Ночная прогулка - Пола Хейтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кайал сразу после обеда извинился, что покидает их. Мужчины собирались заняться ночным осмотром скота, потому что полная луна заливала серебристым светом песчаные холмы на много миль кругом, а насекомые не тревожили животных. Корина с интересом наблюдала, как он, прощаясь, поцеловал в макушку Конни Баллантайн, ласково пожал плечо Ли, а затем обратился к ней.
— Я полагаю, что к ночи Корина приобретет энциклопедический запас сведений о семье Баллантайн, но сильно сомневаюсь, что кому-либо из вас удастся проникнуть сквозь стену ее замкнутости.
Можно подумать, что ты сам открыт всем ветрам, подумала Корина, заинтересованная неожиданным блеском его глаз.
— Не волнуйся, мы все-все обсудим, — поторопилась смягчить его слова сестра.
— Даю вам слово, мистер Баллантайн, я абсолютно безвредна, — произнесла Корина невинным тоном и опустила ресницы.
— Неужели? Верится с трудом, но, может быть, это и так. Чего не бывает на белом свете!
— Дружок, ты дразнишь Корину, — с притворной суровостью заметила мачеха. — Эта девочка не заслуживает такого обращения.
— Ты права и в том и в другом, — ответил он и направился к двери. — Не дожидайтесь меня, Кон. Я, наверное, буду занят почти до рассвета.
Мачеха подняла на него ласковые глаза и улыбнулась.
— Хорошо, дорогой. Береги себя.
Было удивительно приятно наблюдать ее трепетное отношение к пасынку. Кайал рассмеялся в ответ на ее привычное пожелание и вышел в холл, небрежно закуривая на ходу.
Выражение любви на лицах обеих женщин больно кольнуло сердце Корины. Она опять почувствовала одиночество и тоску по прошлому. Но эта боль быстро прошла, потому что Ли и ее мать, заметив тоску на лице Корины, быстро возобновили приятный женский разговор обо всем и ни о чем, и она повеселела.
Было около одиннадцати, когда они отправились спать. Усталая Корина быстро заснула, крепко и без сновидений. Но спокойный сон продолжался недолго. Она начала метаться во сне, горе и беспомощность постепенно затопляли дремлющую душу, Корина закричала…
Вдруг вспыхнул свет, и она, ничего не понимая, села в постели.
Обхватив руками голову, девушка растерянно смотрела на Кайала, удивленно застывшего на пороге.
— Ради всего святого, что с вами творится? Женщины не кричат так без всякой причины. Кровь застыла у меня в жилах, когда я услышал ваш крик. — Ее глаза наполнились слезами. — Вы же плачете! — Он растерялся. — Почему?
Осипшим, прерывающимся голосом она проговорила:
— Потому что не могу не плакать. Почему же еще?
На мгновение он оторопел. Но только на мгновение.
— Да, похоже, что вы умеете себя взвинтить. А ведь вы еще так молоды. В ваши годы раны затягиваются быстро. Не надо только снова и снова терзать себя. Наверное, ни один мужчина не стоит этого.
Она по-детски ладошкой вытерла слезы, но дрожь, сотрясавшую ее, унять не смогла. Конечно, он не знал, что горевала она по своему отцу. Голос его звучал резко и сурово. Он взял со спинки кровати кремовый шелковый пеньюар и протянул ей.
— Наденьте это и пойдемте в гостиную. Вам надо что-нибудь выпить и успокоить нервы.
Она откинулась на подушки и непонимающе смотрела на пеньюар в его руках. Он взял ее за руки, потянул и посадил на постели.
— Вы успешно стараетесь вывести меня из себя. Делайте то, что я говорю, и не спорьте.
Ее локон коснулся его руки, и Кайал, обвив его вокруг пальца, заставил Корину поднять глаза.
— Эти громадные, полные слез глаза, дрожащее тело должно, очевидно, вызвать мое сострадание. Лучше делайте то, что я говорю.
— Я сожалею, сожалею… — еще плохо понимая, бормотала Корина. Он смотрел на нее сверху вниз, понимая, какой она, в сущности, ребенок.
— Собирайтесь. Капля спиртного вам не повредит.
Когда она стала надевать пеньюар на изящную, шифоновую с кружевом, ночную рубашку, он отвернулся.
Все еще продолжая дрожать, Корина последовала за ним в гостиную и послушно подчинилась, когда он властным жестом указал ей на кресло.
— Садитесь, дитя, а то у вас такой вид, что вы сейчас упадете. Я сейчас вернусь. — Он пересек дворик и исчез.
Корина откинула голову на спинку кресла. Он, наверное, считает ее неуравновешенной истеричкой. Может быть, он даже решил ее уволить. Она не слышала, когда Кайал вернулся: он двигался бесшумно, как кошка.
— Выпейте! — Загорелое лицо с загадочным блеском глаз смотрело на нее бесстрастно. Судя по его взгляду, он решил, что она пустышка. Мысль об этом заставила ее взять себя в руки и выпрямиться. Она приняла из его рук стакан и постаралась непринужденно улыбнуться.
— Не жалейте меня, мистер Баллантайн. Я уже представляю себя с табличкой на шее «уволить».
Неожиданно он широко улыбнулся и сразу стал очень симпатичным.
— Не пытайтесь изображать из себя неизвестно что. Все равно вам со мной не тягаться. — Он окинул ее оценивающим взглядом. — По крайней мере пока вы в таком состоянии.
Корина только теперь почувствовала прозрачность своего ночного одеяния. Она нервно затеребила шелковую складку пеньюара. Наступила пауза, которую он прервал словами:
— Пейте, пожалуйста!
Она все еще колебалась, тогда он крепко сжал ей запястье и поднес стакан к ее губам.
— Это коллекционное вино! — Кайал внимательно следил за тем, как она допила свой стакан. — Вот молодец, — коротко сказал он.
Через минуту выпитое начало действовать, приятным теплом снимая напряжение. Корина расслабилась.
— Вам лучше? — спросил он. — Слава Богу, у вас пропало трагическое выражение лица. Оно совсем не красит вас, — он прищурился. — Знаете, мисс Брент, вы для меня загадка, а я привык знать все о людях, которые на меня работают.
Корина поставила стакан и холодно заметила:
— В моей биографии нет ничего особенного, мистер Баллантайн.
— Неужели? — В его голосе слышалось явное недоверие.
На мгновенье они снова встретились глазами, и ей показалось, что он прочитал ее мысли. В его глазах сверкнула усмешка. По-видимому, она забавляла его.
— Мистер Баллантайн, я не люблю играть в гляделки. Что означает ваша недоверчивая ухмылка?
— Мне интересно наблюдать за вами, — тихо сказал он с легкой улыбкой.
— Ну и что интересного вы обнаружили? — Голос Корины зазвенел. — Боже, да вы, оказывается, любопытны! А у меня нет охоты откровенничать с вами.
— Не слишком-то вы любезны с начальством… — протянул он. — Не боитесь, что я вас уволю?
— За что? За разговор? Я действительно уволена?
Он рассмеялся.
— Пока нет, но это не исключается. Все будет зависеть от вашего поведения. — Он обернулся к ней и продолжил: — Мне кажется, что наши отношения будут складываться непросто. А вы что думаете на этот счет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});