Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Проза » На дипломатической службе - Йозеф Вестфален

На дипломатической службе - Йозеф Вестфален

Читать онлайн На дипломатической службе - Йозеф Вестфален

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 29
Перейти на страницу:

Но тут в разговор вмешался профессор-литературовед в синих джинсах и сказал, что он отнюдь не считает поведение Дуквица скандальным, но фривольным, и последнее наводит на размышления, поэтому он спрашивает себя, верный ли это путь для сопротивления политическому аппарату. Он тоже совершенно недоволен положением вещей, однако считает, что этой форме критики не хватает политической перспективы. Дуквиц был глубоко тронут. Как никак, профессор воспринял его провокацию как политический акт.

А профессор поучительно сказал гётевской даме, так, словно Дуквица это совершенно не касалось и как будто бы он не смог понять: "Тошнота есть старая метафора отрицания, но в данном случае она была совершенно неуместна." Этот человек наверняка считает Дуквица фигурой романа, которую можно интерпретировать по своему усмотрению. И кстати, что на нем за куртка, до смешного спортивная? "А вот ваша куртка, наверняка даже больше, чем ваши брюки, - тоже метафора," - сказал Дуквиц как можно резче, - "и, если позволительно спросить, что означает сия метафора?" Но профессор-литературовед не дал сбить себя с толку, наоборот, он стал благосклонен и принялся рассказывать, что это парашютная куртка из Калифорнии, она класснее всего смотрится именно там, он скоро опять поедет туда брать курс прыжков с парашютом.

Играющих в футбол интеллектуалов и так уже предостаточно, считал Дуквиц, однако, прыгающий с парашютом профессор-литературовед - это просто чересчур. Он не позволит, чтобы его осуждали обыватели и спортсмены, называющие себя прогрессистами и зарабатывающие достаточно денег на академических должностях и путешествующие за казенный счет, да еще и курящие "Мальборо" и прыгающие с парашютом оптимисты по жизни. Да, он еще им всем покажет! Нет, он им никогда ничего не покажет. Позавчерашние консерваторы, вроде посла и его жены, никогда не поймут, что он был не только клоуном-бодрячком. А эти экспансивно-похотливые прогрессисты, которые считают нарушение правил помрачением ума, никогда не поймут, что ситуацию можно сделать переносимой только благодаря беспрестанным промахам и нарушениям правил и манер, нравов и традиций.

Между тем гётевская дама и профессор пили кофе и жаловались друг другу шепотком на состояние современной европейской культуры. В Латинской Америке писатели культивируют совершенно другую мифическую традицию, сказал профессор, внезапно сделавшись похожим на продавца стиральных машин, который высокомерно указывает на непревзойденную мощность новой "Miele 2000". Дуквиц вмешался с вопросом, отчего же тогда, если культура эта и впрямь дошла до ручки, они хотят развезти ее по всему миру с помощью гётевских институтов?

Профессор как-то особенно громко засмеялся и заскреб себя по бедру. "Прагматизм!" - воскликнул он, а гётевская дама тотчас пустилась в долгие объяснения, которые и в самом деле оказались очень прагматическими. Дуквиц ненавидел вот такие ответы, ничего не прибавляющие к тому, до чего можно самому додуматься. Отвечать надо шутливо. Разумные ответы можно давать себе самому, если ты не полный идиот. Этим представителям прагматического разума не хватало шутливости. Наверно, они знали толк в искусных литературно-разговорных забавах, которых Дуквиц не понимал и не желал понимать. С ужасом он вспомнил о непонятной ему литературной продукции братца Фрица.

Во всяком случае, этот парашютный профессор вкупе со своей птидесертной тетей-мотей ничего не поняли в дуквицских забавах. Не говоря уже о неудавшихся. История с выплюнутым пудингом могла бы стать неудачной шуткой, но эти мастера интерпретаций, которые как раз горячились по поводу отсутствующего авангарда, ничего не понимали в отчаянных шутках. Они явно кое-что понимали в инновациях. Сейчас это было их темой. Современная литература не инновативна. И это были люди, профессионально занимавшиеся языком, однако абсолютно бездумно использовавшие такие невыносимые словечки как "хобби" и "инновация". Чем они, собственно, отличаются от руководителя отдела "Дойчебанка", инженера "Мерседеса" или болванов-компьютерщиков "Сименса"? Тем тоже вечно не хватает инноваций! Поэтому они постоянно изобретают новые формы машин или все более кретинские телефоны. Именно поэтому изобретается и все более дурацкая литература. Поскольку ни один придурок не может разговаривать нормально, поскольку писатели не отваживаются придерживаться нормального языка в своих наблюдениях, невозможно наслаждаться все этими новыми книжками. А если кто-нибудь и пишет нормально, тогда ему не достает умения наблюдать. Поскольку поэты хотят отличаться от журналистов, они используют лишенный естественности язык и обижаются, если никто больше не интересуется их книгами.

