Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г. - Тимур Матиев

В случае же удержания Малгобека и недопущения прорыва к Грозному наступающих войск группы армий «А» с последующей организацией жесткой обороны на правом берегу Терека военная ситуация ощутимо менялась в пользу советской стороны. Время работало на нее, и всякая задержка немецкого наступления, особенно в сухое и теплое время года, когда вермахт мог максимально использовать преимущества своих «коронных» родов войск – авиации и мотомеханизированных частей, объективно способствовала возвращению стратегической инициативы в руки советского командования. Более того, по мере все большего затягивания немецкой наступательной операции неизбежно должен был обостряться уже чувствовавшийся вермахтом нефтяной голод, который во многом был главным стимулятором военной активности противника именно на этом направлении. Сохранение по возможности в целости и продолжение работы нефтяных промыслов было важно не только для немцев, изо всех сил стремившихся захватить их, но и для советской стороны, не менее упорно пытавшейся их удержать.

Перед схваткой: расстановка и соотношение сил и средств сторон накануне начала Малгобекской оборонительной операции

Советское Верховное главнокомандование возложило оборону Кавказа на войска Южного, Северо-Кавказского и Закавказского фронтов [144, c. 198].

Из резерва Ставки в Закавказский фронт непрерывно вливались свежие силы: например, с 6 августа по сентябрь фронту было передано два гвардейских стрелковых корпуса и 11 отдельных стрелковых бригад. В его распоряжение выделили 840 автомашин. Усиливались авиационная поддержка, противотанковая оборона.

10 августа 1942 г. на базе управления Донской оперативной группы войск была образована решением Ставки Северная группа войск Закавказского фронта. На следующий день, 11 августа, Донская группа Северо-Кавказского фронта была подчинена Северной группе войск Закавказского фронта. Штаб Северной группы войск разместился в Грозном, что лишний раз подчеркивало особое внимание командования к прикрытию бакинского направления и подступов к Грозному [71, c. 101].

Командующим Северной группой войск был назначен генерал И. И. Масленников. За спиной этого военачальника был большой боевой и жизненный опыт. Он участвовал в Гражданской войне, в борьбе с басмачеством [74, c. 16]. В 1939–1943 гг. Масленников занимал пост заместителя народного комиссара внутренних дел СССР по войскам. С началом войны командовал 29-й и 39-й армиями, хорошо проявил себя в Смоленском сражении, в битве под Москвой. Вместе с богатым боевым опытом Иван Иванович приобрел и два ранения. Грузноватый, с колючим взглядом настороженно глядящих на собеседника глаз, Масленников имел репутацию жесткого командира. Генерал К. А. Вершинин, командующий 4-й воздушной армией, прикрывавшей войска Северной группы с воздуха, так вспоминал о Масленникове: «Человек крутого, а порой и весьма сурового нрава. Возможно, эта черта его характера объяснялась критическим положением, в котором находились наши войска на подступах к Главному Кавказскому хребту» [57, c. 162].

В состав Северной группы войск вошли 9, 37, 44, 58-я армии. Последняя была сформирована буквально накануне сражения, включив 317-ю, 328-ю, 337-ю стрелковые дивизии, 3-ю стрелковую бригаду и Махачкалинскую стрелковую дивизию НКВД, а также 136-й артиллерийский и 1147-й гаубичный полки. На момент начала Малгобекской оборонительной операции она находилась в районе Махачкалы на стадии формирования и составляла второй эшелон группы войск [131, c. 105].

Левый фланг Северной группы войск занимала 37-я армия под командованием генерал-майора П. М. Козлова. В ее состав входили 2-я гвардейская, 275, 392, 295-я стрелковые дивизии и 11-я стрелковая дивизия войск НКВД. Армия держала оборону по реке Баксан.

Правый фланг группы обеспечивала 44-я армия генерал-майора И. Е. Петрова в составе 213, 414, 416-й стрелковых дивизий, 30-й и 110-й кавалерийских дивизий, 9, 10, 60, 84, 256-й стрелковых бригад. Армия развернулась на фронте Бирючек, Аду-Юрт. Обе кавалерийские дивизии предназначались для обороны железной дороги Кизляр – Астрахань [131, c. 104].

Кроме этого, Ставка приказала командующему Закавказским фронтом использовать для обороны железной дороги Кизляр – Астрахань выделенные в распоряжение командующего Закавказским фронтом три дивизиона бронепоездов, усилив их пехотными десантами и подвижными отрядами, действующими вдоль линии железной дороги.

