Полицейские тоже любят - Мария Феррарелла

– О, дьявол!

Сэм потер лицо рукой, чтобы заставить себя думать. Но вместо выработки плана действий он смог только оживить в голове утренние события, произведшие эффект землетрясения. Любой посвященный в то, что обнаружилось, счел бы это драматизацией события, что же касается самого Вьятта, то это действительно была драма.

Прежде он никогда не был отцом.

Он полагал, что когда-нибудь станет им. Но сам выберет подходящее время для этого. Он чувствовал, что только после того, как женится, сочтет свою холостяцкую жизнь законченной. Сейчас же подходящих кандидатур не было. Однако он явно стал отцом, не заимев предварительно супругу, которая бы его устраивала.

Что же делать?

Дверной звонок прозвучал утром как раз в то время, когда он собирался идти на работу. Это – новая напарница, пронеслось у него в голове. Нет, он не ждал в гости ни ее, ни кого-либо еще, но, если кто-то пришел по неизвестной ему причине, он сделал ставку на Макинтайр.

Проиграл бы, тоже неплохо.

Когда Сэм открыл дверь, в коридоре стояла женщина, которую он никогда прежде не видел. Она держала за руку хорошенькую маленькую девочку, почти куколку. Изящная, белокурая, голубоглазая, девочка выглядела маленькой принцессой. Она совсем не походила на темноволосую женщину, с которой пришла.

– Боюсь, что вы ошиблись квартирой, – сказал он женщине.

Женщина, однако, не проявляла готовности уходить.

– Детектив Вьятт?

Его «да?» было произнесено с настороженностью. Служба в полиции сделала его имя известным в среде сомнительных элементов.

– Сэм Вьятт? – допытывалась женщина.

– Да. – Его глаза сузились, когда он рассматривал женщину, стоящую в дверях. – Разве я вас знаю? – Это был бессмысленный вопрос, поскольку он гордился памятью на лица.

– Нет. Но вы знали мать Лайзы. – Женщина кивнула в сторону малышки. – В библейском смысле, – подчеркнула она. – Андреа Колтрейн.

Он хорошо помнил также и имена. Когда женщина упомянула Андреа, ее облик сразу встал перед его глазами. Видение сопровождали полдесятка воспоминаний, слившихся в быстро промелькнувшее в воображении слайд-шоу.

Андреа, спокойная и статная женщина, оказалась страстной любовницей. Настолько страстной, что одно время он задумал связать себя супружескими узами с симпатичным налоговым адвокатом, но не выпало случая.

Их отношения вдруг остыли необъяснимым образом. Не предупредив, Андреа рассталась с ним. Пару раз он звонил ей. Во второй раз искусственный металлический голос сообщил, что номер, который он набирает, больше не действует. Узнав, что она переехала, он понял все.

Ему никогда не приходила в голову мысль, что Андреа переехала по какой-либо иной причине, кроме как из желания сменить партнера. Во время их совместной жизни она настаивала на своей полной свободе.

Взглянув на малышку, он испытал неловкое ощущение, которое подсказало, что его предположение было ошибочным.

– Где Андреа? – спросил он женщину.

Вместо ответа, она передала ему конверт из оберточной бумаги восемь на десять, а затем, все еще держа за руку малышку, прошла в его комнату.

– Меня зовут Кэрол Джилберт. В последние пять лет я работала вместе с Андреа. – Она кивнула на конверт. – Это объяснит все.

Работала?

У Сэма возникло тревожное ощущение, что имелась особая причина для употребления глагола в прошедшем времени, и совсем не потому, что она переехала в другое место.

Нащупав пальцами застежку конверта, он взглянул на Кэрол:

– Что здесь?

– Вкратце: «Поздравляем, детектив Вьятт, вы стали папой». – Она легонько подтолкнула малышку вперед. – Эта ваша дочь, Лайза. Ей шесть лет. – Кэрол наклонилась, приблизив лицо к малышке. – Поздоровайся с папой, Лайза, – ласково сказала она.

Чуть расширив васильковые глаза, малышка застенчиво улыбнулась и произнесла чистым и нежным, как весенний ветерок, голосом:

– Здравствуй!

Внутри Сэма все запротестовало: нет! – даже после того, как он посмотрел сверху вниз в голубые глаза малышки. Да, Лайза была дочерью Андреа. Совершенной миниатюрой своей матери.

Слово «совершенная» не подходит, подумал он, почувствовав, как потяжелело на душе.

Несмотря на то что женщина собиралась уходить, Сэм попросил ее остаться, пока читал письмо и завещание, вложенные в конверт. Затем он забросал ее вопросами, пытаясь примириться с резким поворотом в течении своей жизни.

Андреа, сбитая неделю назад насмерть пьяным шофером, оставила весьма специфичные распоряжения по поводу того, кому следовало позаботиться о Лайзе в случае ее непредвиденной смерти. Андреа, единственный ребенок родителей, которые умерли, считала, что Лайзу должен воспитывать по крайней мере один родитель, и он, Сэм, отвечал этому минимальному требованию.

Он остановил свой взгляд на дате рождения, записанной рукой Андреа. Очевидно, Лайза стала плодом двух «бурных, романтических» месяцев, которые они с Андреа провели вместе. Обнаружив, что беременна, Андреа решила воспитывать Лайзу самостоятельно, и вот она погибла.

«Я не имею ничего против тебя, Сэм, – читал он. – Но тогда ты не произвел впечатление, что станешь хорошим отцом. Когда ты читаешь это, обстоятельства уже другие. Лайза чудная, сообразительная малышка – разве она может быть иной при таких родителях, как мы с тобой? Теперь она нуждается в твоей любви и поддержке. Если бы я могла видеть вас! Хорошо позаботься о ней. Это – бесценное сокровище».

Он сложил письмо, впервые узнав точно, что чувствует бабочка, пришпиленная булавкой.

Ответив на вопросы и передав ему ключ от квартиры Андреа, где хранились другие вещи Лайзы и нужные документы, Кэрол ушла. По настоянию Сэма она сообщила ему номер телефона, по которому с ней можно было связаться. Это был рабочий номер, но и он кое-что значил.

Сэм был не слишком красноречив в разговорах с женщинами моложе двадцати одного года, но знал, что если в ближайшее время не произойдет чуда, то научится этому. И научится быстро.

Сэм не мог отделаться от впечатления, что он ребенок, а она – взрослая женщина. Казалось, Лайза деликатно потакала ему, соглашаясь с его предложением позавтракать, – он смог предложить только яичницу, потому что не мог себе представить, что шестилетний ребенок пьет кофе. Девочка покорно садилась на диван смотреть телевизор, если Сэм включал его для нее.

Когда он менее чем через час после ухода Кэрол снова услышал звук дверного звонка, то в его груди затрепетала надежда. С горячими мольбами он подумал, что Кэрол внезапно передумала отдавать ему малышку и решила вместо этого оставить ее у себя, в общих интересах.

Не теряя времени, он поспешил открыть дверь.