Шахидки по вызову - Альберт Байкалов

– Джагларги, – бросив взгляд на сидевшего сбоку Антона, пояснил Вахид.

– Знаю. – Филиппов обернулся назад. – Дрон, напялишь маску, пойдешь с Джином.

– Понял, – глядя в окно, ответил тот.

Джабраилов остановил машину у ворот самого первого дома. Не успел он и Дорофеев выйти наружу, как в окнах зажегся и тут же погас свет.

– По-моему, нас сейчас ух как встретят, – едва слышно проговорил Дрон, направляясь вслед за Джабраиловым.

Вахид постучал в калитку. Залаяли собаки. Лай подхватили в соседних дворах. Едва слышно скрипнули двери в доме напротив. Из следующего двора послышался негромкий разговор.

– Маску надень, – с тревогой в голосе скомандовал Антон оставшемуся в машине Волкову и, подавая пример, расправил края своей защитного цвета шапочки, натянув ее на лицо.

– Чего надо? – раздался из-за ворот неприветливый мужской голос с характерной из-за прерванного сна хрипотцой.

– Разговор есть, хозяин, – ответил на чеченском Вахид.

– Разве для этого надо приезжать ночью? – удивились из-за забора. – Кто ты?

– Может, выйдешь или так и будешь говорить через ограду? – спокойно ответил Вахид.

Антон в это время заметил бесшумно двигающуюся тень вдоль забора со стороны соседнего двора.

– Пересядь за руль! – скомандовал он Волкову, а сам вышел наружу.

Одновременно калитка открылась и из нее вышел человек. Чувствовалось, что во дворе еще кто-то был.

– Говори, – бросив настороженный взгляд на очертания машины, сказал невысокий щуплый мужчина. Он был без оружия.

– Мы ищем людей, которые по ночам врываются в ваши села и чинят беспредел, – смерив его взглядом, пояснил Вахид. – Ты что-нибудь знаешь об этом?

– Здесь никого не было, – мужчина категорически покачал головой. – А искать их незачем. И так известно – это солдаты…

– Ты сам видел или тебе кто-то сказал? – с нотками раздражения в голосе спросил Джин.

Во дворе с новой силой залаяла собака. Послышался окрик, и в открытых воротах появился еще один человек. Темнота скрывала его возраст и черты лица, однако автомат в руках был хорошо заметен.

– Все говорят, – уклончиво ответил чеченец и непроизвольно посмотрел за спину Джабраилова.

Обернувшись, Вахид понял, почему хозяин дома безбоязненно вышел со двора. В нескольких шагах от него стояли четверо вооруженных людей.

– Я вижу, вы сами организовали защиту своих домов. – Разворачиваясь к собеседнику, Джин удивленно хмыкнул. – Меня зовут Ваха. – С этими словами он протянул руку.

– Руслан, – ответив на рукопожатие, представился чеченец.

– Давай пройдем туда, где сможем спокойно поговорить, а мои друзья пока останутся под присмотром твоих соседей как гарант безопасности.

– Хорошо, – на секунду задумавшись, согласился Руслан и сделал приглашающий жест рукой.

Как оказалось, окрестности развалин, в которых Черепанов провел оставшуюся часть дня, боевики использовали для того, чтобы переждать светлое время суток. Вопреки сложившемуся у Кости за время службы мнению, эта банда не жила в лесу, а занимала несколько домов в почти пустом поселке Шена. Здесь доживали свой век престарелые семьи. Когда стемнело, боевики высадили солдат из машин, не доезжая до него с полкилометра, и в сопровождении двух чеченцев провели во двор расположенного на окраине дома. Здесь, под одним из сараев, было устроено нечто вроде бункера. Причем вход в него был оборудован через прямоугольную металлическую печь, по всей видимости, уже несколько лет не использовавшуюся по назначению. Следы копоти были, но, по словам новых знакомых Черепанова, в нем жгли дрова только в целях маскировки. Ее задняя часть была на хитроумно устроенных петлях, невидимых снаружи.

Во дворе пленники раздевались до трусов и отдавали форму одному из провожавших их боевиков. Вместо нее разбирали из вываленного на траву хлама ветхие штаны и рубашки.

Оказавшись внутри печи, Костя спустился в узкий проем люка, крышкой которого служил ее пол. Дальше был небольшой проход, по которому можно было передвигаться, лишь пригибаясь. Он упирался в металлическую дверь. За ней комната, представляющая бетонный бункер. Вдоль одной из стен – нары. В углу – ведро, источающее запах испражнений. Помещение освещалось «летучей мышью».

Протиснувшийся последним невысокий черноволосый парень со шрамом на виске прижимал к себе узелок, который ему всучила наверху какая-то старуха.

– Это наш ужин, – пояснил он Черепанову и, положив сверток на топчан, развернул его.

