Хранители полей. Деревенский роман - Катерина Шувалова

Она позвала с собою пса, тот послушно покинул излюбленное место под окнами кухни и последовал за ней. Дорога в черешневый сад проходила через селение на холме. Конечно, можно было пойти и другим путем, найти обходную дорожку, но через село идти было и быстрее, и проще.

Насыпная дорога уходила в гору, быстрым шагом Миша преодолела склон и уже скоро перед ней появился первый деревенский домишко. Запыхавшийся пес плелся следом, высунув язык, и так же пытливо разглядывая открывавшийся перед ними новый пейзаж. В деревне Миша еще ни разу не была, весь год она провела внизу на балке, в доме старика.

Дома здесь стояли далеко друг от друга, а между некоторыми из них и вовсе были целые поля. Первый дом оказался старым и совсем неухоженным: весь огород порос сорняками и бурьяном, забор во многих местах покосился или вовсе сгнил, через облупившуюся побелку на стенах дома проглядывали кирпичи. Во дворике дома, таком же неухоженном и неприветливом, горел костер, а у дверей дома спал большой черный пес. Это были единственные признаки того, что участок не заброшен и что у дома есть хозяин, хотя запустение настойчиво пыталось доказать обратное.

Миша миновала несколько домов, быстро потеряв интерес к поселению. Все здесь было монотонным, все дома были похожи между собой, одинаковые огороды и сады с плодовыми деревьями, подобные ворота и частоколы, даже собаки издали казались совершенно одинаковыми. Многие обитатели Черешневого ухаживали за своими домами, почти все из них красовались свежей побелкой, прополотыми грядками, во дворах было чисто и подметено. Изредка, когда Миша подходила слишком близко к забору, из-за него доносился лай, приглушенный говор радиоточки или гогот гусей.

Спустя двадцать минут она уже была на окраине селения, стоя у самого последнего дома. Он был построен из белого кирпича, ставни и ворота были выкрашены в небесно-голубой цвет, во дворе виднелась беседка, а повсюду, и перед домом и вокруг него, росли клумбы с красочными большими цветами. Строение находилось уже за чертой деревни, было отделено от нее подсолнуховым полем.

Воспользовавшись внезапной остановкой, пес решил передохнуть и лениво развалился в тени акации, что росла прямо перед голубыми воротами дома. Он вытянул передние лапы, уложил на них мохнатую морду и зажмурил глаза, неспешно двигая ушами и прислушиваясь к звукам, доносившимся из деревни.

Миша заметила грубый круглый стол под навесом беседки, на нем стоял прозрачный графин с водой и лежала стопка книг. В цветочных грядках у ворот порпались белые куры, где-то за домом мычал теленок и хрюкали поросята. От долгой ходьбы на открытом солнце у Миши горели ноги, спина под рюкзаком взмокла, летний сарафан прилип к телу.

– Здравствуй! Ты у нас кто такая будешь? Устала от долгой дороги?

От неожиданности Миша вздрогнула. Она не сразу заметила, что за забором слева стояла полная женщина в цветастом ярком платье, которая внимательно наблюдала за ней с тех самых пор, как девочка подошла к дому. Лицо ее расплылось в приветливой улыбке, загорелой пухлой рукой она сделала приглашающий жест и отворила калитку.

На голове у хозяйки красовался платок, такой же яркий и цветастый, как и ее длинное платье. Из-под него выбилось несколько прядей черных волос, которые женщина небрежно поправляла. На темной шее покоились тяжелые красные бусы в несколько нитей, черные глаза задорно сверкали из-под густых бровей. Женщина бы показалась Мише красивой, если бы не ее чрезмерная полнота – руки ее были слишком короткими и рыхлыми, а ступни едва умещались в летние сандалии.

– Ну, что же ты, заходи! Гости сюда заглядывают нечасто, а потому я буду рада напоить тебя холодным клубничным компотом и угостить варениками. Тем более, что ты наверняка и проголодалась в дороге, и устала.

Хозяйка отодвинулась в сторону, приглашая девочку зайти, но та все еще выглядела нерешительной и смущенной. Зато ее добродушный и глупый пес тут же вскочил на лапы и бросился во двор, потревожив своим появлением кур. Он добежал до беседки, с удовольствием увалился на ее прохладный каменный пол. Девочка еще раз поглядела на радушную хозяйку, та продолжала улыбаться, обнажая белоснежные и ровные зубы.

