Я иду искать - Макс Фрай

Картина, надо сказать, воображалась, как миленькая. И выглядела предельно правдоподобно. Насколько я успел изучить нашего Короля, дай ему волю, он бы вообще все дела только так и улаживал.

— Интересно — не то слово, — усмехнулась Кекки.

— Ну и к чему вы в итоге пришли?

— К тому, что я должна сама поговорить со своим начальством. То есть, с сэром Джуффином и с Кофой. Потому что в моих устах просьба об отставке — это просто просьба. А вовсе не завуалированный приказ.

— Ну и отлично.

— Это тебе только кажется, — мрачно буркнула Кекки. — Было бы оно отлично, я бы здесь сейчас не сидела. И не морочила бы тебе голову.

— Невелика морока, — отмахнулся я. — Но кстати, а я-то тут при чём? Неужели Королю ещё и моё согласие на твою отставку требуется?

— Да вроде бы, нет, — неуверенно сказала Кекки. — Просто… Ну слушай, что тут непонятного? Я же сразу сказала: помоги мне уйти из Тайного Сыска. Поговори, пожалуйста, с Джуффином и Кофой. Очень тебя прошу.

— Я? О тебе, Короле и твоём назначении? Да запросто. Что-что, а говорить я могу часами. С кем угодно, на любую тему. Гораздо труднее было бы заставить меня надолго умолкнуть, но этого ты, хвала Магистрам, и не требуешь. Правда, мне кажется, что посредник в этом деле не нужен. Ты хочешь получить должность посла в Уандуке, а совмещать её с работой в Тайном Сыске довольно затруднительно. Не требуется какого-то исключительного ораторского мастерства, чтобы донести эту нехитрую мысль до разумного человека.

— Исключительного может и не требуется, — согласилась Кекки. — Однако… Видишь ли, на самом деле, всё немножко сложнее. И простое согласие принять мою отставку делу не поможет.

— А что ему поможет?

— Надо, чтобы сэр Джуффин настоял на моём назначении. Ну, то есть, сделал вид, будто настаивает. Но был при этом достаточно убедителен. Чтобы всем заинтересованным лицам стало ясно, что Король просто не смог ему отказать.

— Надеюсь, хотя бы гражданскую войну развязывать не придётся? Для пущей убедительности? — спросил я.

Сам удивился сварливости своего тона. Потому что вообще-то планировал просто пошутить.

Разговоры о сложностях и препятствиях всегда выбивают меня из колеи, как будто всё сказанное в моём присутствии автоматически становится моей проблемой. Хотя это вовсе не так. Ну, то есть, не всегда так. Я всем сердцем надеюсь, что всё-таки не всегда.

— Вот видишь, даже тебя проняло, — мрачно кивнула Кекки. — Уже смотришь на меня зверем. И тебя можно понять. Но штука в том, что иначе ничего не получится. Ты вообще представляешь, сколько желающих получить это место?

— Место главного представителя Соединённого Королевства в Уандуке? На сокровенной родине искусства наслаждений, возвышенных и не слишком? Чьи жители славятся приветливой неразборчивостью в любовных связях, маниакальной страстью к комфорту и демонстративным пренебрежением к спешке и суете? Нет, пожалуй, не представляю. С математикой у меня всегда было не очень, а желающих бесконтрольно проматывать казну Соединённого Королевства в этой блаженной земле явно гораздо больше, чем пальцев у меня на руках.

— Ну, получается, вполне представляешь, — улыбнулась Кекки. — Причём большинство кандидатов, как несложно догадаться, представители старых аристократических семейств, обижать которых у Короля нет ни малейшего желания. Равно как отвечать отказом своим заслуженным придворным, жаждущим приятно расслабиться перед пенсией. А ведь кроме них есть ещё рекомендательный список желательных преемников сэра Вахиты, заблаговременно составленный чиновниками Канцелярии Забот о Делах Мира. Пренебречь их мнением — всё равно, что публично обвинить руководителей канцелярии в непрофессионализме, без пары-тройки громких демонстративных отставок не обойдётся. Можешь вообразить, в каком положении находится Король? Кого ни назначь, а обид и скандалов всё равно не оберёшься. А теперь прикинь, каким количеством влиятельных врагов я в одночасье обзаведусь, если Его Величество вдруг назначит меня на это место своей высочайшей волей. И совсем другое дело, если Королю придётся сделать меня послом под давлением Господина Почтеннейшего Начальника Тайного Сыска. К счастью, у сэра Джуффина такая ужасная репутация, что всем придётся смириться и даже посочувствовать Королю, ставшему жертвой очередной ловкой интриги. А меня, конечно, не то чтобы сразу полюбят всем сердцем, но связываться зарекутся. Особенно если сэр Кофа проведёт соответствующую разъяснительную работу среди моих будущих высокопоставленных врагов, благо его связи при Дворе это позволяют. Что скажешь? По-моему, отличный план!

— Да, неплохой. Но почему договариваться о его реализации должен я, а не ты?

— Ну сам подумай, — вздохнула Кекки. — Как я буду говорить всё это сэру Джуффину?

— Да так же, как и мне — человеческим голосом. Такие штуки совершенно в его вкусе. Как минимум, повеселится.

— Вот именно! Повеселится. А потом великодушно подпишет мою отставку. И напоследок ласково объяснит, что вовсе не обязан ссориться с половиной Соединённого Королевства, устраивая мою судьбу.

— По-моему, ты его недооцениваешь. Шеф любит интриги просто так, бескорыстно, как другие люди оперу или гонки на амобилерах. Они его развлекают.

— Ну, может быть, — неохотно согласилась Кекки. — Но мне всё равно неловко его просить. К тому же, остаётся Кофа. И это совсем невозможный для меня разговор! Как будто я… Как будто он… Как будто я считаю, что он мне теперь должен. За наш бывший роман. Словно бы требую отступного… Нет, слушай, я даже думать не могу о том, как это может выглядеть с его точки зрения!

— Ерунда какая.

— Вот именно. Для тебя — сущая ерунда. Ты же с ними дружишь. С обоими. И можешь говорить о чём угодно — не как проситель, а на равных. Тем более, о делах, в которых не заинтересован лично. Тебе, если что, и отказ получить не обидно. Между вами ничего не встанет, если они скажут «нет». То есть, ты ничего не потеряешь от этих разговоров. А я могу потерять всё. Начиная с собственного достоинства и заканчивая возможностью продолжать работать в Тайном Сыске, если с посольской должностью ничего не выйдет. А без их помощи и не выйдет, это заранее ясно.

— Так, стоп, — попросил я. — А теперь давай-ка ещё раз.

— Что — ещё раз? — опешила Кекки. — Снова всё повторить?

— Не надо повторять. Лучше просто скажи мне правду.

— Но…

— Слухи о моей наивности не то чтобы вовсе безосновательны, но всё-таки несколько преувеличены. Обычно я действительно легко верю всему, что услышу, но только потому, что мне, по большому счёту, всё равно. Обманете, вам же хуже: всё, во что я поверю, рано или поздно станет правдой, и посмотрим, как вам это понравится — такова моя позиция. Поэтому будь, пожалуйста, осторожна. И не пытайся втюхать мне совсем уж откровенную ерунду.