ПРОСВЕТЛЕНИЕ И ДРУГИЕ ЗАБЛУЖДЕНИЯ - Карл Ренц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В.: Это твоя, так сказать, сущность?
К.: Да, абсолютно незначителен.
В.: С ума сойти.
ПОДГОТОВКА К ПРОСВЕТЛЕНИЮ
Вопрос: Один мастер дзэн по имени Банкэй из семнадцатого столетия восхваляет нераздельный дух Будды. Якобы он находится за пределами всякого единства. Что это значит?
Карл: То, что находится до Будды. Пара-Будда. То, что находится до всего. Что не знает двойственности. И не знает единства. Это не один и не два. Это не это и не то. У этого нет определения. Это зовется всеми или ни одним именем. Оно никогда не сможет постичь самое себя.
В.: Возможно, поэтому Банкэй говорит, что нет смысла стремиться к этому. Так он говорит своему ученику: просто прекрати!
К.: Абсолютное смирение — когда ты полностью принимаешь, что никогда не способен познать себя, — это абсолютная недвижимость. Где больше нет желания самопознания: это самопознание. Что я никогда не смогу уйти от самого себя и никогда не смогу постичь самого себя. Потому что я — то бесконечное, нерожденное, бессмертное, которое есть всегда. Для этого во времени нет ничего необходимого. Чтобы быть этим, не требуются усилия. Всякое усилие быть этим явно непродуктивно.
В.: Банкэй говорит: гораздо более короткий путь, нежели усилие стать Буддой, — просто быть Буддой.
К.: Да, тогда оставь этого Банкэя.
В.: Но Будда много лет прилагал усилия. Лишь тогда он пришей к своей реализации. Мог бы он так же достичь просветления без усилий? Или так ему показалось впоследствии?
К.: Как ты думаешь, откуда взялось усилие?
В.: Из его решения больше не жить так дальше.
К.: А откуда пришло решение?
В.: Из желания положить конец страданию.
К.: А откуда пришло желание?
В.: Ты так и будешь меня спрашивать?
К.: Если есть свободная воля, говорит Витгенштейн, кто бы мог ею обладать?
В.: Ну, к примеру, Будда.
К.: Какой Будда когда-либо пытался стать Буддой?
В.: Тот, кто страдает, пытается стать Буддой. Тот, кто наслаждается, вероятно, не против быть рожденным еще множество раз.
К.: Ты имеешь в виду, что пока Я наслаждается относительностью, оно с удовольствием продолжает быть относительным. Только когда ему не комфортно, оно выходит из относительности. Словно Я когда-либо могло потревожить само себя.
В.: Я говорю не о каком-то абстрактном Я, а об обычном человеке.
К.: Ты говоришь о сознании, которое, очевидно, находится в определенном состоянии, которое оно воспринимает как приятное или неприятное.
В.: Нет, я говорю о человеке, который прилагает усилие. Для меня просто не является очевидным, что любые усилия абсолютно не важны. Все мистики прошли долгий путь. Сам Рамана Махарши, великая звезда, боролся годами, чтобы узнать, что такое он или «я есть».
К.: Насколько мне известно, он осознал это за один раз как-то после полудня. Так написано на доске в ашраме в Тируваннамалае. На него нахлынуло предчувствие смерти. Он лег на пол, отдался этому переживанию смерти и осознал это.
В.: Может быть. Но это было только началом долгого пути.
К.: Это было началом и концом. С тех пор, сказал он, больше ничего не происходило.
В.: Кроме того, что он на годы удалился в пещеру, чтобы ничто не мешало ему там медитировать.
К.: С этого момента, сказал он, он знал — то, чем он является, Я, ничто никогда не могло потревожить и никогда не сможет. Это было основополагающим переживанием всего.
В.: Возможно, это было основополагающим переживанием, тем не менее потребовалась еще своего рода доработка.
К.: Ты имеешь в виду, как на семинаре в университете. Сначала ты готовишься, потом проходишь через него, потом дорабатываешь. Чтобы закрепить действенность.
В.: Да, это не так уж и странно, как звучит. Рамана при этом прошел через переживание, что он не является телом. Но чем он является на самом деле, это в тот момент он еще не пережил.
К.: Ты прав.
В.: Вот именно. Поэтому потом он...
К.: Он это не пережил, потому что это невозможно пережить!
В.: Почему нет?
К.: Для переживания требуется по меньшей мере две вещи: тот, кто переживает, и то, что переживается.
В.: Да, ну и что?
К.: То, на что я указываю, — не переживание. Это само Бытие. И оно абсолютно присутствует здесь и теперь. Для этого не требуется ничего особенного: ни подготовки, ни доработки. Это не что-то особенное. Это простое осознание бытия. Как сказал Мейстер Экхарт: первопричина в себе. Чистая осознанность существования.
В.: И все-таки это нечто особенное. Потому что то, что бросается в глаза в этих учителях, это интенсивность харизмы. Это бесконечная доброта, непоколебимая недвижимость. Кто медитировал рядом с Раманой, оказывался в самадхи, в космическом сознании.
