Цивилизация классического Китая - Вадим Елисеефф

Таким образом, развитие сельского хозяйства, приносящего обильные урожаи, успешная охота и рыболовство, появление сельских ремесленников, характерных для оседлых обществ, способствовали открытию и освоению металла в середине II тысячелетия до н. э., на рассвете нашей истории. Перед тем как перейти к этому периоду, необходимо сделать обзор основных исторических источников и определиться с основными хронологическими рамками.

Китайские источники и первая историография

Если наши общие знания о китайской истории значительно меньше, чем об истории Европы, то, напротив, изобилие китайских исторических источников неизмеримо богаче и, без сомнения, играет для изучения Китая более важную роль. Однако богатство китайской историографии, которая восходит к далекому прошлому, остается практически неиспользованным.

Как отмечает Этьен Балаш, китайская историография может показаться стереотипной, поскольку ее составление очень рано приняло официальный характер, стало оплачиваемым и зависимым, использовало традиционное искусство цитирования и преклонялось перед письменным словом. Основным фактором, отличающим китайскую историографическую традицию от европейского аналога, было существование специальной службы историографов. Они должны были фиксировать все дела и поступки императора, все законы правительства, отмечать события общественной жизни, собирать и сохранять все донесения и документы, наконец, в их функции входила организация архивов. Самый главный упрек, который можно высказать этой службе, это не их пренебрежение объективностью, а «необходимость мыслить об истории в династических понятиях». Эти узы историка были сформулированы в XI в. великим китайским историком Сыма Гуаном (1019–1086). Об их существовании сожалел в начале XIV в. Ма Дуаньлинь (1250–1325), именно он первым противопоставил простому описанию взлетов и падений превосходство академической истории, которая единственная позволяет установить непрерывность событий.

Эти историки начала II тысячелетия н. э. были последователями своего учителя и наставника, историографа и астролога императорского двора, Сыма Цяня (145?—90? до н. э.). Его «Исторические записки» («Ши цзи»), которые было бы точнее перевести как «Книга придворного историографа», были частично переведены Эдуардом Шаванном в 1895 г. и стали открытием для европейских исторических исследований. Произведение Сыма Цяня состояло из пяти частей, посвященных соответственно императорским хроникам, хронологическим таблицам, трактатам на различные темы, благородным домам и, наконец, биографиям. Сыма Цянь выходит за пределы существующих хронологических и аналитических рамок, унаследованных от предшественников. Он смотрит на исторический материал намного шире, используя новые методы, обращаясь к самым разным темам, касающимся политики и человека. Его подход к истории позже станет моделью для последующих поколений историков, и уровень его произведения настолько высок, что невозможно не привести цитату из него.

Сам Сыма Цянь так излагал основные принципы и цели своего громадного труда: «Я, как тенетами, весь мир Китая обнял со всеми старинными сказаньями, подверг сужденью, набросал историю всех дел, связал с началами концы, вникая в суть вещей и дел, которые то завершались, то разрушались, то процветали, то упадали, и вверх веков считал от Сюань Юаня, и вниз дошел до нынешнего года. Составил десять я таблиц, двенадцать основных анналов; трактатов, обозрений — восемь, наследственных родов-фамилий — тридцать, отдельных монографий — семьдесят, а итого сто тридцать глав. И у меня желанье есть: на этом протяженье исследовать все то, что среди неба и земли, проникнуть в сущность перемен, имевших место как сейчас, так и в дни древности далекой. Дать речь отдельного совсем авторитета…»[7]

В целом 300 глав, 526 500 слов — вот состав книги великого историка. «Исторические записки» написаны одним из трех классических стилей китайской литературы и создают живую картину тех событий, которые автор воскрешает в памяти. Вместо того чтобы использовать косвенную речь, Сыма Цянь предпочитает включать в свое произведение оригинальные документы, императорские указы, воспоминания, декреты, которые были ему доступны как чиновнику и архивариусу императорского двора.

Функции главного придворного историографа отличались от задач простого рассказчика или хрониста, подобного Григорию Турскому или Жофруа де Виллардуэну.[8] Скорее они совпадали с задачами историка в современном смысле этого слова. Его произведение было плодом долгой работы, включавшей исследование, выборку и критику документов.

