Миры Айзека Азимова. Том А - Айзек Азимов

— Видишь ли, мой мальчик, я ведь не сказал, что отзыв был благоприятным. Если уж на то пошло, отзыв совсем скверный — хуже некуда. Финжи рекомендует отстранить тебя от всякой работы, связанной с Изменениями Реальности. Он считает, что самое благоразумное — перевести тебя в Работники.

Харлан покраснел.

— Почему он так думает, сэр?

— Оказывается, у тебя есть хобби. Ты увлекаешься Первобытной историей, а?

Твиссел без удержу размахивал сигаретой, и Харлан, забыв с досады об осторожности, вдохнул струйку дыма и судорожно закашлялся.

Твиссел с благожелательным видом выжидал, когда молодой Наблюдатель перестанет кашлять.

— А что, разве не так? — спросил он.

— Какое право он имеет… — начал было Харлан, но Твиссел прервал его:

— Брось. Я упомянул об этом отзыве, потому что мне как нельзя более подходит твое увлечение. А вообще-то отзыв — дело секретное, и чем скорее ты забудешь о нем, тем лучше.

— Но что плохого в увлечении Первобытной историей, сэр?

— Финжи считает, что оно свидетельствует о сильной «одержимости Временем». Понимаешь?

— Еще бы не понять! Нельзя было жить в Вечности, не усвоив психиатрической терминологии и в первую очередь этого выражения. Считалось, что каждый Вечный испытывает непреодолимое желание вернуться, если уж не к своим современникам, так хоть в какое-нибудь определенное Столетие, пустить в нем корни, перестать быть вечным скитальцем во Времени. Вечность беспощадно подавляла малейшие проявления подобных стремлений, но от этого тяга не становилась слабее — впрочем, у большинства она сохранялась где-то в подсознании!

— Ко мне это не имеет отношения, — сказал Харлан.

— Я тоже так думаю. Более того, я считаю твое увлечение очень ценным. Именно из-за него ты мне и нужен. Я дам тебе Ученика. Ты обучишь его всему, что знаешь или сможешь узнать из Первобытной истории. В свободное время ты будешь исполнять обязанности моего личного Техника. Ты приступишь к работе в ближайшие дни. Согласен?

Согласен ли он? Получить официальное право изучать эпоху до Вечности? Работать рука об руку с величайшим из Вечных? На таких условиях даже отвратительное звание Техника казалось почти сносным.

Но осторожность не совсем изменила ему.

— Если это необходимо для блага Вечности, сэр…

— Для блага Вечности? — возбужденно прервал его карлик. Он с такой силой отшвырнул свой окурок, что тот ударился о противоположную стену и рассыпался целым фейерверком искр. — Да от этого зависит само существование Вечности!

Глава 3

Ученик

Харлан прожил в 575-м несколько недель. Он успел освоиться со своим новым жилищем, привыкнуть к стерильной чистоте фарфора и стекла. Он выучился с умеренным отвращением носить эмблему Техника и уже не пытался прикрывать ее каким-нибудь посторонним предметом или прислоняться к стене, чтобы скрыть нашивку на рукаве.

Ничего хорошего из таких попыток все равно не получалось. Другие только презрительно улыбались и становились еще неприступнее, всем своим видом показывая, что ни под каким предлогом они не позволят Технику втереться к ним в доверие и завоевать их симпатию.

Старший Вычислитель Твиссел каждый день приносил ему новые задачи. Харлан тщательно изучал их и по четыре раза переписывал свои заключения, но даже последний вариант казался ему недоработанным.

Наскоро проглядев заключение, Твиссел кивал головой:

— Чудесно, чудесно!

Затем он окидывал Харлана беглым взглядом своих голубых глазок, и улыбка его становилась чуточку холоднее.

— Дадим Кибермозгу проверить эту догадочку, — говорил он на прощание.

Он всегда именовал заключения «догадочками». Ни разу он не сообщил Харлану результатов проверки, и Харлан не осмеливался спросить его. Он был в отчаянии оттого, что ему не поручают исполнить ни одного из его заключений. Значило ли это, что Кибермозг находит в них ошибки, что он неверно выбирает место и время и не обладает даром отыскивать Минимальное необходимое воздействие в указанном интервале? (Прошло немало времени, прежде чем он научился небрежно произносить МНВ.)

Однажды Твиссел явился к нему в сопровождении какого-то растерянного субъекта, не смевшего поднять на Харлана глаза.

— Техник Харлан, знакомьтесь, это Ученик Купер, — произнес Твиссел.

— Здравствуйте, — равнодушно сказал Харлан.

Внешность посетителя не произвела на него большого впечатления. Купер не вышел ростом, его черные волосики были расчесаны на пробор. Глаза водянистокарие, подбородок слишком узок, уши чересчур велики, ногти обкусаны.

— Вот этого парнишку ты и будешь учить Первобытной истории, — продолжал Твиссел.

— Разрази меня Время! — воскликнул Харлан. И как он мог забыть? В нем сразу проснулся интерес к посетителю.

— Здравствуйте! — повторил он с большим жаром, чем прежде.

— Составь с ним расписание занятий, — сказал Твиссел, — было бы неплохо, если бы ты смог уделить ему два дня в неделю. Учи его сам, как знаешь. В этом я полностью полагаюсь на тебя. Если тебе понадобятся книги, пленки или старинные документы, которые можно найти в Вечности или достижимом для нас Времени, ты только скажи мне, и тебе их доставят. Ну как, справишься?

Как всегда, он вдруг неизвестно откуда выудил зажженную сигарету, и воздух наполнился табачным дымом. Харлан закашлялся и, заметив, как судорожно скривился рот Ученика, понял, что тот охотно сделал бы то же самое, но не смеет.

После ухода Твиссела Харлан заговорил:

— Ну что ж, присаживайся… — он на мгновенье запнулся и затем решительно добавил: — Сынок. Присаживайся, сынок. Мой кабинет невелик, но он в твоем полном распоряжении.

Харлану не терпелось поскорее приступить к занятиям. Подумать только, что он будет работать совершенно самостоятельно! Первобытная история всегда была для него чем-то вроде личной собственности.

Ученик поднял глаза (кажется, впервые за все время) и, заикаясь, спросил:

— Так, значит, вы — Техник?

От доброжелательности и возбуждения, переполнявшего Харлана, не осталось и следа.

— Ну и что с того?

— Нет, ничего, — пробормотал Купер, — просто я…

— Разве вы не слышали, как Вычислитель Твиссел назвал меня Техником?

— Д-да, сэр.

— Решили, что это была обмолвка? Собственным ушам не поверили?

— Н-нет, сэр.

— Что вы там заикаетесь? Разучились говорить? — жестко спросил Харлан и почувствовал в глубине души укол совести.