Послания себе (Книга 3) - Сергей Гомонов

- Зато весело, - Дмитрий защипнул пальцами верхнее и нижнее веко правого глаза и, поставив Сашу на ноги, разогнулся сам. Где ж это вы так, молодой человек, полетали? - он указал на рассаженную щиколотку мальчика. - Ах, ну да! Великий бой на детской площадке!

Саша улыбнулся. Дмитрий покачал головой. Сейчас он просто ЕЁ копия. Уменьшенный портрет. Её улыбка, взгляд, движения...

- Дядя Дима, - заговорил он, - а как ты думаешь, если я дал кому-то поиграть свою игрушку и забыл про нее - ничего, что этот "кто-то" оставит ее у себя?

- Ничего хорошего. Но... - Дмитрий протер очки носовым платком и нацепил их на нос, - как говорится, не возбраняется... Хозяину-то что?..

Саша улыбнулся еще лукавее, даже голос изменился - тоже стал высоким, но с женскими нотками, смеющийся, даже... торжествующий какой-то:

- А если я вспомнил и попросил вернуть - я прав?

- Прав, - усмехнулся тот. - Дареное не дарят...

Мальчик скользнул в сторону и крикнул:

- Ты сам сказал! Ты сам это сказал, Сетен!

Дмитрий пожал плечами и оглянулся.

На посыпанной гравием дороге, метрах в пятидесяти от них, неподвижно стояла стройная светловолосая женщина. И Саша внезапно, как и приобрел, утратил черты своего сходства с матерью, но к тому времени он уже опрометью несся ей навстречу. А Рената быстро шла к нему и подхватила его на руки.

- Ты попался в свою собственную ловушку, Тессетен! сказала она Дмитрию, ослепительно улыбнулась на прощанье и, обнимая сына, пошла назад.

Дмитрий долго провожал ее взглядом с непонятной улыбкой, затем снова присел к мертвому дереву.

- Эх, сестричка... - усмехнувшись и вздохнув, тихо проговорил он: - Кто тебе сказал, что я не хотел попасться в эту ловушку?..

Саша увидел Его на мгновение раньше, чем Рената, в конце аллеи, увенчанной круглой клумбой с агавой посередине. Здесь соединялись четыре дороги, крест-накрест. И только здесь Он мог негласно назначить первую и две тысячи первую встречу...

Мальчик выпустил руку матери и бросился к нему. Только она и сын узнали его теперь, как узнавали бы отныне в любом обличье... Это был и он, и не он, это был тот, кого она помнила - скидывая капюшон Проводника ли, или глядя с ним на зарю...

Саша подбежал к нему, остановился в одном шаге, не доходя. Тот присел и, словно не веря сам себе, протянул руку и коснулся ладонью щеки ребенка. Мальчик игриво боднул его кисть и, развеселившись, помчался назад, закружил возле матери.

Она подошла - залитая солнцем, золотая - заглянула в темные, непрозрачные глаза, в небо, снова в глаза...

- Здравствуй, Танрэй... - тихо произнес он.

- Я так ждала тебя, Ал!..

КОНЕЦ ТРИЛОГИИ

(май - октябрь 2000 года)