Если впоследствии такая работа уже входила в функции придворных историографов, то от Сыма Цяня подобный подход требовал большой смелости. Из простого астролога, каким он был изначально, Сыма Цянь стал судьей прошлого и проводником в будущее. Тот факт, что он претендовал всего лишь на продолжение труда собственного отца, Сыма Таня, был всего лишь вымышленным извинением, для того чтобы под предлогом сыновней любви избежать критики и обвинений в оскорблении величества.

Отвага, которую он проявлял на протяжении всей своей жизни, имела печальные последствия. Для того чтобы наказать Сыма Цяня за то, что он выступил в защиту генерала Ли Лина, сдавшегося в плен варварам хунну (сюнну), император У приговорил его к кастрации. Вместо того чтобы избежать подобного бесчестия и окончить жизнь самоубийством, Сыма Цянь предпочел покориться воле императора, чтобы иметь возможность, невзирая ни на что, завершить свое произведение. Он сознавал, что передает потомству новый взгляд на жизнь, и не ошибся, последующие поколения писателей не устают высказывать ему благодарность. Даже посреди раздоров и кровавых беспорядков, которые ввергли династию в полный хаос, Сыма Цянь остался незаменимым примером историка.

Его «Исторические записки» состоят из хроник (цзи), биографий (лечжуань), таблиц (бяо) и трактатов (uty). Оригинальность «Ши цзи», первой из двадцати четырех официальных историй, которые создавались до династии Мин, основывается именно на научных трудах, которые впоследствии получили название чжи — описание, трактат или просто история. Последовательность трактатов определяется степенью их важности: первыми идут труды о ритуалах и музыке. Эти ритуалы объединяют все правила протокола и поведения (обычаи и костюмы, религия и чиновничья иерархия). В эту часть входят трактат о жертвоприношении (цзяо сы), о церемониях двора (ли и), об ограничении расходов, знаках отличия и придворном костюме (ю фу и чэ фу). На втором месте стоят научные труды, посвященные земледелию: календарь (лэй ли) и астрономия (тянь вэнь), которые использовались и в последующие эпохи. Дальше шли исследования и заметки о чрезвычайных явлениях (у син), таких как наводнения, засуха, знаки и предзнаменования. В период династии Сун будут созданы разделы, посвященные животным, планетам, лингвистике, в том числе ономастике, картографии, археологии. Значительная часть его трактатов содержит и рассуждения относительно реальных причин этих событий. Они служили проводником правительственного опыта, становились памяткой для идеального бюрократа. Также в «Ши цзи» есть главы, которые посвящены иерархии чиновников и функциям каждого из них (бай гуань чжи гуань), их набору и продвижению по службе (сюанъ цзинь), географии (ди ли), гидрографическим системам (хэ ци), экономике (ши хо), юридическим учреждениям (син фа). Наконец, его трактаты содержали библиографический список (и вэнь или цзин цзи). Используя разные варианты порядка разделов, учитывая особенности тех эпох, в которые они создавались, двадцать четыре официальные истории полностью соблюдали структуру «Исторических записок», хотя в семи из них, посвященных второстепенным династиям, отсутствуют трактаты.

Ценность трудов Сыма Цяня становится еще значительнее, если учесть, кому были адресованы эти работы. Для бюрократии они были необходимым vade mecum.[9] Также они имеют неоспоримую ценность для историка. Хотя сведения часто кажутся неполными, научные знания представлены довольно слабо, технические детали редки и лаконичны, а интересные цитаты часто урезаны, все же трактаты Сыма Цяня остаются важнейшим источником информации о государственных учреждениях, и часто именно здесь можно познакомиться с текстами, оригиналы которых до нас не дошли.

Официальная китайская история в форме систематизированных громоздких трактатов произошла от древних хроник, которые писали на бамбуке (IX в. до н. э.). В них отмечались случившиеся события; чтобы сохранить их в памяти, год за годом создавался обширный список достижений правительства. Работа архивариуса мало-помалу доставалась переписчикам и жрецам, хранителям памятных событий каждого правления, они же создавали генеалогические древа, которые обеспечивали законность правительства, поскольку в глазах населения его легитимность оправдывалась продолжительностью нахождения рода у власти.