Самоучитель танцев для лунатиков - Мира Джейкоб
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но куда же ушел отец? Томаса не было уже больше шести часов, и его отсутствие повергло дом в панику. Аммачи ходила из комнаты в комнату, срываясь на всех, кто встречался ей на пути. Сунил, уже дважды попавшийся ей на глаза, открыл бутылку пунша и поглощал его в гостиной, куда редко кто заходил. Дивья забилась в угол на веранде. Итти кругами бегал по крыше. Камала, Акил и Амина сидели на кровати наверху и играли уже четвертую партию в китайские шашки.
– Твой ход, мам, – сказал Акил.
– Да-да, – отозвалась Камала, взглянув на часы, и передвинула синий шарик к желтому треугольнику.
– Сколько времени? – спросила Амина.
– Полдесятого.
Акил сделал продуманную серию ходов и завел в фигуру еще один шарик.
– Что-то мне надоели шашки, – вздохнула Амина.
– Просто тебе не нравится, что я выигрываю! – парировал Акил.
– Ты всегда выигрываешь!
– Тогда не играйте! – оборвала их Камала, потирая лоб, словно пыталась разгладить внезапно появившиеся морщины.
– Так заняться-то нечем!
– Хватит ныть! Идите и посмотрите, что там Итти делает!
Но Итти интересовал Амину не больше, чем доска для китайских шашек, мебель в душной спальне родителей или Акил, в сотый раз злорадствующий над ее поражением. Она спрыгнула с кровати, пошла на крутую лестницу без вентиляторов, легла на верхнюю ступеньку и прижалась лбом к холодному мрамору. Под ней приглушенно гудел целый мир: в доме что-то щелкало и постанывало, раздавалось шарканье чьих-то тапок, медленные стоны, подобно китам, поднимались из глубин огромного, прохладного океана. Она вжалась в пол и вдруг услышала непонятный звук! Пение! В доме кто-то поет? Амина подняла голову.
«…fingers in my hair, that sly come-hither stare…» – пел Фрэнк Синатра.
Музыка! Внизу играет музыка! Амина заглянула в лестничный пролет, потом спустилась на несколько ступенек вниз, а потом еще немного, чтобы заглянуть в гостиную.
«Witchcraft…» – доносились слова песни. Сунил подпевал Синатре с закрытыми глазами и сияющим лицом. Пластинка крутилась на проигрывателе, а рядом с ней кружился дядя, вздымая руки в воздух и ловко двигая бедрами.
Амина в смятении смотрела, как Сунил перепрыгивал с одной ноги на другую, высоко поднимая колени. Он напоминал ондатру, готовящуюся нырнуть в Рио-Гранде, вся его неуклюжесть уступила место инстинктивной грации. Его пухлое тело изгибалось, наклоняясь к полу и вновь выпрямляясь.
«I know it’s strictly taboo…»
Его лицо прямо-таки светилось, Амина никогда не видела дядю таким. Впервые она заметила, что он красивый мужчина. Не смазливый, как киноактеры вроде того, что играл Бака Роджерса, не высокий с острым подбородком, как Томас, но все равно привлекательный. Он быстро сделал шаг назад, развернулся вправо и повел рукой в сторону, как будто приглашая невидимую партнершу.
– Сунил!
Сунил и Амина подпрыгнули от неожиданности – в дверях появилась Аммачи. Она скрестила руки на груди и принюхалась. Амина повернулась и побежала вверх по лестнице, поэтому не увидела, что произошло дальше: то ли бабушка убрала иглу с пластинки, то ли сам Сунил, но так или иначе, в гостиной повисла тишина, не предвещавшая ничего хорошего.
– Снова ты за свое! – донесся снизу голос Аммачи, затем раздались шаркающие шаги, звук льющейся жидкости и наконец стук стакана о стол. – Достаточно, Сунил, хватит! Иди в постель!
Тишина. Амина наклонилась вперед. Они разговаривали, быстро переходя с английского на малаялам, который для девочки звучал как «аргада-аргада-аргада». Бабушка требовательно спросила:
– И где шляется твой брат?
– Я же сказал: не знаю!
– И что дальше? Не хочешь поискать его?
– Амма, пожалуйста, – вздохнул дядя.
– Он, вообще-то, твой брат! – отрезала Аммачи.
– Аргада-аргада!
– И как это понимать?!
Сунил снова вздохнул, но на этот раз нарочито, за скукой скрывалось не что иное, как гнев.
– Так! Томас – это Томас, и он пойдет туда, куда захочет, и тогда, когда захочет! Тебе ли не знать!
– Перестань! Твое бормотание никого не интересует!
– Сюрприз!
– Идиот! Ты пьян! Аргада-аргада-аргада!
– Полностью с тобой согласен!
Амина поставила одну ногу на край ступеньки, потом другую. Заглянула через стену и увидела, что дядя развалился в кресле – вдохновение от музыки и танца полностью покинуло его. Аммачи в своем ярко-зеленом сияющем сари наклонилась над креслом.
– Да как ты смеешь?! – прошипела она.
– Ну что еще? – Сунил устало прикрыл глаза, кладя голову на подголовник.
