Улицы Старой Руссы. История в названиях - Михаил Горбаневский

Имя Емельян в белорусских, псковских, смоленских, брянских и некоторых других западных и южных русских говорах, которым свойственно так называемое «аканье», могло произноситься как Амельян, Амеля и Амеха. От них и были образованы западнорусские или белорусские фамилии Амельянов, Амелин и Амехин.

Подобные наблюдения касаются и других форм имен. Например, в новгородских берестяных грамотах встречаются непривычные для нас формы имен, такие как: Данша или Даньша (Даниил), Гавша (Гавриил), Григша (Григорий), Прокша (вероятнее всего, имя Прокопий, Прокл или Прокул). Здесь же упоминаются и имена мирские: Возгреша, Братьша, Ремша, Тверьша, Непереша и т.д.

Существует немало фамилий, сохранивших редкие старинные формы церковных имен, о происхождении которых пока приходится лишь догадываться. Например, имя Заня, от которого образована фамилия Занин, по мнению различных исследователей, может восходить к церковным именам Захария, Александр, Усфазан и даже Григорий (Грисанка - Санка - Занка - Заня).

Многие фамилии образованы от географических названий. Уже упомянутая фамилия Банковский может быть образована не только от имени родоначальника, но и от названия селения или местности, из которых он переехал на новое место жительства: селения с названиями Банка, Банковка и Банковское и ныне сохранились в некоторых областях. Их названия, кстати, могут восходить не к упомянутым именам, а к особенностям местного ландшафта: 'банками' в прошлом называли подводные отмели или же, наоборот, глубокую часть русла реки.

Но нередко основы этих фамилий легко узнаваемы, хотя и не для всех. Рушане, например, легко догадаются, что предки тех, кто сегодня носит фамилию Старорусские, были выходцами из их родного города Старой Руссы. Но иной россиянин, не обремененный знанием географии или выросший в эпоху появления так называемых «новых русских», сгоряча может решить, что и фамилия, как говаривали после 1917 года, «старорежимная». О том, насколько она старая, можно судить лишь на основании генеалогических исследований: некоторые подобные фамилии существуют уже с XVII-XVIII веков и даже ранее. Старая Русса - город древний, торговые и ремесленные традиции в нем были сильны во все времена. Быть может, именно купцом или ремесленником и был их родоначальник, а в другой город переехал по делам торговым. А быть может, это произошло значительно раньше: в начале XVII века, когда Старая Русса дважды оказывалась захваченной литовцами и шведами.

А вот фамилии Новгородцев или Новгородский вовсе необязательно принадлежат потомкам новгородцев. Точнее - не выходцам из Великого Новгорода. Из «географических» фамилий эти две, пожалуй, самые популярные. Но потому лишь, что на Руси во все времена было много селений с названиями Новый город, Новый городок и Новгородское. Такие селения и ныне во множестве встречаются на всей территории России.

Есть еще огромное множество фамилий, в которых можно «заподозрить» исконно новгородское происхождение (в древнем понимании этого слова, т.е. «из земель Новгорода Великого»). Например, в Старой Руссе встречается редчайшая фамилия Душилихинский: селение Душилиха существовало на берегах реки Сороти еще в начале XX века. Вероятно, неспроста на Псковщине встречается фамилия Свейковский: именно жителям псковских и новгородских земель чаще всего приходилось общаться со шведами или, как их называли в старину, - свеями.

Несомненно, местное происхождение имеет и известная фамилия Сомров. Селение Сомра упоминается, например, в документах, рассказывающих о попытке Петра I взять в 1700 году крепость Нарву. Сообщается, что в начатом

9 сентября военном походе на Нарву путь солдатских и стрелецких полков, вышедших из Великого Новгорода под командованием новгородского воеводы Ю.А. Трубецкого, пролегал через Сомру. О некоей Сомре в своем «Дневнике партизанских действий 1812 года» пишет самый знаменитый из первых русских партизан Денис Васильевич Давыдов (правда, оговаривается, что на карте она была обозначена как Хомра). В свою очередь, в Переписной книге Новгорода Великого 1707 г. записан «наемной работник сомренин посадцкой человек Иван Нестеров», т.е. «выходец из Сомры». Быть может, в древности Сомр было и не две, а больше. Не из одной ли из этих Сомр был выходцем родоначальник купцов Сомровых? Или существовало в прошлом имя Сомр (Сомро)? В любом случае пока остается неясным, в каком языке (славянском, балтийском или финском) следует искать значение его предполагаемого имени или названия селения Сомра...

