Игра с огнем - Хеди Уилфер

Кэтрин беспомощно посмотрела на кастрюлю и нехотя сняла крышку. Надо было сказать ему без обиняков, что она не нанималась в домработницы — так что пусть сам готовит себе еду. Но она упустила возможность поставить его на место, и, чтобы не потерять лицо, ей придется попытаться приготовить это проклятое мясо. Но чего я никогда в жизни не сделаю, поклялась Кэтрин, так это не признаюсь ему, что понятия не имею, как готовят отбивные.

Во всяком случае, это, наверное, не так уж и трудно. Кэтрин попыталась припомнить, как готовила ее бабушка. Так, выложить куски мяса на сковороду, предварительно отбив их немного молоточком, и... Наморщив лоб, она отчаянно вспоминала, какие именно операции производила бабушка. Кэтрин без труда представила их уютную удобную кухню. Ее бабушка, весело улыбаясь, порхает от плиты к раковине и обратно. А воздух при этом наполнялся восхитительным, возбуждающим аппетит ароматом приготовленной пищи. Но что касается конкретных действий...

Майкл, кажется, говорил, что нужны яйца. Зачем? Ах да, очевидно, чтобы обмакнуть в сырое яйцо мясо перед тем, как его жарить. А сухари? Когда в них обваливают куски мяса — до или после яиц? Впрочем, какая разница?

Кэтрин расправила плечи. Она сможет сделать это и никогда не признает победу за каким-то фермером.

Через пять минут, злая и раскрасневшаяся, Кэтрин наконец нашла то, что искала, после того как исследовала все шкафы в кухне.

И у мужчин еще хватает смелости утверждать, что у женщин отсутствует логика. Ха!

Постучав несколько раз молоточком по мясу, произведя необходимые, по ее мнению, манипуляции с яйцами и сухарями, Кэтрин выложила отбивные на сковороду и поморщилась — уж больно неаппетитно они выглядели. Кэтрин поставила сковороду на плиту и на секунду замешкалась, гадая, какой кран открыть. Наудачу поднеся спичку к одной из горелок, она повернула кран. Сильное пламя заставило ее отпрянуть. Кэтрин поспешно поставила сковороду на конфорку, накрыла крышкой и отошла в сторону.

Теперь оставалось только подождать, пока мясо обжарится с одной стороны, затем с другой. Очень хорошо.

В своей спальне наверху Майкл вытирал полотенцем насухо волосы. Ему не хотелось анализировать, почему, вместо того чтобы просто принять душ, он счел необходимым побриться.

Странный запах стал просачиваться в спальню. Нахмурившись, Майкл принюхался. Явно что-то горит. Забыв надеть рубашку, он бросился к двери.

Кэтрин не могла понять, что происходит. Густые клубы дыма наполняли кухню. А запах! Разве мясо уже поджарилось и начинает подгорать? Так быстро? Кэтрин казалось, что у бабушки процесс обжаривания мяса занимал гораздо больше времени. Неужели нет?!

Осторожно она приблизилась к плите и уже собиралась поднять крышку со сковороды, когда в кухню ворвался Майкл.

— Какого черта вы делаете?! — закричал он.

Схватив сковороду, Майкл отнес ее к раковине и подставил под струю воды. Затем он поднял крышку и с отвращением посмотрел на обуглившиеся куски.

— Не моя вина в том, что ваша плита не в порядке! — огрызнулась Кэтрин, хотя и чувствовала, что оказалась далеко не на высоте.

— Моя плита?! — воскликнул Майкл. — Это не с плитой, а с поваром что-то не в порядке. Как вы додумались налить в сковороду так мало масла?!

Кэтрин глотнула воздух и отвернулась, пытаясь скрыть смущение. Но, очевидно, ей это плохо удалось, так как Майкл вкрадчиво осведомился:

— Вы ведь налили масла, не так ли?

Масла? Черт, совсем про него забыла! — спохватилась Кэтрин.

Она с деланным равнодушием пожала плечами.

— Значит, мы готовим по разным рецептам...

— По разным рецептам? — Глаза Майкла сузились. — Вы вообще представления не имеете о том, как надо готовить, не правда ли? Спасибо тебе, Господи! — с саркастическим пафосом провозгласил Майкл. — Я не только привел ее к себе домой, но я же еще должен готовить для нее еду! Скажите мне откровенно, на какие еще сферы распространяется ваша некомпетентность, благодаря которой моя жизнь может превратиться в хаос? Вы не умеете читать карту, вы не умеете готовить, вы...

— Замолчите!

Кэтрин не могла определить, на кого из них сильнее подействовал ее отчаянный выкрик.

Наступившее молчание, казалось, никогда не прервется. Явная враждебность уступила место эмоциональному потрясению, а затем чувственной напряженности, которая, в свою очередь, переросла во что-то не имеющее названия...

— Извините меня, Кэтрин.

В хриплом голосе Майкла прозвучало искреннее сожаление. Именно это полусознательное проявление нежности заставило Кэтрин, как она поняла позже, вместо того чтобы со слезами стыда и гнева выбежать из кухни, подойти к Майклу — и... Он принял ее в свои объятия.

Глава 3

— Простите меня. Я не хотел вас обидеть, — срывающимся голосом повторил Майкл.

Он откинул шелковистые волосы с лица Кэтрин и кончиками пальцев осторожно поглаживал нежную кожу ее лица. Обнимая Кэтрин, Майкл живо ощущал мелкую дрожь ее тела.

— Вы не обидели меня, — прошептала она. Кэтрин не могла оторвать взгляда от его лица. Их глаза встретились.

— Пойду приготовлю для нас что-нибудь... — пробормотал Майкл.

Он знал, что должен отпустить Кэтрин, но не мог заставить себя сделать это.

— Я не хочу есть, — мягко прошептала она. — Я хочу тебя. Только тебя, Майкл.

Ей казалось, что лицо Майкла надвигается на нее, словно в замедленной съемке, чтобы заполонить собой весь мир. Кэтрин поняла, что сейчас произойдет нечто такое, чего с ней еще не бывало.

Здравый смысл подсказывал Майклу попытаться воспротивиться возникшему у него желанию, но один лишь полный страсти взгляд этих прелестных женских глаз смыл весь его здравый смысл так же легко, как наводнение унесло машину Кэтрин.

Вначале их губы осторожно соприкоснулись, как бы изучая друг друга, и, будто испугавшись — или обжегшись? — отпрянули. Кэтрин прижалась к груди Майкла и, учащенно и прерывисто дыша, прошептала:

— Целуй меня... Целуй меня по-настоящему.

В ее голосе было столько страсти, что у Майкла от неистового желания закружилась голова.

— Ты имеешь в виду так?

Он положил руку на затылок Кэтрин, посмотрел на нее долгим взглядом и наконец впился в ее губы.

Поцелуи, которыми обменивались Майкл и Кэтрин, были жаркими и стремительными. Они как будто были напуганы жаждой обладания друг другом. Или стремились как можно скорее удовлетворить свое желание, словно в дальнейшем им не представится такой возможности. Но постепенно накал спал, и поцелуи становились все продолжительнее и проникновеннее.