Знаки дороги - Роджер Желязны

Она выпустила колечко дыма:

– Я ничем не занималась, как ты сказал, целый год. И с каждым днем это оказывалось все легче. А результат тот же самый – я истратила запас энергии. Я ведь по натуре страшно ленивая. Мне приятно сказать себе: «Стоп! Брось! Это – бесполезно!» Почему бы тебе не присоединиться? Чего ты достиг, несмотря на все усилия? Вдвоем мы могли бы, по крайней мере, утешать друг друга.

– Это не в моем характере.

Как раз в этот момент пришел слуга с новой постелью.

Они молча курили и смотрели, как слуга застилает кровать. Когда он ушел, Лейла сказала:

– Иметь много денег и спать сколько угодно – ничего лучшего в жизни не существует.

– А меня интересуют кое-какие вещи в промежутках.

– И что тебе это дало? – спросила она, поднимаясь с кресла. – Смертельную метку, вот и все.

Она подошла к окну и выглянула.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он наконец.

– Ничего.

– А мне все же что-то показалось. Ну-ну, продолжай, что ты видела?

– Я не сказала, что видела, – она повернулась к Рэду. – У нас новая постель. Предлагаю опробовать.

– Не увиливай. Я знаю, зрение у тебя поострей моего. Выкладывай.

Она облокотилась о подоконник и основательно отпила из бутылки.

– И отойди от окна. Того и гляди, выпадешь.

– Вечный старший братец, – сказала она, но от окна отошла и села на кровати.

Потом поставила бутылку рядом с собой на пол и задымила сигарой. Ее лицо почти скрылось в облаках дыма, глаза блуждали.

– Вижу… – начала она и вдруг замолчала.

– Видишь! – настойчиво повторил Рэд.

– Ты идешь сквозь туман. Чем ближе ты к смерти, тем он гуще. И ты сам хочешь этого! Я видела десяток черных птиц, преследующих тебя. – Голос ее стал ниже. – Но сейчас их только девять…

– Черная десятка! – прошептал он. – Кто ее вызвал?

– Большой… большой грузный человек. Он… поэт… Да, он еще и поэт. Конечно!

– Толстяк Чедвик?

– Чедвик, – согласилась Лейла.

Она разогнала рукой клубы дыма и потянулась к бутылке.

– Почему, когда и как?

– Чего ты хочешь от одного паршивого предвидения? Это все.

– Чедвик! – повторил он и осушил кубок. – Не так уж это и невероятно. Многие держат для меня камень за пазухой. Но у очень немногих есть возможность швырнуть его… – Он помолчал. – Получается, Тони кое-что знал. Значит, он тоже вышел на них… И, следовательно, полиция мне не помощник. Но… Кто же тогда? Ведь это разрешено законом, не так ли?

Он поднялся, взял бутылку и подлил вина в свой кубок.

– Что будешь теперь делать? – спросила она.

Рэд сделал глоток:

– Двигаться дальше.

Она кивнула

– Отлично. Я еду с тобой. Тебе понадобится моя помощь.

– Не-а. Не сейчас. Благодарю.

Лейла подняла бутылку и швырнула ее в окно. Ее зеленые глаза сверкали.

– Не строй из себя рыцаря! Я по-прежнему один из самых твердых орешков, которые только можно встретить. И ты знаешь, что я могу тебе помочь.

– В любой другой момент я был бы просто счастлив! Ты же знаешь. Но не сейчас, под черной десяткой. Черт побери, один из нас должен выжить. И пусть только затем, чтобы отомстить за другого.

Неожиданно она растянулась на постели.

– О, тебе очень хотелось бы этого, верно? И чтобы это была я, так ведь? Все в одну кучу и на мою голову. Мне нужно поспать. Я не могу тебя заставить, но ответ твой мне не нравится. Делай, как считаешь нужным, Рэд. Я все равно сделаю то же самое. Спокойной ночи.

– Я провожу тебя. Только будь благоразумна.

Она начала похрапывать.

Рэд допил вино, погасил лампу и поставил кубок на туалетный столик. Затем вернулся в свою комнату и начал собираться.

– Мы горим?

– Нет, Цветы, мы уезжаем.

– Што шлучилошь?

– Нам нужно поскорей отсюда смотаться.

– Ты уше дал покажания полишии отношительно этофо вешера?

– Проклятье! Если мы не уберемся отсюда вовремя, показания будут давать относительно меня. Парень, которого я подстрелил, вовсе не был психом. Я сейчас под черной десяткой.

– Это фто такое?

Рэд натянул ботинок и начал его зашнуровывать.

– Я называю это вендеттой. Мой враг делает десять выстрелов в меня, и власти в это не вмешиваются. Если он десять раз промахнется, Игра окончена. Своеобразная такая Игра. Прошлым вечером он использовал первый выстрел.

– А ты мошешь отвешять?

– Ясное дело, что могу. Если знаю, куда бить. А пока что лучше смываться. Так, впрочем, всегда и получается…

– А полишия?

– Это разрешено законом. Отвечает за все Бюро Игр. И даже если бы они хотели, мало что смогли бы изменить. Большая часть полицейских родом из периода В-23 и В-26. Слишком цивилизованные. В дальних зонах Дороги от них слишком мало проку.

– Тогда поедем выше по Дороге, туда, где они шильнее, и найдем нарушение в прафилах игры.

– Не выйдет. Враг как раз живет в той области, и полиция наверняка у него в кармане. По-моему, именно это Тони и пытался мне сообщить. Кроме того, их основная функция – контроль за движением. Нет, мы поедем в другую сторону.

– Ты уше жнаешь, хто жа этим штоит?

– Знаю, один мой старый приятель. Когда-то мы были партнерами. Идем.

– Не жаплатиф?

– Как в старые дни.

– Меня тогда еще не было.

– Ничего, я мало изменился.

Он тихо затворил дверь и направился к лестнице черного хода.

– Рэд?

– Тсс!

– Шшерт! Когда они ужнали, што ты оштановифься ждешь? Федь это было проижвольное решение!

– Я уже и сам об этом думал, – прошептал Рэд.

– …ражве што, кто-то жнал, школько у тебя ошталошь горюшефо и выщитал вожможные тошьки оштановки.

– И везде посадил своих людей? Вряд ли.

– Нет, только в наиболее фероятных. Этот Шедвик федь мог шебе это пожволить?

– В общем, да…

– Теперь ему придется потратить еще больше, федь ты уше поймал фетер и убил перфого парня, ферно?

– Ты прав. Но сейчас я подумал, что он меня чертовски хорошо знает. Если он организовал конфискацию оружия в том месте, где она произошла, он легко мог вычислить, что я заверну на ближайшую стоянку, чтобы обдумать положение.

– Наферное, ты думаешь ришкнуть?

– Рискнуть, в смысле, что на следующей остановке кто-то нас уже ждет, и на следующей, и так далее?

– Федь это вожможно, так?

– Да, Листья, ты прав. Я отвлекся, думал о другом. Этот парень, которого я убил… Ведь его должны были подобрать в условленном месте после выполнения задания? А он не явился. Значит, они уже знают, что я его убрал. И я до сих пор здесь. Как ты думаешь, что они сделают?

– Трудно шкажать.

– Может, они уже перекрыли выход и ждут там?

– Фполне вожможно. Они федь могли перекрыть и щерный ход?

– Могли. Поэтому мы сначала хорошенько оглядимся, а потом побыстрее укроемся среди деревьев. Хотя, я думаю, они будут держать на прицеле пикап – из-за деревьев или из другой машины. Поэтому мы пойдем кружным путем.