Книга теней. Роман-бумеранг - Евгений Клюев

- Какова же цель вашего эксперимента?

- Хорошая цель, - опять рассмеялась Тень Ассистента. - Видите ли, получается, что мы сможем возвращать людям их утраты… А?! Мы сможем возвращать людям их утраты! - И Тень Ассистента так высоко подпрыгнула, что коснулась тени-потолка.

Тень Рекрутова не все поняла, но ощущение праздника передалось и ей: оно на минуту даже заглушило чувство тоски от невозможности вернуться на Землю.

- Простите, Вы сказали, что Аид Александрович…

- Вы действительно встретитесь с ним в недалеком будущем, - с ним и с Серафимой Ивановной, - все поняла Тень Ассистента. - Они заканчивают свои витальные циклы на Земле. На сей раз их появление здесь будет отмечено особым образом: исследования Аида Александровича привели к тому, что он впервые за последние тысячелетия вернется сюда сознающей себя тенью - тенью Царя Аида: мы очень ждем его. Он и его супруга Персефона снова станут царствовать в Элизиуме - и тогда многое у нас изменится. Так что не тоскуйте о них преждевременно. Взгляните лучше сюда.

Тень Рекрутова повернула тень-головы на кивок Тени Ассистента. И увидела две знакомые - ах, какие знакомые! - тени… правда, самую капельку утратившие уже черты индивидуальности, но все равно!

- Мама. Отец! - воскликнула Тень Рекрутова и бросилась в направлении к ним. Оставим их, любезные читатели: они уже очень давно не виделись…

- Извините, дорогой мой и хороший! - Тень Заведующего Лабораторией наступала на Тень Старшего Помощника. - Ваше преобразование этой формулы не совсем верно. Вспомните, пожалуйста, поправку к девяносто восьмому закону Ньютона о преломлении теней в пространстве на основании сорок четвертого закона гравитации - и Вам станет ясна Ваша неточность.

- Но как, по-Вашему, тогда соотносится это с теорией Тени Эйнштейна о безотносительности теней?

Тени Заведующего Лабораторией и Старшего Помощника спорили, а вокруг них стояли, покатываясь со смеху, другие тени, уже оставившие все свои споры и осознавшие важность сегодняшнего события, которое в данную минуту входила в историю под названием "Феномен Рекрутова".

А между тем понемножку начинался праздник. Уже бегали по тени-лаборатории проворные тени лаборанток, украшая тени-стен тенями-цветов и освобождая тень-лаборатории от всех ненужных теней-предметов. Уже раздавались тени-звонков в тенях-домов Тени Фарадея, Тени Ньютона, Тени Ломоносова… Великие Тени приглашались в Хоровод - так назывался любой праздник в области, пограничной области Вечной Тьмы, а в область Вечной Тьмы век от века ссылались елисейские тени "за непослушание".

"Непослушание" же проявляли в основном Великие Тени… Впрочем, ни одна из них так и не попала в область Вечной Тьмы - каждую едва ли не на конечной точке пути перехватывали тени сотрудников Главной лаборатории Центра по Изучению Контактов, в незапамятные времена учрежденного на Атлантиде. ЦПИК состоял из теней специалистов, а уж кому как не им знать цену неизживаемой индивидуальности!

И зазвонила тень-главного-телефона в Главной лаборатории. Сколько раз тени сотрудников лаборатории вздрагивали от тени-этого-звука: по тени-телефона звонила обычно только Тень Председателя САТ.

- У тени-телефона Тень Заведующего Лабораторией.

- С вами говорит Тень Ученого.

- Секундочку! - Тень Заведующего Лабораторией нажала на тень-кнопки, подключая тень-микрофона, - и над тенью-лаборатории зазвучал глуховатый голос Тени Ученого.

- Собрание атлантических теней только что избрало меня Главной Тенью Атлантиды, а я смущен… что без Вашего ведома.

- С нашего ведома, высокочтимая Тень Ученого! Мы в курсе всех последних событий.

- Спасибо. Спасибо… А тут всех интересует, как Ваши дела.

- Наши дела прекрасны. У нас скоро Хоровод.

- По какому поводу?

- По поводу самой большой научной удачи в истории Атлантиды -"Феномена Рекрутова".

- Рекрутова? Подождите… На Земле я видел по телевизору человека с такой фамилией. Он рассказывал о преемственности жизней. К сожалению, я не успел познакомиться с ним.

- Это был не человек. Это была тень, особым образом внедренная в мир.

- Ах, вот как… Вы знаете, я заметил, что в чертах его нет истории! Поздравляю, от всех нас поздравляю вас!

- Собирайтесь к нам! - уже кричала в тень-трубки Тень Заведующего Лабораторией.

- Можно всем собираться?

- Да, да! Всем атлантическим теням, всем елисейским теням, ускользнувшим от Теней Верховного Руководства Элизиума, дни которого тоже сочтены, всем теням живых - мы ждем!