Две лепешки, небольшой кусок сыра, пучок зелени и пластиковая бутылка с водой.

– Давай теперь знакомиться. – Он задумчиво посмотрел на Костю. – Артемьев Виктор. Это, – он показал взглядом на усевшихся рядом парней, – Бурцев Женя и Измаилов Ренат. Татарин.

Бурцев с безразличием во взгляде посмотрел на новичка и порвал напополам лепешку. Ростом и комплекцией он не отличался от Кости. Болотного цвета глаза, рыжие волосы, измученный, уставший вид.

– Хватит трепаться, – неожиданно заговорил Ренат. – Садитесь жрать.

У него было овальное лицо, слегка приплюснутый нос. Черные волосы непослушно торчали в разные стороны.

Черепанов нерешительно присел на корточки. Страшно хотелось есть, но еще больше было желание узнать, куда он попал и что все это значит.

– Ты как у чехов оказался? – протягивая Косте кусок лепешки и сыра, спросил наконец Ренат.

– На «санитарке» ехал. – Черепанов пожал плечами. – Сопровождение отстало. БТР сломался. Тут «Нива» на дороге. Два мужика рядом. Попросили толкнуть…

– Понятно, – усмехнулся набитым ртом Артемьев. – Дальше можно не рассказывать.

– Мужики, – Череп с опаской покосился на лаз, – а что здесь вообще?

– Жопа! – хмыкнул Бурцев. – Ты сейчас по заднему проходу лез. – Он грустно улыбнулся. – Тебе, судя по всему, повезло. Сегодня к чехам попал и сразу сюда…

– А вы? – Череп удивленно захлопал глазами.

– Мы? – Ренат показал кисть правой руки.

Только сейчас Костя увидел, что у его нового знакомого нет указательного и среднего пальцев.

– Три месяца плена, – не обращая внимания на изумление Черепанова, пояснил Ренат и ткнул в бок сидевшего, скрестив ноги, Бурцева. – Он – пять. Я его одной рукой мог поднять.

– А ты? – Череп посмотрел на Артемьева.

– Почти год, – ошарашил тот. – Мы только последнее время как люди…

– Как люди?! – удивленно воскликнул Череп и обвел взглядом комнату.

– А что ты хотел? – Ренат недобро усмехнулся. – Я три месяца безвылазно в яме прожил… В собственном дерьме. Жрать почти не давали. Думал, заживо сгнию.

– А потом?

– Потом появился Англичанин и предложил жизнь в обмен на работу, – ответил за Рената Артемьев.

– Что вы делаете? – испуганно спросил Череп.

– Они возят нас по глухим селениям и заставляют под видом наших бить местных. Иногда мы их забираем с собой…

– Еще в клубничке снимаемся, – перебил его Бурцев, при этом лицо его сделалось злым. – Сунут тебе по вене дозу и заставят бабу перед видеокамерой трахнуть. Откажешься – здесь же. – Он провел по горлу ребром ладони.

– А чеченки сопротивляются, как звери. Вон. – Ренат оголил плечо. Под дырявым и грязным рукавом футболки красовался страшный шрам от укуса.

– Чехи требуют, чтобы правдоподобно все выглядело. Бить их заставляют, – вздохнул Бурцев.

– Для чего? – Черепанов едва не поперхнулся куском лепешки.

Чем дольше он слушал своих новых знакомых, тем больше у него возникало вопросов.

– Не знаем, – ответил за всех Ренат. – Нам они не говорят. Может, так своим землякам мстят, может, для западных журналистов стараются. Зачем тогда нас сегодня перед миссией ОБСЕ выставили?

– А бежать пробовали? – едва слышно спросил Костя.

– Ты видел, во дворе с нас пояса сняли? – вопросом на вопрос ответил ему Ренат. – Шаг в сторону, и тебя на куски разметает. А отсюда, – он обвел пальцем помещение, – бесполезно.

Закончив есть, все улеглись на топчан. Лампу не гасили, лишь убавили фитиль.

– Да, – протянул Бурцев, – тебе, Череп, здорово повезло. Легко отделался…

Глава 3

После утреннего намаза и завтрака Мациев открыл ноутбук и вышел на сайт последних новостей. Как он и предполагал, результатом проведенной накануне акции стали многочисленные статьи в зарубежной прессе. Появилось мнение и ряда конгрессменов США в отношении действия российских военных в Чечне. Цель достигнута.

Он оторвал взгляд от экрана монитора и посмотрел в окно, за которым был двор. У забора, подергивая обрубками ушей, лежал здоровенный пес, с невозмутимым видом наблюдающий за копошившимися у груши курицами.

За эту работу Рихард Корриган обещал перевести сто тысяч долларов на его личный счет. Итого, вскоре у него будет пять миллионов. Пора бросать Чечню и ехать куда-нибудь подальше, давая, таким образом, возможность заработать другому. Может, тому же Рамхзану.