Фараон Эхнатон (без иллюстраций) - Георгий Гулиа

– Кто ты, откуда и зачем пожаловал к нам?

Вместо прямого ответа апостол с большим воодушевлением принялся рассказывать о господине своем Иисусе Христе – сыне человеческом, о двенадцати апостолах его, среди коих оказался и предатель по имени Иуда.

Святой человек благовест вовал о триедином боге, о вере Христовой, победно шествующей по Иудее, Египту. Ассирии, Вавилону, Риму и множеству других стран. Учение Христово, свидетельствовал он, разит неверные души, сокрушает капища, низвергает идолов. Близок день вселенского торжества, ибо властвует надо всем сущим господин всего сущего Иисус, принявший смерть за грехи людские!..

Без устали держал свое слово святой апостол, и речь его переводилась с арамейского на язык абасгов опытным толмачом.

До вечера благовествовал святой Симон, а когда взошла луна, абасги разошлись, чтобы с утра снова обратить свой слух к речам неведомого гостя.

Апостол вошел в ближайшую оливковую рощу, чтобы провести здесь ночь в горячих молитвах.

3

А наутро, когда вожди абасгов были в сборе, великий апостол, сполоснув лицо в речушке, предстал перед ними.

И Сум вопросил:

– Незнакомец! Вот явился ты издалека и обращаешь к нам свое слово, и мы с почтением слушаем тебя, ибо ты стар, и седины в твоих волосах и бороде, и лицо твое в сухих морщинах. Скажи: верно ли, что ты требуешь от нас, чтобы мы твоего господина по имени Иисус признали своим господином?

Апостол воскликнул:

– Истинно так, ибо сметены будут с лица земли и будут обращены во прах ваши капища, кои я видел множество. Исполнится сие, ибо господин мой всемогущ и беспощаден к нечестивцам во гневе своем.

Сум сказал так:

– Незнакомец! Годы твои немалые, и долг наш – отнестись к тебе с должным почтением. Отвечай нам: кто твой господин?

– Мой господин, – отвечал апостол, – властитель тела и духа нашего. Он – сын человеческий, предреченный пророками древности, вознесшийся на небо и повелевающий всеми нами, всеми помыслами нашими, всеми тварями земными.

Апостол поведал о том, как жил и какие чудеса явил миру Иисус Христос, как умер он для того, чтобы воскреснуть, и ожить, и вознестись на небо, и занять место одесную господа бога. Поведал и о том, как Христос шел на Голгофу, неся свой крест. Сын человеческий, говорил он, искупил своими страданиями грехи людские, кои громоздятся выше наивысоких гор. И о тайной вечере говорил апостол, о кротости сына человеческого, живым вознесшегося на небо.

Гневными проклятиями проклинал апостол Иуду, предавшего за тридцать сребреников Иисуса Христа. Весь день говорил святой человек о страданиях сына человеческого на кресте и о том, как был погребен в могиле, высеченной в скале, и как была заставлена та могила тяжелым камнем. И о землетрясении говорил святой апостол – о том, как разверзались могилы и вставали из могил великие святые и возносились к престолу небесному…

Абасги не прерывали его речь, слушали молча, изредка переглядываясь меж собой. Святой апостол был исполнен священного огня, ланиты его пылали жаром, глаза светились, точно молнии.

Так закончился день второй, и апостол удалился в оливковую рощу, чтобы помолиться богу, помолясь, испросить у него милости и обратить к вере Христовой дикие племена абасгов.

4

На третий день апостольского благовествования Симон Кананит так закончил речь:

– Блаженны будут ипребудут в счастье и довольстве те, кто откроет свои сердца вере Христовой. И здесь, на земле, пребудет тот в довольстве и счастье, кто признает над собою единую и вековечную власть Христа, сына человеческого, воскресшего для вечной жизни. И там, за гробом, пребудет в блаженстве тот, кто признает над собою власть святого сына человеческого и скажет: «Я раб его, я недостоин его щедрот».

Так говорил великий святой.

И сказал Сум, один из вождей абасгов:

– Почтенный старец, мы слушали тебя и поняли тебя, как могли. Мы хотим предложить тебе три вопроса.

– Говори же, – сказал апостол, которому, не страшны были никакие подвохи, ибо бог благоволил к нему.

– Вот первый, – сказал Сум. – Верно ли, что твой господин по имени Иисус Христос, сын человеческий, и верно ли, что он властвует над человеком в этом мире и в мире потустороннем?

Апостол воскликнул, и голос его был как грам:

– Истинно! Мы рабы его здесь и рабы его там, в царстве мертвых, ибо он господин всему – живому и мертвому!

Абасги поняли старца.

– Ответствуй, – продолжал Сум, – верно ли, что твой господин рожден от женщины?

