Шпионка в Академии (СИ) - Стелецкая Ядвига

«Сотрясение мозга. Плохо, — голос в голове был явно обеспокоен судьбой Анаис даже больше, чем она сама. — Анаис, соберитесь. Я понимаю, что вам плохо, но если вы не сможете выбраться, вам скоро станет никак».

«Я понимаю, Виктор».

В голове прояснилось в достаточной степени, чтобы страх снова заставил Анаис следить за окружающим миром. Проводник уже успел подняться на ноги, и теперь помогал младшему из аристократов поднять спутника. Скандалиста оглушило сильнее, чем девушку, при падении он разбил голову, и редкие белесые волосы на затылке слиплись от густой крови. Юноша, явно его сын, пугливо оглядывался, словно боялся, что крыша вагона в любой момент рухнет на них.

Проводник взвалил на юношу безжизненное тело старика и склонился над Анаис.

— Сеньорина? Вы в порядке? Сможете встать?

Ей хотелось слабо простонать «нет», закатить глаза и сползти обратно на пол, но она пересилила себя и кивнула. Чужой голос в мыслях затих, но Анаис надеялась, что Виктор не оставил ее, что он ждет, что он готов в любой момент поддержать ее. Вряд ли бы такой аристократ, как д’Альбре, согласился бы подставить ей плечо, но она была благодарна и за то, что он разделил с ней страх и неопределенность этого жуткого момента.

Проводник безукоризненно вежливо поставил девушку на ноги, деликатно придерживая ее за талию. Под ногами похрустывало стекло, а воздух с каждым вздохом казался все горячее и горячее. Вагон — едва ли в тридцать метров длиной — теперь казался бесконечным, как предрассветный кошмар. Анаис шла, задыхаясь, почти повиснув на проводнике, ее уже не смущало, что мужчина прижимает ее к себе совсем уж неподобающе.

«К дьяволам! — Одернула себя Анаис, — Сейчас не время для этикета! Если я упаду, то уже точно не встану!»

Саквояж оттягивал руку, казался тяжелым, как гиря, на ноге у сбежавшего заключенного, но девушка и подумать не могла о том, чтобы бросить его. Ладно бумаги, их она запомнила, но в нем же ее реагенты! Где она раздобудет новые?

Шаг, еще шаг, и еще. Она сосредоточилась на простых действиях, на посторонних мыслях, чтобы не холодеть от ужаса: как ей теперь успеть в Сен-Амьен до вечера?

Наконец, бесконечный вагон закончился, обивка на стенах уже начала тлеть и вонять. Юный аристократ с трудом распахнул дверь в тамбур, но с разочарованным вздохом отпрянул.

— Заперто, — прохрипел он.

— Позвольте, — проводник осторожно отпустил Анаис и протиснулся в тамбур. Спустя пару минут растеряно выдохнул: — Сработала экстренная магическая блокировка, я не могу ее снять.

Анаис едва не застонала сквозь зубы. Как же теперь выбираться? Через окна, с торчащими из рам острыми клыками-осколками? Девушка закрыла глаза, чувствуя, как все сильнее и сильнее начинает кружиться голова. Короткая вспышка боли пронзила виски, а затем головокружение сменилось ощущением падения.

Анаис открыла глаза, оттолкнулась от стены и, слегка покачиваясь, шагнула вперед.

— Позвольте, — отстранила она и юного аристократа, и усталого, растерянного проводника. В ее голосе звучала такая уверенность в своих силах, в том, что она знает, что делает, что мужчины беспрекословно подчинились. Вот только не было у Анаис этой уверенности. Чужие интонации звучали в ее голосе, чужая воля направляла ее тело, словно марионетку. Обмирая от ужаса и отвращения, девушка могла лишь следить, что творит Виктор с ее телом, вернее, с помощью ее тела.

Она подошла к запечатанной двери, провела по ней ладонью. Замерла на пару мгновений.

— Уважаемый, — полуобернувшись, обратилась к проводнику. — Рядом с вами должен быть рычаг. Опустите его вниз.

Мужчина беспрекословно выполнил это указание. Похоже, он испытывал небывалое облегчение, что нашелся тот, кто знает, что нужно делать. Анаис, пожалуй, и разделила бы его чувства, если бы не гнев, что Виктор бесцеремонно воспользовался ее телом.