Уже в два часа ночи поименованные тени были в сборе: они разместились в тени-огромного-сквера возле тени-корпуса ЦПИК. На тени-трибуны стояли Тени Членов Почетного Президиума - и в их числе:

Тень Ученого.

Тень Заведующего Лабораторией.

Тень Старшего Помощника.

Тень Фарадея.

Тень Эйнштейна.

Тень Ньютона.

Тень Рекрутова.

Тень Тайного Осведомителя.

…В тени-огромного-сквера кружилась Тень Большой Музыки. То была сто шестая симфония Тени Бетховена - "К вечности".

- Тени Дам и Тени Господ!

(Так начала Тень Ученого, обращаясь ко всем присутствующим, едва откружилась и унеслась в Вечность тень-последнего-аккорда).

Поздравляем вас всех, дорогие наши! Сегодня самый большой праздник в истории Атлантиды: сегодня усилия живых и мертвых в познании универсума - объединились! Несколько тысячелетий ждали мы этого дня. Несколько тысячелетий поиски лучших умов Атлантиды и Земли были направлены к одному - построить мост между жизнью и смертью. Сегодня этот мост построен. К величайшему счастью нашему, на торжественном митинге присутствуют тени живых, чьим талантам и разуму мы тоже обязаны сегодняшним праздником. Носители теней этих спят сейчас в Москве, но тени - бессмертные их тени! - с нами. Попросим же их оказать нам честь подняться на тень-трибуны:

Тень Эммы Ивановны Франк.

Тень Эвридики Александровны Эристави.

Тень Петра Васильевича Ставского.

Тени ребят из ансамбля "Зеленый дол":

Тень Евгения Николаевича Зайцева.

Тень Павла Сергеевича Игумнова.

Тень Аллы Николаевны Петровой.

Тень Владимира Игоревича Константинова.

Тень Станислава Борисовича Штейна.

Тень Сергея Дмитриевича Затонского.

Особенно хочется поприветствовать:

Тень Марка Теренция Варрона, говорящего ворона!

(В тени-огромного-сквера аплодировали - долго, очень долго).

К сожалению, мы не можем попросить подняться на трибуну Тень Царя Аида и Тень Персефоны: их носители, Аид Александрович Медынский и Серафима Ивановна Светлова в настоящее время не спят, они бродят по Москве, переживая события плохого дня. Пожелаем им сердечной беседы и душевного покоя.

(Названные Тенью Ученого тени живых стояли на тени-трибуны небольшой группкой и очень смущались).

Почетный Президиум Атлантических Теней постановил считать упомянутые тени живых Почетными Тенями Атлантиды - на веки веков.

(И снова аплодировали тени Атлантиды - долго, долго, долго).

Там, на Земле, Аид Александрович Медынский почти решил проблему человеческого бессмертия и вплотную подошел к феномену витальных циклов. Что же касается теней, стоящих перед нами, то носители их оказали неоценимые услуги в поисках форм контактов между живыми и мертвыми: добрые, отважные и мужественные носители эти бесстрашно ступили на стезю бессмертия! Они доказали, что лучшие представители человечества готовы с честью выдержать испытание Знанием.

Центр по Изучению Контактов на Атлантиде, ведя непрерывную борьбу с Советом Атлантических Теней, совершил сегодня самое значительное открытие за последние тысячелетия. Оно войдет в историю под названием "Феномен Рекрутова" и свидетельствует о том, что Атлантида сможет возвращать человечеству его утраты.

Последние слова Тени Ученого вызвали такие овации, что на Земле раздался страшный гром, разбудивший всех спящих. Тени живых мгновенно улетучились с тени-трибуны. Возвращались они в разное время - последней (вернувшейся через час) тенью была тень Эммы Ивановны Франк.

К этому времени на тени-трибуны стояла уже Тень Петра. Тень Эммы Ивановны застала лишь финал речи.

- …контактной метаморфозы. Таким образом, Тень Ученого, или Станислав Леопольдович - да простят мне употребление здесь земного его имени, столь любимого всеми нами, - один взял на себя заботу о духовной стороне контакта между царством мертвых и живыми. Как высок может быть дух человека, мы поняли только после знакомства с магистром. Что нельзя забывать историю души своей, мы поняли только после знакомства с ним. Что прежде чем предстать перед Высшим Судом, Божьим Судом, каждый предстанет перед глазами равных себе, мы поняли только после знакомства с ним… Мне повезло меньше других: я лишь раз говорил со Станиславом Леопольдовичем… простите, Тенью Ученого, в этом витальном цикле. Но жалеть ли мне о несостоявшихся встречах, если в одном из прошлых моих витальных циклов, в восемнадцатом веке, я сподобился быть учеником магистра Себастьяна, как звали его тогда. И только теперь я отдаю себе отчет в том, что такое не проходит бесследно. Можно истребить память, можно добровольно или под сильным нажимом изжить в себе индивидуальность, но душа - помнит, душа - остается собой, что бы ни сделали с ней. И пусть все прекрасно, пусть фанфары, пусть знамена, пусть гимны… тут же, рядом, - легким облачком, бабочкой, тенью: ду-ша.