Навсегда с тобой - Саманта Сноу

— Ну не прибедняйся, разве можно с тобой скучать? — подбодрил друга Лео. — Да и Эннис у нас девушка замкнутая, болтать не очень любит. Так что, старина, не бойся. Вы, два молчуна, друг другу идеально подходите. Походите помолчите на пару.

Лео с Джули направились к автомобильной стоянке, а Тед с Эннис повернули в другую сторону.

Водоворот спешащих по своим делам людей засосал их в толпу, завертел и понес в неизвестность.

5

Сказать, что Кейси Диксон любила свою работу, значит не сказать ничего. Она ее не просто любила, она ее обожала и боготворила. Каждое мгновение, проведенное девушкой в маленьком букинистическом магазинчике, заполненном старыми и не очень старыми книгами, наполняло ее радостью. Ночью Кейси с нетерпением ждала утра, чтобы поскорее добраться до магазина и приступить к работе. Вечером она с сожалением переворачивала табличку «Закрыто» на дверях магазина, но еще долго не покидала магазин, переставляя книги на высоких стеллажах. Ей нравились старые, подержанные книги. Беря какую-нибудь в руки, Кейси сочиняла истории о том, как кто-то держал ее в руках, о чем думал человек, читающий ее, почему принес в магазин, решив избавиться от приобретенного ранее томика. Иногда истории получались даже интереснее самих книг.

Хотя Кейси была уверена, что неинтересных книг не бывает. Ведь каждая книга — это частичка души ее создателя. Разница только в том, как эта частичка вырывается из души. Иногда легко, иногда с кровью. И именно от этого зависит степень значимости книги.

Кейси никому не рассказывала о своей теории. Ей было стыдно признаться, что к книгам она относится, как к живым существам. Каждая книга в ее представлении имела свой характер, свое настроение, свою продолжительность жизни. Погладив по обложке книгу, Кейси могла даже сказать, как обращался с ней прежний хозяин. Была бы ее воля, она никогда бы не продавала книг людям, которые не умеют их ценить. Но, увы, это невозможно. Она всего лишь продавец и обязана отдать книгу тому, кто платит деньги. А иначе ее любимый букинистический магазин просто разорится.

Те полтора года, что она работает здесь, поистине самые счастливые в ее жизни. Она ни за что не согласится разрушить счастье своими руками.

Судьба привела ее в магазин совершенно случайно. Однажды, бесцельно бредя по улице, Кейси заметила на дверях объявление «Требуется продавец». Что-то подтолкнуло ее взяться войти в магазин. За стойкой стояла молодая девушка совершенно невозможного вида. Ядовито-фиолетовые волосы, собранные на макушке в хвост, были похожи на фонтан из нереального, фантастического сна. Яркокрасные губы и иссиня-черная подводка глаз делали лицо похожим на клоунскую маску. В дополнение к этому в уши были вставлены огромные серьги квадратной формы, весело подмигивающие огоньками. В первый момент Кейси, испугавшись, хотела рвануть обратно на улицу, но вместо этого она, заикаясь, произнесла:

— Я прочитала объявление на дверях. Вам требуется продавец?

До этого не обращавшая на нее никакого внимания девушка подняла глаза, окинула Кейси взглядом с головы до ног и растянула свой огненно-красный рот в улыбке. Со скоростью торпеды выскочила из-за стола, в один прыжок подлетела к Кейси и схватила ее за руки. Кейси невольно дернулась к двери, но фиолетововолосая крепко держала ее. Она приблизила свое лицо к лицу Кейси и, заглядывая в глаза, спросила:

— Вы вправду согласны работать в этом скопище старья и рассаднике пыли?

Неожиданно для себя Кейси кивнула. Невозможная девица закружилась на месте, исполняя дикий танец.

— Это же здорово! — воскликнула она, подняв руки к потолку и притопывая ногами в изумрудных, обклеенных стразами сабо на огромной плетеной платформе. — Сами небеса прислали тебя сюда для моего спасения!

Так они и познакомились, Кейси Диксон и Бонни Баллард.

В тот год Бонни Баллард исполнился двадцать один год. Она была всего лишь на год старше Кейси, но в жизни разбиралась в тысячу раз лучше. Бонни прошла отличную школу различных баров, дискотек и тайных вечеринок. Когда она пускалась в разгул, то, как говорится, земля дрожала. Бонни не брезговала никакими средствами, чтобы повеселить себя. В дело шли наркотики, безудержный секс с кем попало и где попало, виски и катание в раздетом виде на крыше автомобиля.

Ее отец, преуспевающий адвокат Питер Баллард, не мог ума приложить, как образумить свою неуправляемую дочурку. Что он только не предпринимал в целях воспитания: и доверительно беседовал, и орал на весь, надо сказать, немаленький дом громовым голосом, и за волосы тягал, и в пример благочестивых дочерей своих приятелей ставил. Ничто не действовало на Бонни. Все воспитательные мероприятия заканчивались одинаковыми словами:

— А что ты хочешь? Сам меня такой воспитал.

Питер Баллард замолкал. Что он мог ответить? Все правильно, сам виноват.

Рано потеряв жену — Бонни не исполнилось и двух лет, — начинающий тогда адвокат положил все свои силы, чтобы его дочь ни в чем не испытывала недостатка. Он много работал, и воспитание дочери переложил на постоянно меняющихся нянь. Они приходили и уходили, не оставляя в памяти девочки никакого следа. Одинокий ребенок, окруженный горой игрушек, нарядов, книжек и украшений, хотел только одного: тепла, которого Баллард из-за своей вечной занятости дать не мог. Когда в редкие часы он бывал дома, Бонни не отходила от отца ни на шаг, цеплялась за руку, забиралась на колени, пыталась поведать свои девчоночьи секреты. Баллард рассеянно слушал, кивал порой невпопад, гладил ребенка по голове и откупался новыми куклами и джинсами.

А потом его девочка выросла. Он пропустил этот момент. Просто однажды отметил, что Бонни не выбежала радостно к нему навстречу, когда он вернулся домой. Но это его тогда не насторожило. Он ведь прекрасно понимал, что детство Бонни когда-нибудь закончится. У девушки появились секреты от него, новые друзья и интересы. Знакомые предупреждали его, что Бонни, его малышка Бонни, ведет не принятый в его кругу образ жизни, предостерегали его, советовали обратить внимание на ее поведение. Он им не верил. Не верил до тех пор, пока однажды ему не позвонили из полиции.

Баллард, приехав по звонку в полицейский участок, в первый момент даже не узнал свою девочку. Оборванная, грязная, плохо соображающая от наркотиков потаскушка, сидевшая в неприличной позе в углу камеры, что-то гневно и нецензурно выкрикивала и размахивала руками. Она была просто омерзительна. Оформив необходимые бумаги и заплатив требуемый штраф, Баллард увез дочь домой и, наверное, впервые в жизни всю ночь просидел рядом с ее кроватью, прислушиваясь к неровному дыханию дочери и вытирая капли холодного пота со лба.