– Истинно так! – предвкушая близкую победу, сказал святой апостол.

Сум сказал:

– Скажи нам, почтенный старец, как согласуется учение твоего господина с учениями мудрых эллинов по имени Платон и по имени Аристотель?

Святой Симон Кананит, теребя бороду, чуть не выщипал ее, но так и не мог припомнить – кто таков Платон и кто таков Аристотель. И он спросил:

– Кто сии эллины?

Абасги переглянулись, удивленные вопросом святого апостола.

Сум объявил, что наутро почтенный старец услышит решение абасгов, терпеливо слушавших речи апостола в течение трех дней.

И снова вошел апостол в рощу, чтобы молиться там и просить милости у бога.

5

И вот настало утро.

Апостол был бодр как никогда. Силы его удвоились, ибо видел минувшей ночью сон: стоял Симон пред господином своим Иисусом Христом, словно на той, на тайной вечере. Господин был светел лицом и говорил:

– Благодать тебе, Симон. Мне приятно дело твое, и абасги в лоне моем и в лоне отца нашего.

С тем и проснулся святой апостол…

Он шагал к месту условленной встречи с абасгами, и пгицы пели хвалу ему.

Абасги ждали старца. Их пришло великое множество. В первых рядах стояли вожди, и вместе с вождями – Сум.

Возликовало сердце апостола, ибо он собственными очами видел подтверждение знамению, посетившему его минувшей ночью. И он крикнул:

– Благодать вам, открывшим сердца свои великому слову господина нашего!

Сум поднял руку, требуя внимания, и заговорил торжественно и повелительно.

– Вот наше слово, старец, пришедший издалека. Выслушай. Ты говоришь: вот господин вам от колыбели и до смертного дыхания! Ты говоришь: вот господин ваш и за гробом! Есть великие цари на земле. Это – фараоны. Они властны над человеком от его рождения и до смерти. Но за гробом не властны. А власть твоего господина – это власть десяти фараонов вместе взятых. И даже более. А разве смеет человек, рожденный женщиной, властвовать всю жизнь над человеком, от колыбели его до могилы и даже за могилой?

Сум обратил свой взгляд к народу, и абасги сказали:

– Нет!

И это слово было точно гром. Сум продолжал:

– Так говорим мы. Ты же утверждаешь обратное. А это есть вечное рабство, рабство, неотвратимое для тех, кто признал твоего господина своим, а признав его, назвался его рабом. Мы долго обдумывали твои слова и, обдумав, пришли к единому мнению, чтобы семя твоих слов не дало ростков на земле нашей, предать тебя смерти.

Старец затрясся от гнева. Он собрался было возражать, но суровые абасги, непочтительно пиная, повели его к берегу веселой горной речки, где недолго думая удавили…

Такова правда об убиении святого апостола Симона Кананита.

1963

Руан, 7 июля 1456 года

Огласив приговор, его преосвященство архиепископ Реймский Жан Жувенель дез Урсен удалился в боковую комнату.

Стояла жара. Было душно, хотя дворцовые окна были открыты настежь. Клирик внес тяжелую стопу исписанных бумаг и положил на стол.

– Монсеньер, – сказал клирик, – брат Жанны нижайше просит вас принять его.

– Что ему надо?

– На два слова, говорит.

– Его зовут Жан?

– Да, монсеньер.

– Это тот самый неуклюжий мужик?

– Да, он.

– Очень жарко.

– Июль, ваше преосвященство.

– Особенный, особенный… А что, этот Жан напоминает чем-нибудь Жанну?

– Глаза, монсеньер, глаза… Говорят, ее глаза!

– Этому лет пятьдесят, наверное?

– Выглядит гораздо старше, монсеньер.

– Пригласите его.

Клирик удалился и вскоре вернулся вместе с Жаном, пожилым, крестьянского вида человеком. Жан низко поклонился. Его преосвященство поманил его к себе:

– Несчастная Жанна д’Арк ваша сестра?

– Да, монсеньер.

– Вы должны быть довольны, Жан: ей и вам возвращено честное имя, снято оскорбительное пятно. Его величество король Франции самолично следил за реабилитационным процессом. Вы слышали заключительные слова приговора?

Крестьянин помялся. Подумал.

– Да. Кажется.

Архиепископ предложил клирику прочесть вслух самое важное место в приговоре суда. Клирик быстро нашел нужную бумагу, и его голос зазвучал торжественно:

– «Мы отменяем, кассируем и аннулируем приговоры…»

Монсеньер архиепископ пояснил Жану:

– Речь идет о приговорах, вынесенных прежде. Это понятно тебе, Жан?

Жан кивнул. А клирик продолжал:

– «…и лишаем их всякой силы. И мы объявляем названную Жанну и ее родных очищенными от пятна бесчестия».