Я начинаю жить - Энни Янг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я никогда прежде не спала абсолютно голой. Это что-то новенькое для меня. Ощущения странные, – признаюсь я.
– Совсем ни разу? – удивляется Игорь.
– Ни разу.
– Что ж, будем компенсировать… и исправлять ситуацию, – произносит он подчеркнуто серьезно.
– Перестань, ты меня смущаешь, – хихикаю я.
– Ладно-ладно… – Игорь щекой прижимается к моим волосам. – Взгляни в окно.
Перевожу взгляд на панораму.
– Надо же, – тихо удивляюсь я.
– Как думаешь, как давно он идет?
– Не знаю. Странно, что мы сразу не заметили.
– Мы были чертовски заняты, дорогая. Даже свободной секунды не нашлось.
Подавляю рвущийся наружу смешок.
– Хочу себе домой точно такие же панорамные окна, – заявляю я, не сводя глаз от великолепной снежной картины. – Желательно с аналогичным пейзажем за стеклом. И вставать по утрам приятнее.
– Приятное пробуждение могу и я устроить, – жарко шепчет он мне. – Необязательно забирать с собой эту прозрачную стену.
– Ты неисправим, – я расплываюсь в счастливой улыбке и теснее прижимаюсь к его торсу…
– Кажется, запасы снега на небе иссякли, – замечает Игорь спустя двадцать минут.
– Думаю, это еще не конец. Вся зима впереди.
– Может, прогуляемся? В лесу, – предлагает Игорь. – Что скажешь?
– Можно, – соглашаюсь я и с некоторым сомнением добавляю: – Только там, скорее всего, похолодало. Вряд ли в твоем саквояже найдется подходящая одежда.
– А мы позаимствуем у сноубордистов. В прокатной, – уточняет он. – Там выдают напрокат снаряжение для занятия сноубордингом, куртки в том числе. Но для начала глянем на прогноз погоды. – Игорь тянется к столику за телефоном.
– Зима наступила только что. Откуда здесь взяться сноубордистам? – недоумеваю я, откинувшись на подушки.
А без них прокатные не работают. Не должны работать.
– Минус десять. К обеду похолодает, – сообщает он и уже после отвечает на мой вопрос: – Да они всегда здесь ошиваются, поверь мне.
– И откуда ты это знаешь?
– В окно посмотри. Где снег – там и сноубордисты, – многозначительно произносит он, выныривая из-под одеяла, надевает боксеры. – Местные склоны подразумевают этот вид спорта.
Это-то как раз меня не удивляет. Чего стоит пропасть за холмом. Надо полагать, горнолыжная трасса где-то там. Просто меня поражает другое, а именно скорость прибытия сюда любителей досок. Неужели все они только и ждали подходящую погоду, чтобы, оставив все дела, приехать покорять снежные склоны? Вот это любовь к спорту, я скажу!
– Моя спортивка осталась в ванной, – сообщаю я, спохватившись и обнаружив, что мне нечего надеть, в смысле теплая толстовка на данный момент у меня одна и та в ванной.
Но тут, неожиданно для себя, я осознаю, что есть еще одна проблема. Заглядываю под одеяло. Что и требовалось доказать – проблема. Что делать?
– Хорошо, я сейчас принесу, – говорит Игорь и, подобрав с пола мое белое полотенце, которое мы оставили валяться еще прошлой ночью, улыбается: – А это повешу.
На пороге Игорь оборачивается:
– Думаю будет лучше, если я один схожу. Не будешь же ты мерзнуть, в конце концов. Пока дойдем до прокатной базы, ты окоченеешь от холода, – и заметив мое замешательство, озабоченно спрашивает: – Алекс? Что-то не так?
Растерянно моргая, смотрю на Игоря.
– Я… тут… в общем… – мои глаза начинают метаться с Игоря на простыню и обратно. – Как думаешь, кровь стирается с простыни? Или лучше ее выбросить? – застенчиво роняю взгляд на свои пальцы, безжалостно теребящие ни в чем не повинное одеяло. – Просто я не знаю, что делать.
