Владыка Пустоты 3 - Михаил Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сцепив зубы до скрежета, я бросился вперед. И как назло, преследователи пристрелялись. Ноги ужалили горячие осколки щебня, выбитого пулями у самых ног. Я буквально затылком чувствовал их прицелы — и их взгляды. Ну же!..
Последние четыре метра я даже не пробежал — пролетел в рвущем жилы, нечеловеческом прыжке. Едва ноги коснулись земли, меня по инерции потащило в сторону обрыва. Аня вскрикнула, я рефлекторно вцепился в торчащий гранитный край скалы, заворачивая вправо. На миг я оглянулся: силуэты преследователей были едва видны. Они остановились и прицельно стреляли нам вслед. И прежде, чем мы окончательно скрылись за скалой, я разглядел яркую вспышку у ствола одного из бойцов.
Раздался хлопок — и до боли знакомый свист гранаты.
— Ложись! — заорал я, прижимая к себе драгоценную ношу, и прыгнул прочь от ставшего смертельно опасным выступа.
Мы плюхнулись на землю и заскользили по скользкому снегу, а за спиной раздался оглушительный грохот. Нас подбросило ударной волной, в спину больно забарабанили обломки гранита. Земля под ногами содрогнулась, норовя нас сбросить в пропасть.
— Осторожно! — взвизгнула Анна. Обдирая руку, я вцепился в торчащий из стены валун и каким-то чудом удержал нас обоих.
А между гор уже вовсю гуляло эхо от взрыва. Казалось, скалы резонировали и дрожали, и гул нарастал, приближаясь откуда-то сверху. Но не усели м поднять головы, как на нас обрушилась целая волна тяжелого снега, сметая с узкой тропинки прямиком в ущелье.
Мир перед глазами закрутился с бешеной скоростью. Вцепившись друг в друга, мы заорали изо всех сил. Но наши голоса потонули в гуле и грохоте сходящей лавины.
— Держи-ись!..
Каким-то невероятным чудом не расшибившись об камни на стенах ущелья, мы пролетели вниз и свалились прямиком в бурную горную реку.
Мы упали в обжигающе ледяную воду, уйдя вглубь на пару метров. Течение мгновенно закрутило нас как щепки в водовороте. Ослепнув и оглохнув, я первым делом пошарил руками вокруг под водой — и вцепился во что-то мягкое.
Стиснув зубы, я изо всех сил рванулся наверх, вытягивая за собой свою ношу. К счастью, это оказалась Аня. Мы вынырнули, и, крутясь, как листики в бурном водовороте, понеслись вниз по течению, окруженные комьями потемневшего снега. Позади грохотала сходящая лавина, в воду летели сотни тонн грязи, камней и льда. В голове пронеслось — как же хорошо, что мы не там!
Ледяная горная вода была еще хуже лавины. Обжигающие брызги беспрестанно били в лицо, вода заливалась в нос и рот, заставляя кашлять и дышать одновременно. Нас несло вниз с такой скоростью, что впору молиться всем богам, чтобы нас не размазало о торчащий острый край скалы или не затянуло под воду.
Бесцеремонно обхватив Аню сзади так, чтобы ее голова была выше моего плеча, я едва успевал озираться. Казалось, угрозы были везде. Но главная угроза была в самой воде. На краю сознания билось: в ледяной реке даже самый сильный не выживет больше десяти минут! Если мы не выберемся как можно скорее на берег, мы умрём!
После очередного крутого поворота, когда бурное течение едва не размазало нас о коварный порог, речка расширилась, замедляясь. А справа показался довольно пологий берег. Но с таким сильным течением нас просто пронесет мимо! Я попытался достать ногами до дна — бесполезно, нужно грести.
— К берегу, Аня! — крикнул я, загребая свободной рукой так, чтобы уйти в сторону от быстрого потока в центре реки.
— Я не могу!.. Не чувствую!.. — сало отозвалась она, но всё же начала загребать руками. Меня обжег страх — не за себя, за неё. Но сперва надо спастись.
Мы гребли как могли, больше поднимая брызги и выбиваясь из последних сил, но всё же смогли покинуть стремительное течение в центре потока и сдвинуться в сторону. Я загребал широкими махами, вполглаза косясь на девушку. С каждым движением она слабела и замедлялась, словно муха, попавшая в мёд. Наконец, я почувствовал под ногами твердое жесткое дно. Тёмные воды вынесли нас к мелководью. Приобняв девушку сильнее, я поднялся на ноги — и в полной мере ощутил, как же отяжелела наша одежда и задубели мышцы.
— Дава-ай! — сквозь зубы выдохнул я, волоча совсем обессилевшую девушку. — Аня, ну же!..
— П-прости, я…
— Выбрались почти, ну же!
Подставив ей плечо, — выжатая до капли девчонка просто навалилась на меня, почти не переставляя ноги, — я потащил нас обоих к суше, густо припорошенной снегом.
Ледяная вода, словно не желая расставаться со своими почти что жертвами, лениво стекала по костюму, гулко чавкала в ногах, ледяными потоками бежала по шее, рукам, окровавленному боку.
С упорством обреченного на гибель я шагал вперед, уже не веря, что выживу. Может, это заслуга боевой химии. А может, голоса, твердившего в голове слова Александра Суворова — сам погибай, а товарища выручай.
Может статься, мы погибнем здесь оба, если не найдем никакого укрытия и способа согреться.
Я плелся по берегу с почти не шевелящейся Аней на плечах. Равнодушный взгляд шарил по ближайшим скалам, пока наконец я не заметил черный зев пещеры. Мелкий, низкий вход, поросший низкорослой жухлой травкой — значит, воды внутри быть не должно.
— Держись… — с тупым упрямством бормотал я. — Держись, Ань… уже почти дошли… держись.
Я бубнил это себе под нос с такой уверенностью, будто внутри нас ждал горячий ужин и теплые постели. И главное, долгожданное спасение. Но я знал, что это самообман.
Казалось, мы шли до нее целый час. И еще час пробирались внутрь, подальше от пронизывающего ветра, гудевшего снаружи.
— Погоди, сейчас… — придержав неподвижное тело девушки, я наощупь вытащил из сырого подсумка палочку люмен-фаера, сломал её пополам и неуклюже потряс. Палочка с жидкостью быстро налилась призрачным голубоватым светом, озаряя внутреннее пространство пещеры.
Узкая каменная кишка, протянувшаяся от входа на каких-то тридцать-сорок метров, заканчивалась небольшим ровным пятачком метров пяти-шести в диаметре. Но главное, здесь было тихо и почти не задувал жестокий ветер.
Я разжег еще один фаер и опустил Аню на пол.
— Эй… — стуча зубами от холода, я похлопал ее по ледяным щекам. — Аня, мы добрались… ну же…
Казалось, она спит. Я прижал дрожащие пальцы к ее тонкой шее. Стоило больших усилий почувствовать, что её упорное сердечко еще бьется, но уж слишком вяло и медленно.
— Сейчас-сейчас, где-то у меня было…
Я расстегнул пояс с подсумками, — он с влажным шлепком упал на пол, — и торопливо раскрыл аварийный
