Портреты Тициана - Михаил Лебедянский

Каждая мелочь, каждая деталь имеют значение в этом портрете. Дорогое платье и драгоценные украшения Клариче написаны тщательно, и мы можем их разглядеть так же, как это делают сами дети, когда украшения им нравятся, и они гладят их, разглядывают и играют с ними. Даже пейзаж с небольшим озером крашен парой плавающих лебедей, всегда восхищающих и детей и взрослых своим изяществом и плавным движением по воде.

Стол, на котором сидит собачка, украшен барельефом с изображением играющих путти, невольно перекликающимся с игрой самой Клариче и подчеркивающим ее возраст и детскую непосредственность. Барельефы часто встречаются в портретах и картинах Тициана, например в Женском портрете (Ла Скьявона) из лондонской Национальной галереи или картине Любовь земная и любовь небесная. Они помогают лучше понять замысел художника, и здесь, на портрете Клариче, барельеф делает это просто и безыскусно.

Тициан любил писать детей и подростков. Мы уже упомянули юношу в Мадонне Пезаро, а можно еще вспомнить мальчика на портрете Альфонсо д'Авалоса и детей на вотивном портрете семейства Вендрамин, многочисленных амуров и путти на картинах художника, включая Венеру перед зеркалом, и, наконец, удивительный образ юной Девы Марии на многофигурной композиции Введение во храм. Все эти образы, как и Портрет Клариче Строцци, представляют Тициана мастером, который проникновенно чувствует чистоту и трепетность духовного мира детей и умело и с любовью пишет их на своих картинах.

Один из самых прославленных портретов Тициана находится во Флоренции, в Галерее Палатина. Доподлинно неизвестно, кто изображен на портрете – долгое время считалось, что это Ипполито Риминальди, затем атрибуции менялись, и сейчас исследователи остановились на осторожном и описательном названии: Портрет дворянина, называемый «Молодой англичанин». Этот портрет, близкий к Портрету юноши с перчаткой, еще более прост по композиции и общему колориту. Кажется, что Тициан написал его, концентрируя внимание зрителей на лице изображенного.

Довольно давно, когда, увлеченный работами Рафаэля, я проходил по залам палаццо Питти во Флоренции, меня поразил мужской портрет Тициана. Перед ним я невольно остановился как вкопанный, восхищенно обегая глазами тонкий слой красок, поразительно передающих смуглый цвет лица, белокурые темные волосы и удивительный взгляд синих глаз – спокойный, пристальный, живой, как будто мой собеседник стоит передо мной, слушает меня и не сводит с моего лица своего внимательного взгляда. Таким живописным мастерством я был удивлен и поражен одновременно.

И Тициан предстал передо мной не как художник далекого прошлого, а как мой современник. С этого времени началось мое увлечение искусством и жизнью Тициана.

Более всех при жизни Тициана прославлял его друг Пьетро Аретино. Ему принадлежат самые восторженные строки о его картинах и его мастерстве. Существуют два известных портрета Аретино кисти Тициана: первый, написанный в 1545 году и наиболее известный, находится во Флоренции, в Галерее Палатина в палаццо Питти, другой, более поздний (1548), – в Нью-Йорке, в Коллекции Фрик. Первый портрет можно было увидеть в России, в Москве, на выставке «Россия – Италия. Сквозь века» в 2005 году.

Портретное мастерство Тициана, проявленное в портрете Пьетро Аретино 1545 года, дает возможность лучше понять психологические особенности и характер, привычки, образ жизни и тщеславие модели. Об этом портрете, отправленном во Флоренцию Козимо I Медичи, знаменитый полемист написал два письма, где и портрет, и сам Тициан описаны едва ли не противоположным образом. Это обстоятельство довольно остро характеризует самого Аретино, который в зависимости от общественной обстановки менял свои суждения, следуя либо выгоде, либо дипломатии, либо собственным капризам.

Вот как представлена эта ситуация в книге Филиппо. Педрокко: «В письме к Джовио, написанном в апреле 1545 года, Аретино жалуется, что не может отправить свой портрет кисти Тициана и восхваляет его, говоря, что “никто никогда не видел такого необыкновенного великолепия”. Он также подчеркивает, что эта оценка обусловлена не его тщеславием (“чрезмерной любовью, которой я люблю самого себя”), а выдающейся работой, созданной художником (“чудо восхитительной одухотворенности, вышедшее из-под кисти”). Его тон совершенно меняется в письме, посланном Козимо вместе с подарком. Здесь Аретино еще раз подчеркивает качество картины, особенно в том, что касается реализма (“он словно дышит, его сердце бьется, а настроение меняется, как у меня в жизни”), но добавляет и новую деталь: “Если бы ему заплатили больше денег, одежда была бы более блестящей, мягкой и плотной, как бархат и вышитый шелковый дамаст”. Нелегко понять такое отношение, откровенно предательские слова, вышедшие из-под пера одного из самых горячих поклонников искусства Тициана и его ближайших друзей. Возможно, Аретино не слишком понравился стиль картины, который в письме к Тициану, отправленном в октябре 1545 года, он описывает как “скорее набросок, чем завершенную работу”»[12].