Почему мне так стыдно?
– Какой идиот. Я даже не подумал… – Игорь вмиг оказывается рядом, садится, заглядывает в глаза. – Послушай, повода для беспокойства нет. Это дело на мне, – внушает мне мягкий, ласковый голос.
Неуверенно киваю, и он приступает к весьма странному занятию – укутыванию меня в одеяло.
– Что ты делаешь? – не понимаю я.
Игорь молча поднимает и усаживает белое облачко со мной внутри – лишь голова торчит с растрепанными волосами – на прикроватный столик, предварительно убрав на пол вазу с цветами.
– Посиди пока тут, – решительно просит он.
Я-то посижу, а что ты собрался делать, интересно?
Наблюдаю, как он стаскивает с кровати простыню. Сминает в комок. Уносит куда-то. Через минуту возвращается с новой простыней. Такой же белоснежной, какой была первая до того, как… в общем, до вчерашней ночи.
– Ты откуда ее достал? – подаю голос я. С места, где меня оставили.
– Из соседней комнаты. Она всё равно там от безделья страдает, – отвечает он совершенно спокойно, как если бы каждый день перестилал постель, избавляясь от столь щепетильной проблемы.
Тщательно заправляет, старательно пряча края простыни под матрац; сверху подушки, и вуаля – готово.
– Всё, проблема решена. – Игорь целует меня в губы и возвращает на кровать.
– А куда ты дел…
– Выбросил, – отмахивается он. – Ну что, пойдем гулять? Про твою одежду, кстати, я не забыл. Я быстро, – и срывается с места.
Улыбаюсь, слушая твердые шаги, торопливо застучавшие вниз по лестнице…
– По-моему, она мне великовата.
– Нет, думаю, в самый раз.
– Хорошо, пусть будет оверсайз, – соглашаюсь я и продеваю руки в рукава принесенной Игорем белой куртки. Застегиваю молнию. Оцениваю отражение в зеркале. Вроде подошла. Но меня волнует больше другое: как я могла забыть сумку в машине? Как мне теперь ходить весь день без макияжа? Я буду чувствовать себя неполноценной. Растяпой, которая умудрилась так облажаться после первой же ночи. Что Игорь обо мне подумает? – Игорь, может, сходим к твоей машине? Там моя сумка, она мне срочно нужна.
– Зачем тебе телефон? Я же говорил, ты можешь позвонить своей маме через мой, – напоминает он, застегивая молнию на своей, взятой в аренду, красной куртке.
– Мне нужен не телефон.
– А что тогда? – спрашивает он, вскинув бровь.
– Если ты не заметил, – (конечно он заметил), – во мне кое-чего не хватает.
– Ты о чем? – пробежавшись по мне беглым взглядом, недоумевает Игорь.
– Издеваешься? – и выразительно смотрю на него.
– Нет, – хмурится он. – Может, объяснишь, что ты такого важного оставила в сумке? И чего в тебе не хватает? – и снова изучает меня с головы до самых пят, на сей раз тщательнее.
Притворяется?
– Игорь, макияжа, – недоверчиво говорю я. – Во мне не хватает макияжа.
– Господи, Алекс, – вздыхает он с облегчением, а на лице появляется безмятежная улыбка. – Я думал что-то важное. Забудь хотя бы на один день о своих красках. В лесу людей нет, краситься необязательно, а мне ты и такая нравишься, настоящая. И очень красивая, – Игорь нежно касается лица, проводит пальцами по волосам.
– Ты так говоришь, потому что вынужден так сказать. Чтобы не обидеть меня. Послушай, я не обижусь, если ты скажешь мне правду. Вот правда, не обижусь.
– Алекс, кончай нести чепуху, – его лицо становится на миг суровым. – Еще раз такое скажешь, обижусь я, тебе ясно?.. Ну всё, иди ко мне. – Целует, не дождавшись ответа.
– Ладно, денек можно и потерпеть, – срывается с моих опьяненных от головокружительного поцелуя ватных губ.
– Ты сводишь