В старину на Руси новгородцев часто называли гущеедами. А появилось это прозвище по причине большой популярности у местных жителей каши из ячменя с горохом, которую они называли 'гуща'. Сами новгородцы себя гущеедами, разумеется, не называли: потому-то среди коренных новгородцев вряд ли можно встретить Гущеедовых, но вот в других областях эта фамилия встречается неоднократно. Зато Гущиных на Новгородчине немало. Ну как было не назвать любимое дитя таким вкусным и сытным именем? Впрочем, «съедобные» фамилии популярны везде: Кашины, Лапшины, Киселевы, Борщевы и Борщовы, Соломатины и Саломатины ('саломата', 'соломата' - «каша с салом или маслом»), Пироговы, Похлебкины и многие другие.

Но уж собственных загадочных фамилий на Новгородчине - хоть отбавляй. И для того, чтобы их разгадать, приходится «углубляться» в далекую старину. Особенности местных фамилий связаны с тем, что и сами новгородские говоры сильно разнятся, например, с тверскими или московскими. А это, в свою очередь, связано с тем, что новгородский диалект сформировался во времена, когда северные русские земли были объединены в единое и самостоятельное государство - Новгородскую феодальную республику.

Быт и язык Господина Великого Новгорода и Руси Московской очень сильно отличались. Если в московских документах, например, Григорий именовался обычно Гришей, а чаще просто Гришкой, то в новгородских - Грихно или Грига. Александра здесь звали обыкновенно не Сашка, а Алехно или Сахно, Степана - Стехно и пр. Справедливости ради стоит заметить, что не одни новгородцы так переиначивали церковные имена. У белорусов и украинцев эти имена тоже были популярны: батька Махно - тому подтверждение (в этом случае, правда, сложно утверждать, как звали его предка: это может быть и Матвей, и Епимах).

Такое совпадение популярных форм церковных имен вполне объяснимо. Литва, т.е. Великое княжество Литовское, подавляющую часть населения которого составляли славяне, и Господин Великий Новгород были гораздо более близки и по культуре и по «духу» друг с другом, нежели с Москвой.

Поэтому современным представителям таких фамилий, как, например, Сахнов, Грихнов, Стехнов и т.п., следует искать своих предков где-нибудь на западе или северо-западе России, в Белоруссии или на Украине.

Такая же история и у имен Свирид и Свиря. Греческое имя Спиридон, которое, по определению исследователей, восходит к латинской основе, означающей «надежный», а также «сосуд», «корзина», в Московской Руси обычно заменялось народным Спиря. Отсюда произошла фамилия Спирин. Потомки же новгородцев, крещеных Спиридонами, сегодня носят фамилии Свирин, Свиркин, Свиридов, Свирский, Свиридович и т.п.

Немало и других имен и прозвищ, ставших основами современных фамилий, можно назвать новгородскими. Хотя, конечно же, не стоит даже пытаться провести четкую границу, указывающую, где кончаются одни и начинаются другие говоры. Крупнейшими центрами новгородской феодальной республики являлись: Великий Новгород, Псков и Старая Русса. Их жители, а точнее, фамилии их коренных жителей и являются сегодня яркими примерами традиций именования, принятых здесь в XIII-XIX вв.

Например, в новгородских и некоторых северных говорах было очень популярно мирское имя Бухара (ударение на втором слоге), как в здешних говорах называли любое жалящее насекомое (например, пчелу и шмеля). Частенько так здесь прозывали насмешливого, язвительного, «жалящего» словом человека. Потомки тех, кто звался Бухарой, сегодня носят фамилию Бухарин или же Бухаров, нередко полагая, что их предки когда-то перебрались в наши северные широты из знойной Бухары. Такое же значение, но на более широкой территории имело слово Строк (Строка). Но так здесь называли еще и крапиву: отсюда и современное 'стрекать', т.е. «жалить», «жечь». Потомки Строка или Строки сегодня именуются Строковыми или Строкиными.