Луноликая - Ди Sel Элеа

— Ни фига себе Дюймовочка, — прокашлялась я, мне даже осторожно похлопали по спине.

— Честно-честно! — угу, и глаза такие правдивые. — Воздухом, я точно не питаюсь. И пока есть время, — взглянул он на свои ручные часы, — надо затарить твой холодильник. С утра мне на работу и будет некогда. Потом будут кое-какие дела.

— То есть, вечером? — спросила я, приблизительно подсчитывая время. Самой-то тоже надо было показаться на глаза начальству, после уже вчерашней выходки.

— То есть сейчас, — потянул в сторону входной двери.

— Но сейчас же ночь! — возразила ему я, да и ехать никуда не хотелось. Я уже, можно сказать, засыпала на ходу.

— Ошибаешься, раннее утро. — Обуваясь, констатировал он — Купим продукты и вернёмся, я ещё надеюсь пару часов поспать, — зевая, добавил он.

5 глава

Ты моя, Луноликая, в этом мире,

Где всё так зыбко и не объяснимо.

Ведь с тобой, я всегда другой.

Sel

Пришлось собираться. Обуваться. Искать телефон. Разуваться было лень, и я на цыпочках пробралась в зал, попутно захватывая свою сумку с кошельком. Глянув на себя в зеркале, отметила, что вид у меня донельзя затрапезный. Опухшее лицо. Нечесаные волосы.

— А может, ты просто к себе домой поедешь? — с робкой надеждой и, зевая, спросила я, надевая толстовку. — Завтра, то есть уже сегодня вечером встретимся и переговорим. — Я опять зевнула и чуть не вывернула челюсть.

— Нет, ты же мне позвонила, а я мчался к тебе на всех парах. С надеждой во взоре, — продолжал издеваться этот тролль. — Ты же не лишишь меня этой надежды? М? — И продекламировал:

Гейша журавля прислала

Дома сегодня одна

На улице темно, подумал самурай.

— Это что? — шёпотом спросила я, тихонько обалдевая, и пытаясь понять смысл. "Гейша, самурай — это он к чему вообще?" — думала я, пока этот любитель японской поэзии закрывал дверь.

— Это хокку, — так же тихо ответил он мне, — моего сочинения. Понравилось? — поинтересовался он.

— Не очень, — холодно ответила я, когда до меня дошёл весь смысл его сочинения.

— Да ты просто не поняла, — продолжал он настаивать и, ведя за рукав к своей машине, когда мы вышли из подъезда.

— Всё я прекрасно поняла, — выдернула я свой рукав, и поёжась от уличной прохлады, пошла за ним, — стихоплет фигов. Сам ты гейша.

Не ожидала я от него, такого заразительного смеха, даже самой смешно стало.

***

До круглосуточного супермаркета доехали быстро и без приключений. В это, очень раннее утро, машин было мало. И только-только начинало рассветать. На горизонте появилась серая полоска, предвещая пасмурное утро. Дорогу нам скрашивала музыка по "Gold Romantic Radio" играя зарубежные хиты конца девяностых и начала двухтысячных. Музыка расслабляла и говорить совсем не хотелось.

Уже в помещении, Дима сразу выкатил тележку, и, догнав меня, галантно предложил подвести, не бесплатно, разумеется. Соблазн был великим, но я от него отмахнулась. Сказала, что сейчас не время и Родина в опасности, а он тут ромашки нюхает.

— Да ладно!? Какие ромашки? — смеясь, спросил Дима, крутанув тележку.

— Откуда мне знать какие? — возмутилась я, пожимая плечами. В этот момент поймала себя на мысли, что рядом с Димой я становлюсь полным, эмоциональным неадекватом, с итальянским темпераментом. Всё время хочется показать ему жест, куда бы ему пойти. Далеко и надолго. Но вот недавно съеденная пицца делала меня добрею Поэтому обходилась без жестов. Пепелила взглядом.

Я остановилась на перекрёстке, решая в какой ряд сначала пойти. С чего же начать и что нам нужно?

Тьфу ты!

Какое нам?! Ему! А мне, пожалуй, ничего не нужно, хотя… Сахар всё же нужен. И молоко… И…

В общем, пока я вертела головой, Дима уже исчез из горизонта. Нашла же я его в отделе бытовой химии и прочего. Рассматривал бритвы.

— Зачем тебе новый набор? — с подозрением спросила я.

— У меня утром, важная встреча, — со вздохом ответил Дима и положил в тележку выбранный предмет. Туда же и пена для бриться с лосьоном добавились.

— Ммм. — В этот раз я была немногословна. Даже немного ударилась в воспоминания, когда эта мужская атрибутика занимала полочку в ванной нашей, теперь уже моей съёмной квартиры. Человек ушёл, но дурацкие воспоминания остались.

Ненавижу!

— Тебе здесь ничего не надо? — ехидно поинтересовался мой бывший сокурсник, вырывая меня из воспоминаний.

— Мне?! — осмотрелась я по сторонам, взгляд ни за что не зацепился. — Вроде нет.

— Точно? — ухмыляясь, спросил он, прищурившись. — Тебе какую, зелёненькую или синенькую? А сколько капель? — поинтересовался это гуманоид, держа в каждой руке по пачке и внимательно рассматривая.

— Тебе знать это не обязательно! — процедила я сквозь зубы и пошла в другой отдел мимо него.

— Ну, а вдруг меня спросят какие, а я не знаю? — продолжал веселиться Дима, катя тележку.

— Об этом тебя никто спрашивать уж точно не будет! — и зачем я только связалась с этим полудурком? Встретились спустя столько лет и за эти неполные сутки нового общения, я была готова его уже придушить.

— А вдруг… — заикнулся он опять, как я его перебила, злобно шипя и еле себя контролируя:

— Не вдруг, недруг и не враг! — Начала я распыляться. — Угомонись, Воронцов!

— Ну ладно, ладно, Юль. — Поднял он руки в примирительном жесте. — Я тебя услышал, понял.

— Вот и хорошо! — спокойно выдохнув, ответила я, мысленно вспоминая дыхательные упражнения. Всё-таки надо было составить список. Спать хотелось всё сильнее. Далее всё было на автомате. И в машине, когда ехали уже обратно, затарив багажник большим количеством пакетов, из-за которых уже не было сил ругаться — я уснула.

Оплату продуктов поделили пополам, просто разделив всё, что набрал Дима, считающий, что это ему жуть, как необходимо. Иначе он оголодает и не сможет нормально думать, и работать. В его же кучке почему то оказались, некоторые проигнорированные мной предметы личной гигиены. Мой удивлённый взгляд — его жесты типа я не знаю, откуда тут это. Потом я узрела в своей кучке ещё одну интересную вещь.

— Это тебе для чего? — строго поинтересовалась я, доставая из моей половины продуктов защитное средство, от некоторых незапланированных последствий. В этот момент, я наверное, была похожа на учительницу, которая увидела у ученика совсем не сигареты.

— А я тебе предлагал всё самому оплатить!

Верно говорят, лучшая защита — это нападение. Дима скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что он здесь жертва, и его не послушали.

— Так я не поняла, — начала я повышать голос, чтобы меня услышали, — ты не мог попозже это купить?