Чтобы убедиться, что Тициан-портретист в свою зрелую пору ни у кого ничего не заимствовал, достаточно увидеть портрет Пьетро Аретино 1545 года. Он выбирает распространенный тип поясного портрета, изобразив Аретино фронтально, с повернутой в три четверти головой, причем одна его рука выходит за пределы полотна, а другая, в перчатке, поддерживает запахнутые полы широкого пурпурного халата. Блеск атласных перегибов складок Тициан пишет в тон пурпуру, чуть разбеляя краску и кладя на холст сильные мазки более светлого тона так, что дорогая ткань переливается и сверкает перед нашими глазами.

Самая светлая часть портрета – голова с огромной темной бородой, пронизанной седыми прядями. Самые светлые точки на голове – высокий лоб, скула, горбинка и кончик носа, взятые в тон всего лица, написаны так что составят честь любому живописцу. Причем Тициан не прорисовывает голову, а пишет, как кажется, без подготовительного рисунка, прямо краской на холсте соблюдая гармоничные соотношения перехода от одного тона в другой так, что лицо и вся голова рельефно и объемно выделяются как основная часть всего портрета. Ни один портретист во времена Тициана не изображал на холсте свои модели так живо и свободно.

Рядом с портретом Пьетро Аретино можно поставить портрет антиквара Якопо Страды (Музей истории искусства Вена). Причем значение этого портрета, написанного значительно позже портрета Аретино, не только в его живописных качествах, но в первую очередь в раскрытии характера знаменитого антиквара, нумизмата и коллекционера. При многих европейских дворах он помогал правителям закупать художественные ценности, приобретая в том числе работы и у Тициана, причем исправно и в срок их оплачивая.

Тициан написал Якопо Страду среди предметов его коллекции. Но не это главное – такой подход был повсеместен в то время. Можно вспомнить, например, великолепные портреты Джованни Баттисты Морони Портной или Портрет скульптора. Но у Морони персонажи позируют художнику, а аксессуары подчеркивают их профессиональную принадлежность. Тициан же в портрете Страды передает сам момент работы антиквара, показывающего кому-то, находящемуся за пределами картины, копию скульптуры Венеры работы Праксителя. Его поза, лицо, жест рук передают важный психологический момент торга и возможную оценку потенциальным покупателем художественной и денежной ценности предлагаемой антикваром вещи. Именно в этом состоит отличие портрета Тициана от работ Морони – в стремлении раскрыть внутреннюю, скрытую от глаз зрителей, психологическую характеристику портретируемого.

Тициан изобразил себя на нескольких автопортретах. До наших дней дошли два, хранящиеся в Картинной галерее в Берлине и мадридском музее Прадо. К ним можно прибавить еще целый ряд собственных изображений на многофигурных композициях, где художник представил себя в разных образах, например как Святого Иеронима на своей последней картине Пьета (Галерея Академии, Венеция).

На автопортрете из коллекции берлинского музея перед нами предстает крепкий мужчина, свободно и величественно расположившийся за небольшим столом. В такой позе ему удобно писать свой портрет, сидя перед зеркалом. Ничто здесь не указывает на профессию художника нет никаких атрибутов и аксессуаров этого ремесла. Так, как выглядит здесь Тициан, мог выглядеть венецианский патриций или дож, кардинал или король.

Лицо художника, обрамленное пышной ухоженной бородой, отличается тонкими и выразительными чертами, высоким мощным лбом и спокойным, вдумчивым взглядом. Перед нами человек, полный жизненных сил, внутренней энергии, уравновешенный, решительный, умный. Кажется, что жизнь его движется, как глубокая, полноводная река – широко, плавно, ровно и спокойно от своих истоков и до дней, когда художник писал свой портрет. Тициан был скуп на слова. Его письма в большинстве случаев представляют собой просьбы, коммерческие послания, полные практических вопросов и почти не затрагивающие проблем искусства и живописи. Он не теоретизировал, он всегда работал не покладая рук, и мы можем предположить, что в молодости Тициан был деловым человеком, а уже затем стал художником.