Основную тяжесть противостояния первому, наиболее мощному, удару врага на малгобекском направлении предстояло вынести войскам 9-й армии. На момент начала Малгобекской операции она еще находилась под командованием генерал-майора Марцинкевича. Но уже 3 сентября она перешла под командование генерал-майора К. А. Коротеева. Начальником штаба армии был полковник А. Н. Коломинов, членом военного совета – дивизионный комиссар С. Е. Колонин. На 1 сентября 1942 г. 9-я армия включала 11-й гвардейский стрелковый корпус под командованием генерала И. П. Рослого (8, 9, 10-я гвардейские стрелковые бригады), 151, 176, 389, 417-ю стрелковые дивизии, 62-ю морскую стрелковую бригаду [131, c. 105][3].

9-я армия относилась к числу советских войсковых объединений с самой тяжелой судьбой. Поражения первого года войны редко обходили ее стороной. Тяжелейшие оборонительные бои в Молдавии, в приморской части Украины, неудачная для советских войск битва под Харьковом, трагическое отступление на Северный Кавказ по пыльным степным дорогам летом 1942 г. – все это тот нелегкий груз горького военного опыта, который вынесли из более чем года боев бойцы и командиры 9-й армии. Современные исследователи справедливо указывают, что «поражений она имела больше, чем побед» [168, с. 11]. Теперь армия оказалась на острие удара одной из самых мощных группировок вермахта на советско-германском фронте и должна была напрячь все силы, чтобы справиться с исключительно важной задачей, которой, казалось бы, не соответствовали ни ее послужной список, ни ее наличная мощь, – предотвратить быстрый прорыв врага на грозненском направлении и потерю жизненно необходимой стране нефти советского юга. Забегая впе ред, следует сказать, что справилась с этой задачей армия неожиданно успешно. В немалой степени это являлось заслугой ее нового командующего К. А. Коротеева, который принял армию уже на второй день Малгобекской операции.

Командарм Коротеев был старым солдатом – военную карьеру он начал в 15-летнем возрасте – в 1916 г., подносчиком снарядов. Прошел всю Первую мировую и Гражданскую войны. После завершения последней Константин Аполлонович Коротеев сделал блестящую карьеру в РККА, дослужившись от командира взвода до командующего армией. Принимал участие в военной операции Красной армии в Западной Белоруссии и Западной Украине («освободительном походе») сентября 1939 г., а также принял самое активное участие в «зимней войне» с Финляндией 1939–1940 гг., в ходе которой Коротеев командовал левофланговой группой войск 15-й армии.

К началу Великой Отечественной войны Коротеев занимает пост командира 55-го стрелкового корпуса в Киевском военном округе. Корпус Коротеева оборонялся на Украине, прикрывая в составе 37-й армии (которой тогда командовал печально известный впоследствии А. А. Власов – будущий организатор РОА) киевское направление. Уже тогда его войска вели бои с танками Клейста, и тогда же, в сентябре 1941 г., в составе 37-й армии корпус Коротеева попал в Киевский котел. Коротееву с небольшой группой бойцов удалось прорваться из окружения и выйти к своим. В октябре 1941 г. он командует уже 12-й армией Южного фронта, с которой сражается в Донбассе и под Ростовом. С марта 1942 г. Коротеев – помощник командующего Южным фронтом, а со 2 августа 1942 г. – командир 11-го гвардейского стрелкового корпуса. С этой должности он и был переведен в начале сентября на пост командующего 9-й армией, которой предстояло сыграть важнейшую роль в обороне Малгобека [119].

Жесткий, волевой, требовательный командир жуковской школы, Коротеев оказался незаменимым для создания эффективной системы командования советскими силами при организации обороны на малгобекском направлении.

Сменивший Коротеева на посту командира корпуса генерал Иван Павлович Рослый также принадлежал к плеяде выдвинутых войной способных советских военачальников. Выпускник Военной академии имени М. В. Фрунзе, Рослый так же, как и Коротеев, был участником «освободительного похода» в Западную Белоруссию и Западную Украину в сентябре 1939 г. и советско-финской войны 1939–1940 гг. В ходе «зимней войны» при штурме линии Маннергейма 245-й стрелковый полк, которым командовал Рослый, первым среди частей 123-й дивизии 7-й армии прорвал полосу финских укреплений на выборгском направлении, за что был награжден орденом Красного Знамени (дивизия, успех которой он обеспечил, награждена орденом Ленина). Сам Рослый получил звание полковника и закончил Финскую кампанию уже с «Золотой Звездой» Героя Советского Союза [69, с. 49]. Боевые соратники уже тогда характеризовали его как «спокойного, выдержанного командира, человека большой культуры и прекрасного организатора» [55, с. 17].