Миша уселась на лавку под тенью беседки. Хозяйка тут же захлопотала, накрывая на стол: она принесла большую чашку холодного компота, поставила блюдце со сметаной и вареньем в центр стола, а возле девочки вскоре появилась тарелки с блинами и варениками. Пока Миша с аппетитом поедала предложенные угощения, женщина все не умолкала. Она громко и многословно рассказывала о себе и своей жизни, а затем вдруг резко перебивала саму себя и уже принималась расспрашивать девочку. Хозяйка дома оказалась одной из тех назойливых и компанейских женщин, которые всегда рады любому гостю, любят поговорить и потрепаться обо всем на свете. За полчаса, проведенных здесь в гостях, Миша узнала о ней все: женщина охотно поведала о том, кто она и как здесь очутилась, рассказала о своих будничных делах и деревенских заботах, даже о своем далеком детстве и несчастной первой любви хозяйка успела выложить все.

– Значит, Вы умеете гадать на картах? Это так интересно! Я бы хотела попробовать, но мне никогда не встречались настоящие ворожеи, – воскликнула Миша, едва женщина упомянула о своем странном занятии.

– Я гадаю вот уже почти тридцать лет, чуть ли не с самого своего раннего детства. Не хочу хвастать, но ко мне приходят даже из самых далеких деревень, а в соседних селах есть такая традиция: каждый год перед Рождеством молодые девушки прибегают ко мне погадать да поворожить, а если кто замуж собирается – то без моего расклада на картах не решается начинать свадьбу.

Женщина внезапно раскрыла пухлую ладонь и показала Мише колоду карт.

– Хочешь, я и тебе погадаю?

Миша с интересом разглядывала карты, которые хозяйка разложила на столе. Они были крупные, гораздо больше обычных, а на каждой из них красовался какой-то причудливый и непонятный рисунок. Девочке ужасно хотелось, чтобы хозяйка погадала и ей тоже, но она боялась и испытывала странный и неясный трепет, потусторонний страх.

– Ну же, не бойся! – засмеялась ворожея, угадав нерешительность во взгляде девочки. – Ничего в этом страшного нет. Мои предсказания всегда сбываются, об этом тебе любой человек здесь скажет. А обманывать такую прелестную и милую дивчину, как ты, я бы уж точно не стала!

Миша, наконец, кивнула. Женщина смешала карты, тихо что-то над ними прошептала и велела девочке вытащить из колоды три любые. Их она выложила на стол, открывала каждую по очереди и говорила.

Пес, устроившийся под столом беседки, положил свою голову Мише на ноги. Пока она обедала, он то и дело выпрашивал у нее блины и вареники, наелся ими досыта, а теперь захотел ласки и внимания, тыкался мокрым холодным носом в колени девочки и настойчиво требовал, чтобы его погладили.

– Первая карта показывает твое прошлое. У тебя было много бед и лишений, на твою детскую долю выпало много неприятностей и испытаний. Была и тяжелая утрата, и слезы горя.

Вторая карта – твое настоящее. Изменившийся облик твоей души, которая стала более закаленной и сильной. И в настоящем есть беды и трудности, но теперь они не так горьки, как раньше. Они не отравляют твоей жизни.

Третья – будущее. Оно сулит тебе большую радость, настоящую любовь. Но горе и здесь не обойдет тебя стороною. Будет много слез, боли и отчаяния. Тебе придется принять трудное решение. Если ты выберешь счастье и любовь, то они достанутся тебе страшной ценой… Ценой смерти.

Гадалка замолчала, сгребла карты и сложила их в карман своего платья.

– Ох, не для детских ушей такие вещи! Кто же мог знать?.. – ворчала хозяйка, прибирая тарелки со стола.

Подходил уже седьмой час, когда Миша покинула ее жилище. Отдохнувший и сытый пес радостно бежал за нею по дороге, принюхиваясь к незнакомым запахам, разглядывая деревья и камни, что встречались им на пути. Вокруг понемногу спадал дневной зной, домашний скот решался пробудиться от сонного морока, стали слышаться отовсюду деревенские звуки, шум, лай собак, мычание телят.

Ворожея захлопнула за девочкой калитку, помахала ей на прощание пухлой рукой в цветных браслетах на запястье и стала прогонять кур со двора, напевая себе под нос:

– Очi твої зеленiмов з ізумрудів кулi,знищили сердце менi,вщент його розітнули…

Миша в черешневый сад в тот день так и не добралась, потому как пора было возвращаться назад. Наверняка ее уже дома ждал Захар и вечерний ворох дел да забот, которые откладывать было нельзя.

Она оказалась права: едва она переступила порог дома, как к ней тут же с руганью бросился старик, который давно ждал ее возвращения и не понимал, отчего внучки до сих пор нет.