Шанс для неудачников. Том 1-2 - Роман Сергей Злотников Мусаниф

– Кто-то может усмотреть здесь параллели с Войной Регресса, – согласился Холден. – Но лично я их не вижу. Хотя бы потому, что космос велик, история его насчитывает много тысячелетий, и за это время успело произойти довольно много событий, которые при взгляде отсюда могут нам показаться системными. Это еще не значит, что они на самом деле являются таковыми. Война Регресса запросто объясняется и без вмешательства в человеческую историю иной расы, а разрушитель скаари мог взяться откуда угодно. Если он вообще был, а не является частью их легенд.

– Визерс верит в регрессоров, – сказал я.

– Визерс зациклен на идее четвертой силы, которая вмешается в расклад и изменит баланс, поэтому зачастую он склонен видеть закономерности там, где их нет, – сказал Холден. – У этой идеи не слишком много сторонников, и я не являюсь одним из них.

– Визерс считает, что в нынешнем раскладе у Альянса нет шансов.

– В нынешнем раскладе шансов нет ни у кого, – сказал Холден. – Но расклады – штука непостоянная, знаешь ли. Расклады меняются, и первый, кто изобретет абсолютное оружие или что-то на него похожее, сразу изменит расклад в свою пользу.

– Значит, в абсолютное оружие ты веришь?

– По крайней мере, чуть больше, чем в регрессоров. Нашим абсолютным оружием должен был стать темпоральный проект, но, как ты знаешь, что-то пошло не так. Кстати, если регрессоры существуют, это явно их происки. Существование абсолютного оружия не вписывается в их планы.

– Ты потрясающе логичен, – сказал я. – Сначала отрицаешь существование регрессоров, а потом рассуждаешь об их планах.

– Если я во что-то не верю, это не мешает мне построить теоретическую модель, – заявил Холден. – Теоретически я могу допустить и существование регрессоров, и их вмешательство в естественный ход истории. Теоретически я вообще все что угодно могу допустить, особенно если я пьян. А сейчас я уже почти дошел до нужного состояния.

– Ну и какие у них планы в рамках твоей теоретической модели?

– Рассуди сам, сначала они притормозили скаари, чтобы дать шанс нам, потом они притормозили нас, чтобы дать шанс кленнонцам, – ответил Холден. – На выходе получилось то, что мы имеем сейчас – в одном секторе галактики находятся три расы, стоящие на одной ступени развития и обладающие технологиями одного порядка. У кого-то чуть лучше, у кого-то чуть хуже, но решающим превосходством не обладает никто. В этой схеме нет места для абсолютного оружия, не так ли?

– Если только допустить, что они вели именно к этой ситуации, – уточнил я. – Но ведь вполне возможно, что конечного результата они еще не достигли.

– Если так рассуждать, то можно дотеоретизироваться до каких угодно выводов, – сказал Холден. – Теории имеют смысл, если они хоть что-то объясняют. В противном случае это пустые умствования, от которых нет никакой пользы. Только время ими убивать. И, кстати, тогда Феникс в расклады ни черта не вписывается, ибо он раскачивает то хрупкое равновесие, которое установилось в Секторе Исследованного Космоса, а следовательно, играет против регрессоров. Потому что мне сложно представить себе ребят, которые столько времени потратили для того, чтобы выстроить равновесие, а потом сами же решили его нарушить. Это противоречит логике и вообще довольно тупо.

– Они – не люди, – сказал я. – Они могут руководствоваться другой логикой.

– Не существует никакой другой логики, – возразил Холден. – Логика кленнонцев или скаари ничем не отличается от логики людей.

– Ты, часом, не антропоцентрист? [4]

– Не исключаю такой возможности.

– Наверное, сложно быть антропоцентристом в мире, в котором помимо человека существуют и иные расы.

– Может быть, таким образом мироздание проверяет антропоцентристов на прочность, – заявил Холден, вливая в себя очередную порцию виски. – Кленнонцы, по сути, те же люди, так что из иных рас мы имеем только скаари, да и они не слишком от нас отличаются. Ну, если не принимать во внимание тот факт, что они произошли от динозавров, а не от обезьян. Но мотивы и модели поведения у них такие же. Собственно, мы потому и воюем, что так похожи друг на друга.

– А теперь ты уже можешь поведать мне о сути разногласий Визерса с Корбеном, – сказал я. – Которые тоже похожи друг на друга, хотя бы потому, что принадлежат к одному биологическому виду и оба являются генералами СБА.

– Ага, от обсуждения глобальных проблем мы таки перешли к обсуждению проблем частных, – констатировал Холден. – Значит, мне нужно выпить.

– Ты и так выпил достаточно.

– Я так не думаю, – сказал Холден и схватился за бутылку. – А мое мнение в данной ситуации является для меня решающим.

– Вообще-то я – капитан этого корабля.

– Зато у меня есть деньги, которые нужны тебе для того, чтобы довести твою спасательную операцию до логического конца, – заявил Холден.

– Пребывание в прошлом не пошло тебе на пользу, – заметил я. – После всех существующих в Альянсе ограничений ты пустился во все тяжкие и до сих пор не можешь выйти из пике.

– Я пробовал алкоголь и до этого, – сказал Холден. – Я все же оперативный агент, знаешь ли, а оперативные агенты действуют и за пределами Альянса.

– Оперативные агенты вообще не должны пить. Или, по крайней мере, не должны пьянеть, – сказал я.

– Я не хочу разговаривать об оперативных агентах, – сказал Холден.

– Тогда расскажи мне о ваших генералах.

– Несколько десятилетий назад начали рождаться странные дети, – сказал Холден. – Ну, не то чтобы странные, но отличающиеся от других детей. Повышенная сила, выносливость, скорость реакции, слабые способности к телепатии и телепортации мелких предметов… Нет, все-таки странные… Конечно, если верить статистике, такие дети рождались всегда, в двадцать первом веке их называли детьми маренго или что-то вроде того.

– Индиго, – подсказал я. – Дети индиго. Поколение гениев, которое так и не состоялось.

– Точно, – согласился Холден. – Но это оно у вас не состоялось, а у нас в последние годы их стало слишком уж много, и способности некоторых из них разительно отличались от способностей обычных людей, и эту разницу уже нельзя было списывать на простую статистическую погрешность. Поскольку большая часть таких детей рождалась вне пределов Солнечной системы, сначала наши ученые предположили, что все дело в мутациях, обусловленных условиями на планетах проживания, но потом, когда случаи перестали быть единичными, выдвинули теорию о выходе человечества на новый виток эволюции. Хотя, в принципе, одно другому не противоречит, и эволюция является сохранением набора устойчивых положительных мутаций… А поскольку все мы уже довольно долгое время живем в ожидании большой войны, нет ничего удивительного, что встал вопрос о том, какую пользу эти дети могут принести человечеству в суровых условиях военного времени. И вот тут оказалось, что два генерала СБА имеют разные взгляды на эту проблему.