рядами домов, несла свои воды Темза. Река Брент проходила прямо перед ним, но второй водной артерии не было видно из-за дороги, забитой войсками роялистов.

Куорлз позволил Тайнтону пересечь мост, и тот провел свой отряд в новый город, готовясь к неизбежному падению баррикады. Тайнтона поразило упрямство защитников баррикады. Вопреки всем его ожиданиям, красномундирники продержались намного дольше, но в конце концов укрепление пало.

Теперь больше не осталось мостов, тех узких проходов, где силы сторонников парламента могли зажать своих врагов. Настал черед отряду Тайнтона наскакивать на наступающую колонну роялистов, выполняя важную задачу - тянуть время. Тайнтон молился, чтобы их жертва стоила этих неимоверных усилий. Он молился, чтобы жители Лондона не сидели сложа руки, а действовали, готовясь к финальному броску короля.

Мысли его перешли к рубину. Камень по-прежнему висел у него на шее. Тайнтон поднял руку, чтобы потереть свой темный нагрудник затянутыми в перчатку пальцами. Если ему удастся пережить сегодняшний день, то он вернёт драгоценный камень своим хозяевам в парламенте. Возможно, рубин послужит компенсацией за потерю Страйкера и остальных пленников.

Но всё это отошло для капитана на второй план. Ему предстояла работа. Тайтон обернулся в седле, стараясь окинуть взглядом как можно больше своих бойцов.

- Атакуем по моей команде! Не ввязывайтесь в сражение, у них при себе пики. Отворачивайте и перестраивайтесь для следующей атаки! Мы должны их задержать, насколько Господь позволит!

Бойцы кавалерийского полка Эдварда Тайнтона и не надеялись на успешную атаку. Ощетинившаяся терция пикинеров мгновенно могла превратить вражескую колонну в гигантского ежа, смертоносного и ощетинившегося пиками. Но вынуждая врага выставлять пики, когда пикинеры должны останавливаться и прижимать древко к ноге, кавалеристы Тайнтона замедлят наступление. Эта задержка позволит, по-крайней мере, получить немного столь ценного времени.

Тайнтон вскинул палаш.

- В атаку!

Улицы Нью-Брентфорда кишели перепуганными жителями. Лизетт прошла по кварталу у церкви Святого Лаврентия и вышла на ту часть лондонской дороги, что составляла городскую Хай-Стрит. Тут она обнаружила, что наступающая колонна роялистов еще не добралась до этой части города. Но это, конечно же, не помешало насмерть перепуганным жителям услышать залпы приближающихся мушкетеров.

Лизетт была прекрасна. Она знала это, потому что везде, где бы она ни появлялась, она удостаивалась замечаний - восхищенных от ухмыляющихся мужчин и ехидных от завистливых женщин. Но сегодня она чувствовала, что могла с криками и голой пробежаться по переулкам и улочкам Брентфорда, и никто на нее не обратил бы внимания. Король наступал, и за ним по пятам следовала смерть.

С западных окраин города валили толпы беженцев. Они отчаянно старались убраться подальше от сражения, которое уже коснулось их домов. Лизетт пробивалась сквозь толпу, полагая, что люди Тайнтона будут участвовать в сражении у западного въезда в город. Там кипела схватка малых масштабов. Из-за прилегающих домов и полей за ними, Темзы и Брента, а также баррикады мятежников, передовая сузилась до размеров маленького пятачка.

Будь это традиционным сражением на открытой местности, Лизетт никогда бы не нашла своего врага. Но здесь, где лондонская дорога делила Брентфорд надвое, местоположение Тайнтона было легко предугадать. Она слышала, как Саксби сообщил Страйкеру, что у мятежников лишь два конных отряда. Одним из них командует Роджер Тайнтон. Лизетт понимала, что если ей удастся найти отряд парламентской кавалерии, велика вероятность, что это будет Тайнтон. И рубин вместе с ним.

В отдалении прогремел очередной мушкетный залп. Она вспомнила о Страйкере, и ее охватил порыв тревоги. Но она отмахнулась от него.

Продвижение против течения людской реки было ужасно медленным. Лизетт знала, что должна пробраться за городской центр. Туда, где кипела битва. Но если идти черепашьим шагом по слякоти, то доберешься туда нескоро.

- Черт бы вас побрал! Прочь с дороги!

Лизетт посмотрела направо, где в пятидесяти шагах всадник, привстав в стременах, кричал на проходящих мимо людей. Он тоже пытался пробиться в противоположном направлении сквозь толпу перепуганных горожан. Крупная и сильная лошадь под ним лоснилась.

Лизетт помчалась к всаднику со всей возможной скоростью, с трудом вытаскивая ноги из грязи.

- Сэр! - окликнула она его.

Всадник на гнедом жеребце попятился, удивленный её внезапным криком, и окинул её взглядом.

- Какого черта... мадам?

- Я вижу, вы плывете против течения. Вы не на запад направляетесь? - спросила Лизетт, положив руку на забрызганную грязью уздечку.

- А вам какое дело? - рявкнул всадник, хотя и не смог сдержать искорки, заплясавшей в его глазах, когда девушка мягко улыбнулась.

Лизетт придвинулась, положила ладонь ему на колено и нежно сжала.

- Мне бы хотелось отправиться с вами.

Всадником оказался хирург Птолемей Бэнкс.

Он не состоял ни в одном из полков, как он сообщил Лизетт. Это его беспокоило, поскольку он терял дневное жалованье в четыре шиллинга. Птолемей не один десяток лет латал людей по всему континенту.

- Здесь я удалился от дел, - сказал он, пока они пробирались по Хай-Стрит к западным окраинам Нью-Брентфорда, - вы не поверите, ради мирной жизни. И не важно, выдалась она долгой или краткой, но война пришла и сюда, в мой дом. В это сражение я тоже внесу лепту своими знаниями.