– Как ты смеешь жалеть себя! Да еще в такой день!
– Не понимаю, что ты…
– Дом! Ты наконец-то уговорил его отдать тебе дом!
Повисла пауза, Сунил явно вышел из своего оцепенения и сел прямо.
– Ты думаешь… Думаешь, это я уговорил его переписать на меня дом?
– Все это время он делает тебе подарки, жалеет тебя! Бедный Сунил, ведь у него нет таких возможностей! Бедный Сунил, всего-то ему не хватает! А теперь ты еще и дом у него отобрал!
– Он сам мне его подарил!
– Потому что он всегда о тебе заботился!
– Потому что он хотел, чтобы я забрал у него дом! – ответил Сунил, вставая с кресла. – Думаешь, он хочет тут жить?
– Он сам не знает, чего хочет!
– Сам не знает… Амма, ты и правда в это веришь? Что Томас не был здесь целых десять лет, потому что сам не знает, чего хочет?! – напряженно рассмеялся Сунил. – Думаешь, ему охота сидеть и гнить тут, поэтому он сбежал в Америку и шлет нам оттуда чеки?
– Он посылает деньги ради тебя!
– Он посылает эти деньги ради себя, Амма! Чтобы ему не нужно было сюда приезжать! Господи, неужели ты до сих пор этого не поняла!
Если Аммачи и понимала, о чем говорит сын, то виду не подала, лишь поплотнее обернула сари вокруг плеч и сказала:
– Ложись спать!
– Думаешь, Томас отдал бы мне то, что нужно ему самому? – крикнул Сунил вслед вышедшей в коридор матери, и Амина закрыла уши руками, внезапно осознав, что не должна была этого услышать.
Она осторожно нащупала ногой очередную ступеньку и попятилась, лелея безумную надежду, что если дойдет до родительской спальни задом, то, словно по мановению волшебной палочки, забудет весь этот разговор. Ощутив пальцами холод дверной ручки, она повернула ее и проскользнула в комнату.
– Что с тобой такое? – раздался обеспокоенный голос матери.
– Ничего, – обернувшись к ней, ответила Амина и присела на край кровати.
– Тошнит?
– Нет.
– В туалет сегодня ходила?
– Да!
– Конечно ходила, мешок с какашками! – закатил глаза Акил.
– Акил! Перестань! – оборвала его Камала. – Твой ход!
– Ма-а-ам, очнись! Я уже выиграл!
– Хорошо, тогда займись чем-нибудь!
– Например? Амину на горшок посадить?
Амина бросилась к брату и вцепилась ногтями ему в живот. Акил вскрикнул, перевернул доску, шарики раскатились по кровати, и мальчик воспользовался ими как пыточным орудием, швырнув сестру спиной прямо на них. Он уже наклонился над ней, чтобы плюнуть ей в лицо, как вдруг Амина схватила его за ухо и потянула изо всех сил.
– АМИНАКИЛ! А НУ-КА, ПРЕКРАТИТЕ! – бросилась между ними Камала, хватая обоих детей за воротники и растаскивая их в стороны.
– Сволочь!
– Памперс ходячий!
Амина попыталась пнуть его ногой, но мать сжала ее горло.
– Ой!
– О господи! – раздался голос Томаса, стоящего в дверях. – Что у вас тут происходит?!
Все трое, тяжело дыша, повернулись к нему, и Томас прошел в комнату, распространяя сладковатый запах пунша. Он криво усмехнулся, а остальные молча смотрели на него в полной растерянности.
– Ты ужин пропустил, – наконец сказала Камала.
– Знаю-знаю… Прости…
– Ты где был?
– Прогуляться ходил.
– Куда? Зачем?
– Ну… – обвел их взглядом Томас, словно обдумывая, стоит ли говорить им правду. – Вообще-то, кое-что планировал.
– Планировал?
– Ну… – Томас посмотрел на Акила, потом на Амину, затем на Камалу и снова на сына. – Значит, слушайте. У меня для вас важная новость!
– Новость? – опустив руки, нетерпеливо спросила Камала.
– Мы едем в путешествие!
– Что?!
– На побережье! Жена Сундара Мукерджи работает в турфирме, она забронировала нам номера в отеле «Ройял краун сьютс» в Коваламе!
– А что такое Ковалам? – поинтересовался Акил.
– Номера? – помрачнела Камала. – Это еще зачем?
– Ковалам – курорт на побережье, – объяснил Акилу Томас. – Там здорово!
– Но у нас нет на это времени, Томас! Мои сестры… – начала Камала.
– Мы будем в Лиле вовремя. Просто отсюда уедем пораньше.
– Пораньше? – переспросила Камала. – И когда?
– Завтра в полдень.
– Что?!
– Нам нужно отдохнуть, милая! Нужен настоящий отпуск!
– Отпуск? – понизив голос на октаву, повторила Камала таким тоном, как будто речь шла о наркотиках или инфляции. – Томас, что ты несешь?
– Нам нужно отдохнуть! Немного тишины и спокойствия! Чтобы мы все могли немного расслабиться!