"Гарри, ты не понимаешь!" -- возразил ему братец Фриц, когда он во студенчестве как-то раз ночевал у Хелены и Гарри во Франкфурте и привез в подарок книгу. Гарри открыл ее и прочел вслух: "Живое желто или нет. Не будь покорным! Закрывайся! Вновь это "Я" вошло в игру! Тони по вертикали, как ты можешь, тогда наружу выйдет все." "Значит так," -- сказал Гарри своему братцу, -- "тот может переночевать при условии, что утром он заберет эту книжицу с собой," -- а потом зачитал попавшееся на глаза предложение: "Чувство безопасности мне критически опротивело." "Все не так, не так!" -гневно воскликнул Гарри, хоть это и не так скверно по сравнению с напалмом, но это и все. Такого не поймет ни один человек, литераторы пускают в дело дымовые шашки, а другим приходится потом в это внюхиваться. И поскольку никто ничего не понимает, дыму воздают хвалу как чему-то из ряда вон выходящему. Он, Гарри, уже в школе знал наверняка, где литература хочет тебя окрутить. И, обладавший великолепной памятью, Гарри процитировал с презрительным удовольствием пару строк из стихотворения Гессе, которое вызубрил еще в школе:

Странно брести в тумане,

по жизни по безымянной

где каждый так одинок

Здесь все еще есть принципиальное поэтическое чувство, крикнул он, раньше это был чистой воды кич, а теперь все стали такими утонченными, что делают кич немножечко непонятным. Ему намного больше нравится кич без примесей, настоящий кич. А теперь, годы спустя, эти двое собираются экспортировать в Камерун инновативный западно-германский культурный кич, и Дуквиц должен им помогать. Он должен позаботиться об аренде дополнительных помещений для гётевского института в Доуала, чтобы гётевская дама на замечание какого-нибудь делопроизводителя или другого клерка у себя на родине: "ведь даже подходящего места для нашего института пока не имеется", -- могла бы непринужденно отреагировать: "Господин Дуквиц, отвечающий за вопросы права и экономики в немецком посольстве, уже позаботился, и недорогое здание будет предоставлено в наше распоряжение". Он был слишком хорош для того, чтобы прислуживать этим умникам. Он и палец о палец не ударит для этого вздорного института. Немецкая культура, инновативна она или нет, должна оставаться там, где она есть. Нужно противостоять этому миссионерскому пылу. А то здесь еще начнут устраивать театральные вечера с уволенными немецкими актерами. Европейцы с их непереносимым христианством достаточно помиссионировали, теперь нужно пощадить остаток развивающихся стран от новейших продуктов культуры.

Дуквиц заверил профессора и гётевскую даму в том, что он постарается. Нет смысла объяснять им, что это бессмылица. И уж вовсе нет смысла говорить им, что он отвергает их план, так сказать, из идеологических соображений. Ведь это тоже не так. Он отказывается, потому что оба действуют ему на нервы. Если бы здесь сидели красивая женщина и способный иронизировать мужчина, тогда бы они поняли друг друга, и он, может быть, даже нашел сносным экспорт немецкой культуры.

Гарри снова затосковал по Хелене, которая бог знает чем занималась в далекой Германии. Он всегда любил выслушивать хеленину критику. Она бы не стала критиковать его выходку с пудингом, но горе ему, если бы он потом утверждал, что это была "шутка отчаяния". За такое выражение она бы его по головке не погладила. А этим двум невозможным культуртрегерам, которые тем временем договорились до того, что следует почтить вниманием столетний юбилей какого-то дадаиста или сюрреалиста, во всяком случае некоей мертвецки авангардной персоны в следующем году или через два по всем гетевским институтам мира, -- им бы Хелена смогла дать понять, что настоящее выблевывание пудинга в наши дни возможным образом имеет больше смысла и искусности, чем ревностное пережевывание идиотских бородатых шуток об искусстве.

Все остальные ушли в дом, двери остались открытыми. Как разумно звучат голоса людей, если только время от времени улавливать обрывки фраз. Словно мир в полном порядке. К сожалению, стало пасмурно. Ребенком Гарри верил в то, что в Африке всегда ясное небо. Предаваться своим мыслям лучше, когда видишь звезды. Или летучих мышей. Следить за ними в сумерках было не так уж плохо. Здесь они должны водиться. Он недавно спрашивал об этом одного зоолога. Но их не видно, потому что здесь, вблизи от экватора, быстро наступает ночь.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 29
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать На дипломатической службе - Йозеф Вестфален торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...