Записки офицера «СМЕРШа» - Олег Ивановский

— Есть, приказано выступить на охрану границы Союза Советских Социалистических Республик… — Я повторил слово в слово приказ помощника начальника заставы. Повернувшись кругом, мы с напарником одошли к специальному месту зарядить винтовки и, взяв их в руки, и только так, а не на ремень — шагом марш на фланг.

Участок нашей заставы не был, как я уже сказал, очень боевым, задерживали, по словам «старичков», в основном контрабандистов — носили они сахарин, золото, часы. В какой-то мере это относительное спокойствие объяснялось тем, что границей была река, а ее преодоление не всегда просто, да и крупных населенных пунктов на нашей стороне близ границы не было. Негде скрыться в толпе или выйти на бойкую дорогу.

Вот на 14-й, перемышльской заставе — за год по тысяче нарушений!

На одном из занятий наш политрук рассказал, что за последнее время появился новый тип нарушителей — «тергруппы». Их задача — перейти границу, укрыться, где-нибудь вблизи тропинки, по которой пограннаряд проходит, подождать его и расстрелять в упор. Тела утащить через границу, а потом — погранинцидент! «Ваши пограничники нарушили границу! В перестрелке были убиты…» Цель ясна: вывод из строя погранзастав — раз, приобрести наши подлинные документы, обмундирование и оружие — два. Зачем — время показало.

Но в тот раз ничто не предвещало каких-либо сложностей. Время было дневное, а задача — патрулирование в деревне среди хат и садов. Населения-то никакого, все давно выселены. Хотя хаты, сараи и другие строения — неплохие места для маскировки, но кругом снежная нетронутая целина, ни одного следочка, ни одной тропинки, кроме заячьих да лисьих следов. А нарушители под таю$е следы подделываться еще не научились.

Четыре часа прошли незаметно. Вышли мы в 10 утра, к двум нас должьы были сменить. Как-то невольно к концу смены всегда подтягивались к началу своего участка, поближе к заставе, чтобы смениться скорее. А тогда еще и время было обеденное.

На тропинке из-за большого яблоневого сада показались двое. Наши. Подошли.

— Давайте, ребята, на заставу бегом. Старшой, там тебя замполит срочно требует!

— Чего?

— Не знаем. Приказал передать, чтобы сразу к нему, потом уж обедать и отдыхать. Понял?

Минут через пятнадцать мы были на заставе. Доложив дежурному, разрядив и поставив винтовки в пирамиду, мы с напарником разошлись. Он — обедать, я — к замполиту.

— Товарищ младший политрук, пограничник…

— Вольно, вольно. К 15.00 быть готовым к поездке в комендатуру. Там сегодня комсомольское собрание. Вам, как комсоргу заставы, там положено быть. Вопросы будут?

— Есть быть готовым к 15.00. Что взять с собой?

— Комсомольский билет, оружие. Все. Выполняйте. Машина будет.

На повестке дня комсомольского собрания нашей 3-й комендатуры было два вопроса: «Повышение авангардной роли комсомольцев в охране Государственной границы». Это был основной вопрос. Доклад делал заместитель коменданта по политчасти политрук Лебедев. Рядом с ним за столом сидел пограничник со «шпалой», как тогда говорили, на петлицах.

— А это кто? — спросил я шепотом у соседа.

— Эх ты, не знаешь, это наш комендант, капитан Столетний. Во, фамилия интересная, ему хотя и не сто, но до ста жить обязан, фамилию-то подводить нельзя!

Вторым был оргвопрос — довыборы в состав комсомольского бюро комендатуры из прибывшего на заставы молодого пополнения. И вот тут-то меня подстерегал сюрприз. Совершенно неожиданно кем-то из президиума собрания была названа моя фамилия. «Откуда меня-то знают? — пронеслось в голове. — Почему меня? Ведь я на заставе-то без года неделю…» Все дружно проголосовали за. Меня ни о чем никто и не спрашивал. Вот так в марте 1941 года стал я членом комсомольского бюро нашей комендатуры.

Март… Маленький треугольничек. Сохранившееся письмо знакомым девчатам в Тайнинку:

«С западной границы нашей любимой Родины поздравляем с праздником 8 Марта!

Там, далеко от нас, в кругу друзей и любимых, не забывайте и о нас. Вспомните, быть может, в этот вечер и ночь ваши друзья, стоя на священных рубежах Родины, защищают вас, ваш покой и мирную счастливую, веселую и радостную жизнь.

Пограничник».

…Сейчас уже и не помню, почему мне пришла тогда в голову мысль стать проводником служебной собаки. По всей вероятности, потому, что их героическим подвигам при задержании самых опасных нарушителей границы уделялось и в литературе, и в рассказах товарищей внимания больше, чем другим, отличившимся на границе. Да, пожалуй, в те годы настоящий пограничник и не мыслил себя без собаки — самого верного помощника. Доходили и до нас рассказы о подвигах легендарного Никиты Карацупы с его Ингусом, задержавшего около 400 нарушителей границы. Могло ли это пройти мимо сознания и чувств молодого парня? Наверное, нет. Хотелось и здесь испытать себя, узнать что-то новое, интересное. N

Повторю еще раз, что повлияло на меня тогда, точно не помню. Помню лишь очень хорошо ответ начальника заставы. Я зашел к нему в канцелярию, естественно спросив разрешения, и положил на стол листок бумаги из ученической тетрадки, на котором значилось: «Рапорт…» — и далее излагалось желание быть зачисленным в пограничную школу служебного собаководства.

— Не отпущу! Вам ясно? Идите.

— Есть идти. — Кажется, без большого сожаления произнес тогда я.

В ночь с 11 на 12 апреля 1941 года мы с напарником…

В ночь с 11 на 12 апреля 1961 года… Двадцать лет. Прошло ровно двадцать лет. Понимали мы, что свершается необычное, то, чего не делал никто. Но здесь, на космодроме, обстановка не побуждала к необычному восприятию происходящего. Она была строгой, деловой, не праздничной. На космодроме в ту ночь были будни. Мы делали свое дело — готовили к старту ракету с «Востоком».

Вот так распорядилась судьба. Ровно двадцать лет отделяют эти два очень памятных, очень важных в моей жизни события. Тот день 1941 года подарил мне жизнь, тот день 1961 года подарил счастье.

В ночь с 11 на 12 апреля 1941 года мы с напарником Юсовым получили приказ выйти на охрану границы в район моста через Сан и занять место в секрете неподалеку от него. Это место мы хорошо знали. Из «медвежьей берлоги» в канаве, под прикрытием разросшихся кустов, хорошо просматривался весь участок левее моста и сам мост.

Подойдя туда и пробираясь поочередно где ползком, где пригнувшись, растянули в обе стороны шпагат от прибора «СП» и залегли в берлоге. В секрете одна задача: лежи, смотри, слушай, дыши в полноздри, не вздумай чихнуть или кашлянуть. Если простужен — в секрет не пошлют.