В какой-то момент Анаис уловила отголосок раздражения Виктора, но интонации его остались безупречно вежливыми:

— Магическая защита на вагонах первого класса легко снимается изнутри, механическим способом. Предосторожность на подобный случай, — Саквояж упал к ногам Анаис, а руки легко порхали по металлическим панелям рядом с дверью. Вот одна поднялась, открыв несколько круглых ручек, без каких либо обозначений. Как на сейфах, мелькнула у Анаис неуместная мысль. — Неужели экипажу состава не сообщили, что нужно делать в такой ситуации? Мне стоит сообщить это в Министерство путей сообщения.

И Анаис не сомневалась, что Виктор сообщит. Она начала чувствовать, как тяжело ему дается управление ее телом, как он ощущает ее головную боль, тошноту и ушибы, как свои собственные. Неудивительно, что аристократ пришел в крайне дурное расположение духа.

Меж тем тонкие пальцы Анаис повернули ручки в ведомой одному Виктору последовательности, и с тихим щелчком открылась ниша, в которой быстро вращались шестеренки, по тонким трубкам текла то ли светящаяся жидкость, то ли чистая энергия, и тускло мерцал крупный гладко отполированный кристалл. Девушка уверенно подцепила его кончиками ногтей и вытащила из гнезда.

Потухли трубки, остановились шестеренки, а вагон, словно утративший хоть какую-то опору, начал все сильнее заваливаться на бок. Гарью запахло совсем невыносимо.

Спасительная дверь распахнулась едва ли не сама собой. Когда жесткая чужая воля перестала управлять ее телом, Анаис едва успела подхватить саквояж, прежде чем ринуться наружу. Ох, если бы только головокружение не вернулось вместе с властью над телом, как было бы хорошо!

***

Только отбежав от вагона на несколько метров, Анаис позволила себе остановиться и оглядеться. Далекое гудящее пламя бросало багряные отсветы на низкие и тяжелые тучи, под красноватым небом было слишком светло для ночи и слишком жутко. В голове девушки еще шумело, и звуки казались далекими и приглушенными, и от этого ей стало еще страшнее, словно она оказалась совершенно одна среди кошмара, воплотившегося из самых мрачных, самых муторных снов.

— Дьяволы небесные! — Беззвучно выдохнула Анаис и закашлялась.

Позади нее из вагона выбрались проводник и пара аристократов, юноша был настолько бледен, что его лицо почти светилось в темноте. Вдоль путей мелькали белесые фигурки экипажа в светлых форменных мундирах, они пытались собрать и успокоить выживших пассажиров. Вагоны в голове состава почти не пострадали, и пассажиры рядом с ними толпились не столько испуганные, сколько раздраженные.

Анаис долго не хотела оборачиваться, смотреть, что же горит так долго и сильно, что жар до сих пор дышит ей в спину. Но все же она заставила себя обернуться.

Полыхал мост через приток Вионны, который поезд не успел миновать. Несколько вагонов в хвосте рухнули в воду, и теперь от реки поднимались черные клубы дума, такие густые, что даже в сумраке ночи их было хорошо видно. Вагоны второго и третьего класса не уцелели, пламя то и дело вырывалось из окон, жадно лизало обшивку, пытаясь дотянуться хоть до кого-то.

Девушка облизала пересохшие губы, остро осознавая, что только магическая защита спасла их от вечноголодного пламени. Вот и сейчас вкрадчивые язычки уже переползали на вагон, пробовали осторожно, а годится ли он в пищу.

Анаис все еще стояла, окаменев от запоздалого ужаса близкой смерти, когда к ней подошел все тот же проводник, спасший ей жизнь.

— Сеньорина, — говорил он быстро и взолнованно, — вы в порядке? Прошу вас, идете за мной, вам помогут…

Девушка медленно обернулась к нему, в расширенных зрачках все еще отражалось багряное зарево.

— Почему? — Хрипло спросила она. — Кому понадобилось взрывать пассажирский поезд?

«Досадная случайность, — отозвался усталый голос у нее в голове прежде, чем проводник успел что-либо ответить. — Из-за сдвига в расписании состав на Сен-Амьен прошел мост не два часа назад, а перед самым особым составом, перебрасывающим гвардию к границам с Арфатом. Так что та пара бомб, что отправила к небесным дьяволам пару сотен бедных мещан, предназначалась совсем не им».