Мой дедушка Питер Пен - Татьяна Енина

"…Прошло несколько лет. Венди выросла, вышла замуж и у нее родилась дочка. Ее назвали Джейн. Это было прелестное существо с вечно спрашивающими глазками. Как только она научилась говорить, она начала задавать вопросы"… а как только она научилась считать, она начала задавать вопросы, которые были особенно неприятны для ее мамы.

Приходя на кладбище, где покоилась бабушка, и положив у могилы цветы, Джейн всегда отправлялась к самому крайнему и неприметному надгробию, на котором были выбиты странные даты.

1823–1921.

— Мамочка, — спрашивала дочка у Венди, — Этот дедушка Пен жил так долго, почти сто лет?

— Так и было, — сухо отвечала Венди, но на дальнейшие расспросы не отвечала.

Семейная традиция оборвалась, Венди не рассказывала своей дочери сказок о Питере Пене, память о нем осталась ее личной маленькой тайной, делиться которой она не собиралась ни с кем. Впрочем, эту тайну знали еще три человека — ее отец и братья, но никто из них никогда не заговаривал о Питере Пене ни с ней, ни друг с другом.

Венди редко приходила на кладбище в одиночестве, было слишком горько и боль-но, и она каждый раз не могла удержаться от слез, а потом слишком долго не могла успо-коиться и придти в себя. Супруг ее полагал, что Венди так сильно переживает смерть рано ушедшей матери, и Венди не разубеждала его.

После визитов на кладбище, ей часто снилась страна, которой нет, снился Питер и капитан Крюк, русалки и индейцы, и потерянные мальчишки. Это были очень грустные сны и кончались они всегда одинаково, — синее небо затягивали свинцовые тучи, дул ледяной ветер и сыпал снег, трава покрывалась инеем, а море сковывал лед, запирая в вечный плен роскошный корабль капитана Крюка. Первыми от холода умирали феи, они умирали тихо и незаметно, как бабочки, последними умирали потерянные мальчишки. Чаще всего это случалось ночами, когда было особенно холодно, мальчишки спали, тесно прижавшись друг к дружке, чтобы было теплее, но в какую-то из особенно холодных но-чей не просыпался кто-то из тех, кто спал с краю, и кому доставалось меньше всего тепла, в следующую ночь не просыпался кто-то еще, потом кто-то еще…

Страна, которой нет умирала в муках и Венди просыпалась в слезах, чувствуя себя под теплым одеялом совершенно закоченевший.

— Я люблю тебя, Питер… Я хочу улететь с тобой… Я хочу навсегда остаться с то-бой в стране, которой нет, пусть даже для этого придется никогда не взрослеть, — шептала она в темноту, но никто не отвечал ей, да и окно было закрыто.