К.: В космическом сознании нет ничего особенного. Это переживание. А здесь речь идет о Я. Недвижимость, о которой ты говоришь, не имеет к этому никакого отношения, сидит ли кто-то недвижно или недвижим внешне и внутренне. Эта Недвижимость не-затрагиваема. Ее ничто не может потревожить. Эта Недвижимость не знает мыслей. Эта Недвижимость не есть переживание. Она — само Бытие.
В.: Люди, которые пришли к Рамане или другим мистикам, пережили эту Недвижимость. Они попробовали ее на вкус. И хотели, чтобы этот вкус был с ними всегда. Они садились рядом и медитировали. Я просто не верю, что это не важно, прилагаешь ты усилия или нет. Ты это так представляешь, словно ничего нельзя сделать ни для способствования, ни для препятствования этому. Однажды это внезапно случается.
К.: Нет, это не случается. Эта Недвижимость, эта основополагающая Осознанность ничем не обусловлена. Она есть всегда. Все, что происходит во времени, не может оказать на нее воздействие. И это «ага!» абсолютно не зависит от того, что происходит во временной плоскости. Поэтому любой поступок, любое действие, любое понимание или не-понимание бесполезно. Это не имеет никакого значения для этого маленького «ага!»: для осознавания Абсолюта.
В.: Для индивидуальной жизни это явно имеет большое значение.
К.: Ты надеешься на преимущество. Это не преимущество. Ты надеешься уйти от себя. Это невозможно. Ты хотел бы найти выход. Его нет. Тому, что есть, не нужен выход, и его никогда не будет. Потому что то, что есть, есть сейчас и есть вечно. Бесконечно. Ты не можешь подойти к этому и не можешь отдалиться.
В.: Но немного работы или подготовки все-таки делает тебя уже готовым к подобному переживанию или, если угодно, не-переживанию. Например, иметь возможность вообще воспринимать то, о чем ты говоришь. Эта возможность приятия ведь не существует изначально.
К.: Приятие исходит не из того, чем ты себя считаешь, а из все того же Источника, как и неприятие. Способен ты это принять или нет, не в твоих руках. У тебя может сложиться ощущение, что ты это выработал.
В.: Точно.
К.: И тем не менее я знаю с абсолютной уверенностью, что не ты выработал это. Приятие — это спонтанное явление.
В.: Может быть, но тому, чтобы это явление заявило о себе спонтанно, можно же, наверное, поспособствовать.
К.: Ни одно усилие не поможет. Не существует подготовки и доработки.
В.: Однако книга «Deep sharing» Пола Лоуи показалась мне очень полезной.
К.: Здорово. Звучит хорошо.
В.: Это глубокое откровение о чувствах.
К.: Это «Sheep sharing»?
В.: Нет, «Deep sharing».
К.: Но ведь «Sheep sharing» означает «стричь овец»?
В.: Нет, нет, «Deep sharing». «Deep sharing» означает «разделить глубину».
К.: Разделить глубину? Ножом разделить? Так, чтобы получилось две глубины?
В.: Не раз-делить. По-делиться. Он делится своими чувствами, делится с другими, всеми чувствами, в том числе и теми, которые причиняют боль.
К.: Коротко их подстригает.
В.: Он открыт и честен. И, между прочим, так быстро не уходит от темы.
К.: Вместо этого уходит медленно. Как с тупым ножом. Чтобы было больно. Медленно выдирать волосы. Это и есть «Deep sharing»? Я правильно понимаю?
В.: Нет. Абсолютно нет.
К.: Нормальную Sheep sharing делают острым ножом, чтобы дело шло быстрее.
В.: Значит, существует еще одна полная смысла подготовка! Затачивание ножа!
К.: В итоге все волосы исчезают. Ты гол. Больше ничего нет.
В.: Благодаря хорошей подготовке.
К.: Ты меня победил. Есть еще вопросы, на которые я не могу ответить?
ЧТО Я САМ МОГУ СДЕЛАТЬ?
Вопрос: Рамана сказал, что никакой кармы не существует. Как и никакого перерождения. И, тем не менее, в сознании эго это уже заложено.
Карл: Пока есть концепция «я», есть все. Есть желания и потребность в очищении и всякое представление о грязи и качестве, есть все, о чем ты можешь говорить, все в рамках концепций. Но все эти концепции возникают, только когда возникает «я». Когда «я» воспринимается как реальное.
В.: Значит, никакой подготовки не существует?
К.: К чему же? К небесному состоянию? К раю? К прекрасной цели? Одна только идея, что мы что-то якобы потеряли или должны достичь некой цели, создает для нас ад. Создает веру в то, что якобы у нас есть свобода воли, с помощью которой мы всегда можем усиленно стремиться к чему-то. Она исходит из «я»-представления. И уже «я»-мысль приходит к мнимой отделенности. И вера в то, что мы отделены, есть ад. С «я»-мыслью мгновенно появляется ад. Это дьявольская система. «Диа» означает два. Дья-вол значит творящий двойственность.
