Воспевая бурю - Мэрилайл Роджерс

Нападавший тоже выхватил меч из ножен, но он был слишком тяжел и неповоротлив, чтобы легко уклониться, и тот, кого он преследовал – более молодой и проворный, – внезапно сам превратился в преследователя, так что нападав­шему первым пришлось защищаться.

Оглушительное лязганье клинка о клинок эхом отдавалось по всему лесу. Оно достигло и ушей де­вушки, спокойно ехавшей вслед за друидом по еле заметной тропинке, совершенно не подходящей для лошади, так что Ягодка с трудом продвигалась по ней. Анья соскочила на землю. Нырнув в заросли, она мет­нулась туда, откуда доносились страшные звуки.

Девушка внезапно остановилась на бегу, на­ткнувшись на костлявого человека, чья оттянутая стрела была нацелена прямо в широкую спину Ивейна. В то же мгновение она с отчаян­ным криком, не раздумывая, бросилась на луч­ника. Стрела сорвалась и полетела куда-то вбок, а Анья и лучник повалились на усыпанную листьями землю.

Даже в разгар смертельной схватки Ивейн ус­лышал крик Аньи и жужжание стрелы, проле­тевшей совсем близко. Это поразило жреца, и противник тут же воспользовался его замеша­тельством. Толстяк повернулся и бросился на­утек так быстро, как только позволял его вес.

Ивейну не пришлось выбирать – преследо­вать ли ему врага или же устремиться на помощь прекрасной и хрупкой девушке, оказавшейся под градом неистовых ударов и грубых мужских про­клятий. В два прыжка он промчался между гро­мадными стволами деревьев, сквозь густое пере­плетение листвы и веток, вырвав чахлый кустик, оказавшийся у него на пути, и глазам его предстала небольшая прогалина, поросшая густым папорот­ником, где маленькая и хрупкая девушка сидела на спине лежащего ничком человека, нога кото­рого застряли в сучьях поваленного дерева. Мало того, Анья с такой яростью впилась в его косматую голову, что он только болезненно дергался. В бес­сильной злобе он изрыгал отвратительные прокля­тия и угрозы. Как бы там ни было, а зрелище было необычайное, и Ивейн расхохотался.

– Довольно, Анья! Ты и так уже достаточно отделала этого бедолагу. По крайней мере, от­пусти его волосы!

Обычно спокойное личико Аньи покраснело от напряжения, в зеленых глазах сверкала реши­мость. Она подняла их на Ивейна, а тот смеялся, как будто в том, что она спасла ему жизнь, было нечто забавное. Девушка была вне себя. Однако мгновение спустя, под пристальным взглядом синих глаз Ивейна, Анья перевела дыхание, на­помнив себе, что он с юных лет обучался исполь­зовать внезапные перепады настроения, чтобы вводить других г замешательство. Она смирила свой взбунтовавшийся дух.

Пораженный и очарованный ее краткой вспышкой ярости, Ивейн сказал:

– Этот человек не смеет никуда двинуться без моего разрешения.

Друид наклонился и поднял стрелы, высы­павшиеся из упавшего колчана побежденного. Он молча переломил их надвое об колено, затем проделал то же и с луком. Потом, достав кинжал из сапога пленника, он искромсал тетиву лука.

– Теперь можно позволить нашему прияте­лю встать и посмотреть на тех, кто схватил его.

Ивейн протянул руку, помогая Анье подняться и отойти в сторону, пока их недавний противник, сухопарый и костистый, пытался высвободить ноги из силков переплетенных ветвей. Под при­стальными взглядами ему наконец с невероятным трудом удалось подняться.

– Скажите нам, кто вы, – спокойно спро­сил Ивейн, – и какое злосчастное стечение об­стоятельств вынудило вас перейти мне дорогу?

– Меня зовут Клод де Аберствит.

Мужчина, униженный тем, что его обезору­жила маленькая, хрупкая девушка, помялся и проговорил с вызовом:

– Я хотел вас ограбить. Ивейн усмехнулся, но глаза его по-прежнему оставались холодными.

– Вы не слишком искусны в своем занятии. Впалые щеки Клода покрылись красными пят­нами, и он, поморщившись, неловко пробормотал:

– Я недавно занялся этим… Да, я еще не особо настропалился. Увидел, как вы сражаетесь с противником, и принялся вертеться поблизости. Подумал, что, кто бы ни победил, я все равно сумею прихватить его вещички и смыться.

– Если вы собирались только ограбить, зачем же вы целились, чтобы убить? – Горяч­ность Аньи была полной противоположностью ледяной сдержанности Ивейна.

Их противник побагровел еще больше:

– Мне неожиданно пришло в голову, что, если я убью одного из вас, другой наверняка на­градит меня, даст мне поесть… а может быть, и пару монет. – Клод кивнул своей встрепанной головой в сторону Ивейна. – Вы повернулись ко мне спиной. Если б не это…

– И все только ради того, чтобы завладеть тем, что вам не принадлежит? – с отвращением спросила Анья.

Ивейн молча разглядывал злосчастного плен­ника.

– Я ведь уже сказал, – проворчал Клод, до­садуя, по всей видимости, что снова выставляет­ся напоказ и его неуклюжесть, и ложь. – Я на­звал свое имя, – сказал он раздраженно, – те­перь вы тоже должны назвать себя.

Точеное лицо Ивейна оставалось бесстрас­тным, но он кивнул головой, признавая спра­ведливость такого требования, невзирая на то, что говоривший покушался на его жизнь.

– Меня зовут Ивейн.

То, как расширились глаза злополучного пленника, доказывало, что ему знакомо и это имя, и слава Ивейна как колдуна и друида.

– Я понятия не имел, что это вы, – Клод просто затрясся от ужаса, – Клянусь могилой моей матери, я ничего не знал.

Ивейн снова невозмутимо кивнул. Чувствуя на себе жесткий и пристальный взгляд его синих глаз, Клод в замешательстве переступил с ноги на ногу и злобно взглянул на прелестную девуш­ку, которая с такой легкостью одолела его – взрослого, здорового мужчину.

– Меня зовут Анья.

Невзирая на свой растерзанный вид, девушка расправила худенькие плечи и, гордо вскинув го­лову, добавила:

– И я правнучка Глиндора, прославленного жреца друидов.

Ивейн про себя рассмеялся, увидев, как слова Аньи еще больше напугали их поверженного врага. Без сомнения, в конце концов он утешит­ся, решив, что именно поэтому девушке удалось помешать ему и загнать его в эту ловушку.

– Ну а теперь, когда вы знаете, кто мы… уби­райтесь отсюда! – сказал Ивейн спокойно, но приказ его прогремел, словно гром.

В мгновение ока Клод побелел, как свеже­выпавший снег, кадык на его горе отчаянно дер­нулся, точно он пытался сглотнуть.

– Боюсь, что я не…

Он неожиданно бросился на траву, примятую недавней борьбой. Сидя среди раскиданных облом­ков лука и стрел, он закрыл впалые щеки руками.

Сознавая, в каком отчаянном положении на­ходится их недавний противник, Ивейн снова об­ратился к нему:

– Оставайтесь здесь, в лесу, если хотите, или отправляйтесь, куда вам заблагорассудится. Но пом­ните: если вы только последуете за нами и я вас увижу еще раз, вам придется горько пожалеть об этом.