Трудная любовь - Мирра Хьюстон

— Я не хочу никуда ехать, — признался он.

Линда выказала свое удивление:

— О, Ричарду Бейли всегда надо было куда-то спешить.

— У меня сейчас нет работы.

За эти годы чего он только не перепробовал: от администратора местного театра до горноспасателя, от инструктора по дельтапланам до школьного учителя математики. У него были просто феноменальные физические способности. Он все время что-то пробовал и экспериментировал.

— Все мои скудные пожитки умещаются в багажнике машины.

— Спальный мешок, палатка, мотоцикл, — начала перечислять Линда, — пара высоких ботинок, альпинистское снаряжение.

— Что-то вроде этого.

Он запрокинул голову и осушил бутылку, думая о двух вещах, которые она не упомянула. Во-первых, о трости, которую Чарльз приобрел для него, когда Ричард попал в одну из своих переделок, и, во-вторых, о потертом фото, которое он всегда носил с собой. Первую он хранил под сиденьем и пользовался по мере надобности. Второй была фотография Линды в день ее восемнадцатилетия.

— Тогда ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. — В ее голосе прозвучала надежда или ему показалось?

— Я не планирую ничего дольше, чем на несколько дней.

— Этого времени достаточно, чтобы научить меня всему тому, о чем я просила?

Он уклончиво улыбнулся:

— И чему не просила тоже… Я-то подумал, ты пошутила и давно выкинула эти затеи из головы.

— Плохо же ты меня знаешь. Все, как ты их называешь, затеи я занесла в записную книжку, где-то между конференцией «Мир и мы» и открытием столовой для малоимущих.

Она забавлялась. Ричард был уверен, что она забавляется.

Сара Хоуп обходила всех по кругу, предлагая фрукты.

— Ты хорошо выглядишь, Ричард, — заметила она, на мгновение задержавшись около них.

— Ты тоже, Сара.

Но такое можно было ляпнуть разве что в шутку, поскольку та поддела джинсы под нарядное платье, собрав многочисленные юбки на талии и стянув их ремнем. Торчащий из-за пояса свадебный букет делал ее вид еще более вызывающим. Несмотря на ее откровенный интерес к адмиралу, она не прочь была поискать себе пару и у костра.

— Сплетница, — сказал Ричард, когда Сара ушла.

— Женщина со свадебным букетом опасна. Еще несколько секунд, и ты попал бы на верхнюю строчку ее списка холостяков. — Линда поправила выбившуюся прядку волос. — Ты теперь передо мной в долгу.

— Я сам могу о себе позаботиться, — начал было Ричард, но остановился, потому что вспомнил, что это уже не было правдой.

— Ты не оценил мой отвлекающий удар! — Тон Линды был насмешливым и дразнящим, но он видел — она прекрасно поняла, что он имел в виду на самом деле. Ему все еще приходилось бороться с собой.

Он вспомнил, как, мучимый болью и отчаянием, невольно обижал Чарльза, особенно в те дни, когда больше всего в нем нуждался. Его брат был просто неотразим, удачлив, красив, и у него было две здоровые ноги. Тогда он ненавидел брата больше всего, и бедняга чувствовал это.

— Оставь меня, — повторял он снова и снова. Иногда с горечью, иногда со страхом и оскорбленной гордостью, иногда с отчаянием. Ему не хотелось никого видеть, даже брата.

Чарльз не поддавался:

— Ты пока не можешь оставаться один. И я буду здесь столько, сколько необходимо.

И он остался, ни на что не жалуясь.

— Я могу позаботиться о себе сам, — капризничал Ричард, когда началась физиотерапия. Неважно, что двигался он, покрываясь потом, цепляясь за все, что только можно.

— Конечно, можешь, — согласился Чарльз, — я здесь просто развлекаюсь. Это лучшее зрелище, чем шоу мотоциклистов в цирке.

Проклиная его и ругаясь, Ричард с трудом пересек палату и, задыхаясь, остановился на пороге. Чарльз зааплодировал. А потом сказал:

— Докажи им, что ты можешь больше, чем они думают. — Он знал, как обращаться со своим колючим братцем. Ричард никогда не отказывался от вызова…

— Хорошо, хорошо! — сказал он Линде. — Я ценю твое вмешательство. Только не жди благодарности.

— Твои сосиски на костре подгорают.

Он снял их с огня. Шум вокруг как-то отошел на задний план, слышался только плеск озерной воды о берег, мягкий шелест деревьев.

Они съели сосиски, немного поговорили о Чарльзе и Сьюзи, которую Ричард почти не знал, но она ему понравилась, так как не сердилась за его опоздание на свадьбу. Потом поговорили еще на дюжину разных тем, за исключением собственных отношений. Ричард чувствовал себя хорошо, не скованный стенами и занятый легкой болтовней.

— Ты совсем не изменился, Ричард Бейли, — заметила одна из женщин, когда тот подтвердил, что собирается скоро уехать.

Все вдруг заинтересовались, что он собирается делать дальше. Ричард отвечал громко и отчетливо, похоже, придумывая прямо на ходу и поражая всех смелостью своих замыслов.

Линда сидела рядом и незаметно улыбалась. Потом в ночи зазвучала музыка, навевая покой и лень. Они спели несколько песен. Глаза Линды мягко светились, и каждый раз, встречаясь с ней взглядом, он вздрагивал от удовольствия. Он с трудом боролся с желанием заключить ее в объятия.

Песня кончилась, и, когда все голоса ветер унес вдаль, остался только голос Линды. Он был очень приятный и чистый, девушка пела о смене времен года и о переменах в жизни. Ричард смотрел на нее, пока его горло не сжалось от боли, тогда он закрыл глаза и с трудом сглотнул, не в силах подавить в себе желание остаться здесь навсегда. Сладкий голос Линды, бренчащая гитара, обжигающий контраст холодной ночи и жаркого огня. Именно здесь и сейчас на время беспокойство перестало терзать его.

В конце концов песня стихла. Как и праздничный вечер. Компания начала расходиться. Линда собрала волосы, рассыпавшиеся по плечам, в хвост и, помедлив немного, встала. Она протянула руку Ричарду:

— Пойдем со мной. Мне надо кое-что показать тебе. И если ты будешь хорошо себя вести, даже получишь это.

Молодой человек настоял, чтобы она села к нему в машину. Линда отметила, что он стал более внимателен к ней, не позволив ехать в собственной машине. Когда раньше Ричард Бейли прислушивался к чувствам? К своим, возможно, да, всегда. Но к чужим? Линда же обращалась с чувствами, как с деньгами. Что и говорить, она с детства копила каждый цент в своей свинье-копилке, твердо зная, когда и на что их потратит. Практичная душа, вот кто она такая. И романтичная одновременно.

— Ты стала непредсказуема, — бросил Ричард, когда, следуя ее указаниям, вписывался в поворот.

Она засмеялась совпадению мыслей.

— Если честно, думала, что не смогу заманить тебя сюда. Твоей маме это не понравится. Она хочет, чтобы ты был дома.